Квашко против Украины

© Перевод Центра стратегической защиты

Дело поддерживалось Центром стратегической защиты Харьковской правозащитной группы

Официальное цитирование – Kvashko v. Ukraine, no. 40939/05, § …, 26 September 2013

Официальный текст (анг)

 

ПЯТАЯ СЕКЦИЯ

КВАШКО ПРОТИВ УКРАИНЫ

(Заявление № 40939/05)

РЕШЕНИЕ

СТРАСБУРГ

26 сентября 2013

Это решение станет окончательным при условиях, изложенных в Статье 44 § 2 Конвенции. Может подвергаться редакторской правке.
По делу «Квашко против Украины»,
Европейский Суд по правам человека (Пятая секция), заседая в составе:
Mark Villiger, Председатель,
Angelika Nußberger,
Boštjan M. Zupančič,
Ganna Yudkivska,
André Potocki,
Paul Lemmens,
Aleš Pejchal, судьи,
и Claudia Westerdiek, секретарь секции,
Рассмотрев дело в закрытом заседании 3 сентября 2013 года,
Провозглашает следующее решение, принятое в этот день:

ПРОЦЕДУРА

1. Данное дело основано на заявлении (№ 40939/05) против Украины, поданном в Суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – «Конвенция») гражданином Украины г-ном Вячеславом Геннадиевичем Квашко (далее – «заявитель») 31 октября 2005 года.
2. Заявителя представлял г-н Г.В. Токарев, адвокат, практикующий в Харькове, Украина, и г-жа А. В. Квашко, мать заявителя. Украинское правительство (далее – «Правительство») представлял его уполномоченный, г-н Н. Кульчицкий, Министерство юстиции.
3. 1 июня 2010 года заявление было признано частично неприемлемым. Жалоба на нарушение статьи 3 Конвенции в связи с неоказанием заявителю своевременной медицинской помощи во время содержания под стражей, а также жалобы на нарушение статьи 5 §§ 1, 3 и 5 Конвенции в связи с незаконностью административного содержания заявителя под стражей в период с 1 по 4 мая 2005 года и его арестом 4 мая 2005 года, отсутствием оперативного судебного пересмотра и недоступностью компенсации, были доведены до сведения Правительства.

ФАКТЫ

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

4. Заявитель родился в 1973 году и проживает в Харькове.

A. Арест заявителя и его содержание под стражей

5. Вечером 1 мая 2005 года, после семейной ссоры, жена заявителя предположительно вызвала милицию. В 17 часов заявитель был доставлен в Орджоникидзевский районный отдел Харьковского городского управления МВД Украины в Харьковской области. Обыскав заявителя, сотрудники милиции обнаружили у него в кармане некоторое количество коричневой травы (по разным документам, от 2 до 7 грамм), про которую заявитель сказал, что это табак. Заявитель был задержан в соответствии со статьей 263 Кодекса об административных правонарушениях, которая позволяет содержание под стражей на срок до трех дней для экспертизы изъятого вещества.
6. 3 мая 2005 года следователь допросил заявителя об ограблении, которое состоялось в середине апреля 2005 года, и заявитель якобы признался в его совершении.
7. 4 мая 2005 года эксперт сделал вывод, что коричневая трава, найденная у заявителя, не является наркотическим средством, и было принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела в этой связи. По утверждению Правительства, заявитель был освобожден. В решении от 1 мая 2005 года о задержании заявителя говорится, что заявитель был освобожден 4 мая 2005 года в 20:00.
8. В тот же день против заявителя и нескольких других лиц было возбуждено уголовное дело в связи с ограблением. Заявитель был задержан следователем по подозрению в совершении ограбления. Арест заявителя был зарегистрирован в 20:00.
9. В 18 часов 6 мая 2005 года заявитель был доставлен в суд, который санкционировал его предварительное заключение. Стороны не представили копию этого решения. В тот же день заявителю было предъявлено обвинение в ограблении.
10. После жалобы адвоката заявителя, 13 мая 2005 года суд признал, что арест заявителя 4 мая 2005 года был незаконным. В судебном заседании прокурор утверждал, что 4 мая 2005 года заявитель был освобожден около 20 часов и сразу же был вновь арестован по подозрению в совершении преступления. Следователь показал, что примерно в 20:10 4 мая 2005 года заявителю были разъяснены его права, в том числе его право на адвоката, и позднее он был допрошен в качестве подозреваемого. Суд установил, что заявитель не был освобожден 4 мая 2005 года, и что его арест в этот день был незаконным, так как не было никаких признаков того, что заявитель собирался скрыться.
11. 12 июля 2005 года уголовное дело было направлено в суд для рассмотрения по существу.
12. 2 августа 2005 года Харьковский областной апелляционный суд отменил решение от 13 мая 2005 года. Было установлено, что решения от 6 и 13 мая 2005 года были приняты одним и тем же судьей, но содержали противоречивые выводы. Апелляционный суд отметил, что решением от 6 мая 2005 года суд санкционировал предварительное содержание заявителя под стражей, потому что «из материалов уголовного дела следовало, что, оставаясь на свободе, заявитель может помешать следствию, попытаться повлиять на жертву, совершить другие преступления или скрыться». Тем не менее, в решении от 13 мая 2005 года тот же судья сослался на отсутствие таких доказательств. Суд признал такой подход ошибочным. Суд также постановил, что заявитель должен был обжаловать решение от 6 мая 2005 года, и что законность продолжения содержания заявителя под стражей будет рассмотрена судом, рассматривающим дело по существу.

B. Медицинская помощь во время содержания под стражей

13. Заявитель утверждал, что во время его содержания под стражей в период с 1 по 3 мая 2005 года он подвергался психологическому давлению и физическому жестокому обращению. В частности, он утверждал, что сотрудники милиции надели пластиковый пакет ему на голову и избили его. Заявитель получил удар ногой в левый глаз. Он утверждал, что из-за травмы головы, полученной в возрасте 15 лет, и применения насилия со стороны милиции, его зрение ухудшилось.
14. 6 мая 2005 года заявитель был осмотрен офтальмологом Харьковской городской больницы № 18, который установил, что заявитель страдает катарактой и острой глаукомой левого глаза. Заявитель нуждался в лечении и операции катаракты. Не было указано, что операция нужна срочно.
15. Правительство утверждает, что 6 мая 2005 года заявитель был осмотрен группой врачей Харьковской офтальмологической больницы № 14. У заявителя были диагностированы посттравматическая вторичная глаукома, катаракта левого глаза и другие заболевания. Ему рекомендовали использовать глазные капли для снижения внутриглазного давления. Операция не была рекомендована, так как заявитель уже потерял зрение на левом глазу, и не было никакой надежды на его восстановление с помощью хирургического вмешательства.
16. В письме от 17 мая 2005 года Харьковская городская больница № 18 сообщила адвокату заявителя, что заявитель был обследован в этой больнице 6 мая 2005 года. Он нуждался в последующем лечении и операции.
17. 27 мая 2005 года заявитель был повторно осмотрен офтальмологом. Ему был поставлен диагноз отслоение сетчатки левого глаза, и была рекомендована плановая операция.
18. 14 июня 2005 года мать заявителя обратилась к главе Харьковского следственного изолятора № 27 (далее – «СИЗО»), где содержался заявитель, с запросом о состоянии здоровья заявителя. 29 июня 2005 года она получила ответ, что 27 мая 2005 года заявитель был осмотрен офтальмологом, и ему был поставлен диагноз отслоение сетчатки левого глаза, но в медсанчасти СИЗО нет офтальмолога и достаточных средств для организации лечения. Поэтому матери заявителя рекомендовали самой организовать проведение операции в специализированной офтальмологической клинике.
19. 4 июля 2005 года заявитель был осмотрен группой врачей Харьковской городской офтальмологической больницы № 14. Врачи пришли к выводу, что нет никакой необходимости в операции на левом глазу, так как зрение на этом глазу полностью потеряно.
20. В письме от 20 июля 2005 года администрация СИЗО проинформировала мать заявителя об обследовании 4 июля 2005 года.
21. В письме от 11 августа 2005 года администрация СИЗО сообщила адвокату заявителя, что 4 июля 2005 года заявитель был осмотрен консилиумом врачей Харьковской городской офтальмологической больницы № 14. У него была диагностирована травматическая катаракта левого глаза и другие заболевания глаз. Никакой необходимости в операции на левом глазу не было. Заявителю были прописаны глазные капли.
22. В письме от 12 августа 2005 Харьковская городская офтальмологическая больница № 14 предоставила адвокату заявителя аналогичную информацию об обследовании 4 июля 2005 года.
23. Между 4 и 18 октября 2005 года заявитель был помещен в тюремную больницу. Ему была присвоена 3-я группа инвалидности (наименее тяжелая). 25 ноября 2005 года заявителя снова обследовал офтальмолог.
24. В письме от ноября 2005 года Орджоникидзевский районный суд попросил начальника СИЗО обеспечить заявителю специализированное лечение, поскольку имел место риск потери заявителем зрения.
25. С 3 по 5 апреля 2006 года заявитель находился в больнице. Он перенес операцию на левом глазу.
26. В период с 14 по 19 июня 2006 года заявитель был снова госпитализирован и перенес еще одну операцию. Его левый глаз был удален во избежание воспаления правого глаза.
27. В ответ на запрос от 4 августа 2010 года, глава Харьковской городской офтальмологической больницы № 14 в тот же день уведомил Харьковское областное управление милиции, что заявитель был обследован 6 мая 2005 года. Хирургическое вмешательство рекомендовано не было. Он находился в больнице с 3 по 5 апреля 2006 года и с 14 по 19 июня 2006 года.
28. На запрос адвоката заявителя, 26 ноября 2010 года глава Харьковской городской офтальмологической больницы № 14 ответил, что заявитель был осмотрен врачами клиники 4 июля 2005 года. Информация о других обследованиях заявителя отсутствует, поскольку соответствующие медицинские документы «были уничтожены по истечении трехлетнего срока хранения».
29. В медицинской карте заявителя, трудночитаемая копия которой была представлена Правительством, имеются две записи с неразборчивыми датами о том, что заявитель дважды был осмотрен офтальмологом в мае 2005 года. Еще одна запись от 4 июля 2005 года гласит, что заявитель был переведен в больницу № 14 для обследования.

C. Уголовное дело в отношении заявителя

30. 13 апреля 2007 года Орджоникидзевский районный суд признал заявителя виновным в краже со взломом и краже личных документов, и приговорил его к семи годам лишения свободы с конфискацией половины имущества. Срок заключения заявителя рассчитывался, начиная с 1 мая 2005 года.
31. 12 февраля 2009 года Харьковский областной апелляционный суд оставил в силе это решение. Нет никаких свидетельств, что это решение было обжаловано в кассационном порядке.

II. СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

A. Кодекс об административных правонарушениях, 7 декабря 1984 года
32. В соответствии со статьей 263 Кодекса, лицо, нарушающее правила, регулирующие распространение наркотиков, может быть задержано на три часа для составления протокола об административном правонарушении. При необходимости, например, если требуется медицинское обследование или экспертиза наркотических средств, или если необходимо допросить задержанного об обстоятельствах покупки наркотических средств, содержание под стражей может быть продлено до трех дней.
B. Закон Украины «О порядке возмещения вреда, нанесенного гражданину незаконными действиями органов дознания, досудебного следствия, прокуратуры и суда» («Закон о компенсации»)
33. Текст Закона (в редакции, действовавшей до внесения изменений 1 декабря 2005 года) можно найти в следующих решениях: Kobtsev v. Ukraine, no. 7324/02, § 35, 4 April 2006 (статья 1 Закона) и Afanasyev v. Ukraine, no. 38722/02, § 52, 5 April 2005 (статья 2 Закона).
34. После внесения поправок в Закон о компенсации, круг случаев, когда может возникнуть право на получение компенсации, был расширен на следующую категорию:
«(1-1) если… незаконность содержания под стражей … была установлена обвинительным приговором или другим решением суда (за исключением решений о возврате дела на дополнительное расследование)».

ПРАВО

I. ЗАЯВЛЕННОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИИ

35. Заявитель жаловался, что во время содержания под стражей ему не была оказана своевременная медицинская помощь. В этом отношении он сослался на статью 3 Конвенции, которая гласит:
«Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию».
36. Правительство заявило, что заявитель не исчерпал доступные эффективные средства правовой защиты в отношении его жалобы на отсутствие надлежащей медицинской помощи. Он мог попросить прокурора возбудить уголовное дело в связи с неоказанием ему своевременной и адекватной медицинской помощи, или подать жалобу в суд (в соответствии с Гражданско-процессуальным кодексом до 1 сентября 2005 года, и в соответствии с Административно-процессуальным кодексом после 13 сентября 2005 года), что в результате бездействия со стороны должностных лиц государства его права были нарушены. Заявитель также мог бы потребовать возмещения ущерба. В поддержку этого заявления, Правительство представило копию решения суда от 4 февраля 2009 года по делу К. и В. против СИЗО № 13. Дочь и мать истцов умерла в вышеуказанном СИЗО из-за отсутствия медицинской помощи. Суд постановил выплатить истцам 25000 украинских гривен (UAH) каждому в качестве компенсации нематериального вреда.
37. Заявитель утверждал, что он и его сестра жаловались национальным властям на «жестокое обращение» с ним. Что касается решения суда, представленного Правительством, заявитель отметил, что это решение было очень редким исключением в стандартной практике национальных судов. Таким образом, заявитель утверждал, что у него не было эффективных средств правовой защиты на национальном уровне в отношении его жалоб.
38. Суд отмечает, что он уже признавал, что проблемы, связанные с условиями содержания под стражей и отсутствием надлежащей медицинской помощи в украинских следственных изоляторах, носят структурный характер (Koval v. Ukraine, no. 65550/01, § 96, 19 October 2006)), и эффективных средств правовой защиты в этом отношении нет (Melnik v. Ukraine, no. 72286/01, §§ 113-116, 28 March 2006). Суд не видит оснований для отказа от этих выводов в данном деле. Кроме того, решение, представленное Правительством в поддержку своего заявления об эффективности гражданского иска о возмещении вреда, причиненного отсутствием адекватной медицинской помощи в местах лишения свободы, было принято национальным судом после того, как этот Суд рассмотрел дело и признал нарушение статьи 2 Конвенции в отношении неспособности властей защитить право дочери и матери заявителей на жизнь (Kats and Others v. Ukraine, no. 29971/04, 18 December 2008). Идентичные возражения Правительства уже были ранее отклонены Судом (Petukhov v. Ukraine, no. 43374/02, §§ 76-78, 21 October 2010). Таким образом, Суд считает, что данная жалоба не может быть отклонена по причине неисчерпания внутренних средств правовой защиты.
39. Суд далее отмечает, что, по утверждению заявителя, он получил травму глаза после того, как его ударил ногой в левый глаз сотрудник милиции. Он нуждался в медицинской помощи, которая не была ему оказана, и это привело к потере зрения на левом глазу.
40. В первую очередь следует отметить, что жалоба заявителя на жестокое обращение со стороны милиции была отклонена как необоснованная решением Суда от 1 июня 2010 года (Kvashko v. Ukraine (dec.), no. 40939/05).
41. Суд далее отмечает, что 6 мая 2005 года, через пять дней после ареста заявителя, заявителю был поставлен диагноз катаракта и острая глаукома левого глаза, и было указано, что он нуждается в лечении, включая хирургическое вмешательство.
42. Стороны не представили никакой информации о состоянии здоровья заявителя до его ареста. В 1988 году заявитель получил серьезную черепно-мозговую травму (см. пункт 14 выше). Тем не менее, нет никакой информации о состоянии зрения заявителя до рассматриваемых событий.
43. Согласно информации, представленной Правительством, 6 мая 2005 года заявитель был осмотрен группой врачей Харьковской офтальмологической больницы № 14, которые диагностировали у заявителя посттравматическую вторичную глаукому, катаракту левого глаза и другие заболевания. Операция на левом глазу заявителя не была необходима, потому что он уже потерял зрение на этом глазу. Заявитель не согласился с этой информацией.
44. Суд отмечает, что письмо от 4 августа 2010, представленное Правительством и отправленное Харьковской городской офтальмологической больницей № 14 в Харьковское областное управление милиции (по запросу последнего), является единственным документом, подтверждающим заявление Правительства о том, что обследование консилиумом врачей 6 мая 2005 года действительно имели место.
45. Напротив, все имеющиеся данные свидетельствуют о том, что 6 мая 2005 года заявитель был осмотрен офтальмологом Харьковской городской больницы № 18, и что обследование консилиумом врачей состоялось только 4 июля 2005 года (см. пункты 14, 16 , 19-22 и 28 выше).
46. В отчете об обследовании 6 мая 2005 года офтальмолог Харьковской городской больницы № 18 отметил, что заявитель страдает острой глаукомой левого глаза, которое, как казалось бы, требует немедленного лечения. Тем не менее, было отмечено, что заявитель нуждается только в плановом лечении и операции катаракты. Не было указано, что необходима немедленная операция.
47. Кроме того, 27 мая 2005 года офтальмолог порекомендовал плановую, а не срочную операцию. Впоследствии, в 2006 году, заявитель перенес две операции, несмотря на выводы от 4 июля 2005 года, что зрение на левом глазу уже было потеряно. Поэтому вполне возможно, что эти операции преследовали цели иные, чем восстановление зрения заявителя, и не были срочными.
48. Суд также отмечает, что, находясь в заключении, заявитель несколько раз осматривался врачами, в том числе специалистами из внешних медицинских учреждений. Также нет свидетельств того, что заявитель не получал лечения, предписанного врачами.
49. В отсутствие заключения специалистов о том, что заявителю было необходимо срочное лечение в заключении, или что потеря заявителем зрения была вызвана отсутствием надлежащей медицинской помощи – будь то срочной или обычной – Суд не может заключить, что заявителю не была оказана надлежащая медицинская помощь в местах лишения свободы, в результате чего ему были причинены страдания в нарушение статьи 3 Конвенции .
50. Следовательно, эта часть жалобы должна быть объявлена неприемлемой как явно необоснованная, в соответствии со статьей 35 §§ 3 (а) и 4 Конвенции.

II. ЗАЯВЛЕННОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 5 КОНВЕНЦИИ

51. Заявитель жаловался, в рамках статьи 5 § 1 Конвенции, что его административное содержание под стражей с 1 по 4 мая 2005 года и его арест 4 мая 2005 года были незаконными. Заявитель также жаловался на нарушение статьи 5 § 3 Конвенции в связи с тем, что он не был доставлен к судье. Заявитель также сослался на статью 5 § 5 Конвенции.
52. Соответствующие части статьи 5 гласят:
«1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:
(c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения;
…
3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом «с» пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.
…
5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию».

A. Приемлемость

53. Правительство утверждало, что заявитель не обжаловал свое административное содержание под стражей с 1 по 4 мая 2005 года в соответствии со статьей 267 Кодекса об административных правонарушениях (сославшись на Nikolay Kucherenko v. Ukraine, no. 16447/04, § 27, 19 February 2009).
54. Заявитель, в свою очередь, утверждал, что его административное содержание под стражей было связано с привлечением его к уголовной ответственности, и, следовательно, должно рассматриваться как задержание в связи с совершением уголовного преступления. Более того, он не был освобожден 4 мая 2005 года.
55. Суд отмечает, что, хотя формальным основанием для содержания заявителя под стражей в период с 1 по 4 мая 2005 года было выяснение вопроса, были ли при нем какие-либо наркотические вещества 1 мая 2005 года, по неизвестной причине в течение этого периода заявитель был допрошен следователем о совершении ограбления. На следующий день против заявителя было возбуждено уголовное дело за совершение ограбления. После признания заявителя виновным, национальный суд решил, что срок заключения должен рассчитываться, начиная с 1 мая 2005 года. Кроме того, нет никаких доказательств того, что заявитель был фактически освобожден 4 мая 2005 года до ареста в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом. Таким образом, Суд не может согласиться, что с 1 по 4 мая 2005 года заявитель содержался под стражей в соответствии с Кодексом об административных правонарушениях. Похоже, что это содержание под стражей являлось, на самом деле, содержанием под стражей лица, подозреваемого в совершении уголовного преступления.
56. Таким образом, Суд не считает, что в таких обстоятельствах обжалование в суде решения о содержании заявителя под стражей в соответствии со статьей 263 Кодекса об административных правонарушениях было эффективным средством правовой защиты. Поэтому Суд отклоняет это возражение Правительства.
57. Суд отмечает, что жалобы заявителя по статье 5 Конвенции не являются явно необоснованными по смыслу статьи 35 § 3 (а) Конвенции. Суд также отмечает, что эти жалобы не являются неприемлемыми по каким-либо другим основаниям. Поэтому они должны быть признаны приемлемыми.

B. Существо дела

1. Аргументы сторон

(a) Заявитель

58. Заявитель утверждал, что его содержание под стражей в период с 1 по 4 мая 2005 года противоречило Конституции Украины, которая разрешает содержание под стражей без суда только на срок до семидесяти двух часов в случае настоятельной необходимости предотвратить преступление или прекратить его совершение, но которая не позволяет такое содержание под стражей в случае административных правонарушений. Таким образом, его содержание под стражей в соответствии со статьей 263 Кодекса об административных правонарушениях было неконституционным, и, следовательно, являлось нарушением статьи 5 Конвенции. В любом случае, целью содержания лица под стражей в соответствии со статьей 263 Кодекса об административных правонарушениях является получение результатов экспертизы изъятого вещества, что не входит в число исключений из права на свободу и безопасность, перечисленных в статье 5 § 1 Конвенции.
59. Заявитель также утверждал, что он был доставлен в отделение милиции после ссоры с женой. Тем не менее, в материалах дела не содержится ни одного документа, связанного с этим инцидентом. Его ни разу не допрашивали об этой ссоре. Он также заявил, что изъятая у него коричневая трава была крошками табака. Таким образом, цель его ареста и последующего содержания под стражей отличалась от официально заявленной.
60. 3 мая 2005 года он был допрошен об ограблении 12 апреля 2005 года. В то время имелось уже достаточно подозрений в его причастности к этому преступлению для того, чтобы его арестовать. Тем не менее, он находился под административным арестом до следующего дня. В этой связи заявитель сослался на дело Doronin v. Ukraine (no. 16505/02, 19 February 2009).
61. Заявитель также утверждал, что его арест 4 мая 2005 года был незаконным. По словам заявителя, это подтверждается выводами национального суда от 13 мая 2005 года.
62. Он был арестован 1 мая 2005 года, но предстал перед судом только 6 мая 2006 года. Он не был освобожден 4 мая 2005 года, как утверждает Правительство, так как время его освобождения и время нового ареста совпали. Таким образом, он не был незамедлительно доставлен к судье, в нарушение статьи 5 § 3 Конвенции.
63. Заявитель, наконец, утверждал, что в соответствии с национальным законодательством он не имел права на компенсацию за эти нарушения статьи 5 Конвенции.

(b) Правительство

64. Правительство утверждало, что административное содержание заявителя под стражей в период с 1 по 4 мая 2005 года соответствовало статье 5 Конвенции. Оно было основано на положениях национального законодательства (статье 263 Кодекса об административных правонарушениях) и вытекало из подозрений, что заявитель совершил правонарушение. Заявитель был повторно арестован 4 мая 2005 года в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом с целью предотвращения его побега, и этот арест впоследствии был поддержан судом 6 мая 2005 года.
65. Правительство отметило, что заявитель был освобожден 4 мая 2005 года. Он был арестован в 20:00 4 мая 2005 года и предстал перед судьей в 18:00 6 мая 2005 года, то есть меньше, чем через сорок восемь часов. Следовательно, утверждает Правительство, статья 5 § 3 Конвенции нарушена не была.
66. Таким образом, нарушения статьи 5 § 5 Конвенции не было.

2. Оценка Суда

(a) Содержание заявителя под стражей с 1 по 4 мая 2005 года

67. Суд повторяет, провозглашая право на свободу, пункт 1 статьи 5 предусматривает физическую свободу человека, и его целью является обеспечить, чтобы никто не должен быть лишен этой свободы произвольным образом (Creangă v. Romania [GC], no. 29226/03, § 84, 23 February 2012). Перечень исключений из права на свободу закреплен в статье 5 § 1, является исчерпывающим, и только узкое толкование этих исключений соответствует цели этого положения (Mubilanzila Mayeka and Kaniki Mitunga v. Belgium, no. 13178/03, § 96, ECHR 2006 XI, с дальнейшими ссылками) .
68. В данном деле представляется, что заявитель был помещен под административный арест для обеспечения его доступности для допроса в качестве подозреваемого (см. пункт 55 выше), что, как во многих случаях признавал Суд, являлось произвольным лишением свободы (Doronin v. Ukraine, упомянутое выше, § 56; Oleksiy Mykhaylovych Zakharkin v. Ukraine, no. 1727/04, § 88, 24 June 2010; и Nechiporuk and Yonkalo v. Ukraine, no. 42310/04, § 178, 21 April 2011). Суд не видит причин отказываться от этих выводов в данном деле. Следовательно, имело место нарушение статьи 5 § 1 Конвенции в связи с содержанием заявителя под стражей в период с 1 по 4 мая 2005 года.

(b) Арест заявителя 4 мая 2005 года

69. Принимая во внимание выводы, касающиеся содержания заявителя под стражей в период с 1 по 4 мая 2005 года (см. пункт 68 выше), Суд считает, что нет необходимости рассматривать имело ли в данном деле место нарушение статьи 5 § 1 Конвенции в связи с арестом заявителя 4 мая 2005 года.

(c) Был ли заявитель доставлен к судье

70. Суд повторяет, что незамедлительный судебный пересмотр является существенной характеристикой гарантии, содержащейся в статье 5 § 3, цель которой состоит в том, чтобы минимизировать риск произвола и обеспечить верховенство права, один из основополагающих принципов демократического общества (Brogan and Others v. the United Kingdom, 29 November 1988, § 58, Series A no. 145 B). Хотя незамедлительность должна оцениваться в каждом конкретном деле в соответствии с его особенностями (см., среди прочего, Aquilina v. Malta [GC], no. 25642/94, § 48, ECHR 1999 III), строгое ограничение времени, налагаемое этим требованием статьи 5 § 3 оставляет мало возможностей для гибкого толкования, иначе будет нанесен серьезный вред процессуальным гарантиям, в ущерб личности и самой сути права, защищаемого этим положением (McKay v. the United Kingdom[GC], no. 543/03, § 33, ECHR 2006 X).
71. В настоящем деле Суд считает, что содержание заявителя под стражей по смыслу статьи 5 § 1 (с) Конвенции началось 1 мая 2005 года. Несмотря на заявление Правительства, что заявитель был освобожден 4 мая 2005 года (см. пункт 65 выше), обстоятельства дела свидетельствуют о том, что после освобождения заявитель был немедленно арестован повторно (см. пункт 55 выше). Таким образом, он продолжал находиться под стражей, и это содержание под стражей не подвергалось судебному пересмотру до 6 мая 2005 года. Нет никаких объективных оснований для той задержки.
72. Таким образом, Суд установил нарушение статьи 5 § 3 Конвенции в отношении права заявителя на «незамедлительную доставку к судье» (Nechiporuk and Yonkalo v. Ukraine, cited above, §§ 215-216).

(d) Право на компенсацию

73. Суд повторяет, что статья 5 § 5 гарантирует право на компенсацию лицам, ставшим жертвой ареста или задержания в нарушение других положений статьи 5 (Steel and Others v. the United Kingdom, 23 September 1998, § 81, Reports 1998 VII).
74. В настоящем деле Суд установил нарушение статьи 5 §§ 1 и 3 , в совокупности с которой данная жалоба должна рассматриваться. Следовательно, статья 5 § 5 Конвенции применима. Поэтому Суд должен установить, предоставляет ли украинское законодательство заявителю право на компенсацию за нарушение статьи 5 § 1 Конвенции в его деле.
75. Суд уже рассматривал этот вопрос в Nechiporuk and Yonkalo v. Ukraine (упомянуто выше) и Klishyn v. Ukraine(no. 30671/04, 23 February 2012), и установил, что право заявителей на компенсацию в аналогичных обстоятельствах было нарушено.
76. Суд отмечает, что вопрос о компенсации за незаконное содержание под стражей в Украине регулируется Законом о компенсации. До принятия поправок к этому закону 1 декабря 2005 года, он предусматривал компенсацию за незаконное задержание только в случае окончательного оправдания задержанного или прекращения уголовного дела против него по реабилитирующим основаниям. В соответствии с поправками, право на такую компенсацию также возникает, если незаконность содержания под стражей было установлено решением суда.
77. Таким образом, установлено, что в деле настоящего заявителя Закон о компенсации не предусматривал право на компенсацию в рассматриваемый период времени. Более того, это право не предусматривалось никаким другим положением украинского законодательства, учитывая отсутствие законных процедур получения компенсации за лишение свободы, признанное настоящим Судом противоречащим другим пунктам статьи 5 (Nechiporuk and Yonkalo v. Ukraine, cited above, §§ 229-234).
78. Суд приходит к выводу, что заявитель не имел права на компенсацию за незаконное содержание под стражей, как того требует статья 5 § 5 Конвенции. Таким образом, имело место нарушение этого положения.

III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

79. Статья 41 Конвенции гласит:
«Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

A. Ущерб

80. Заявитель потребовал выплатить ему 10000 евро (EUR) в качестве компенсации нематериального вреда.
81. Правительство считает, что требование заявителя должно быть отклонено, так как в данном деле права заявителя не были нарушены.
82. Принимая решение на справедливой основе, Суд присуждает заявителю 4500 евро в качестве компенсации нематериального вреда

B. Расходы и издержки

83. Заявитель не выдвинул никаких требований в отношении расходов и издержек. Соответственно, Суд не присуждает заявителю какой-либо компенсации в этой связи.

C. Пеня

84. Суд считает разумным, что пеня должна быть основана на граничной кредитной ставке Европейского Центрального Банка, к которой следует добавить три процентных пункта.

ПО ЭТИМ ОСНОВАНИЯМ СУД ЕДИНОГЛАСНО

1. Объявляет жалобу заявителя по статье 3 Конвенции неприемлемой, а остальную часть жалобы приемлемой;

2. Постановляет, что имело место нарушение статьи 5 § 1 Конвенции в связи с административным содержанием заявителя под стражей с 1 по 4 мая 2005 года;

3. Постановляет, что нет необходимости рассматривать жалобу по статье 5 § 1 Конвенции в связи с арестом заявителя 4 мая 2005 года;

4. Постановляет, что имело место нарушение статьи 5 § 3 Конвенции;

5. Постановляет, что имело место нарушение статьи 5 § 5 Конвенции;

6. Постановляет:
(a) государство-ответчик должно выплатить заявителю, в течение трех месяцев с даты, когда судебное решение станет окончательным в соответствии со статьей 44 § 2 Конвенции, 4500 (четыре тысячи пятьсот) евро, плюс любые налоги, которые могут быть начислены на эту сумму, в качестве компенсации нематериального вреда, в переводе в национальную валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты;
(b) с момента истечения вышеупомянутых трех месяцев до выплаты, на вышеуказанную сумму начисляется пеня, равная граничной кредитной ставке Европейского Центрального Банка в этот период, плюс три процентных пункта.

7. Отклоняет единогласно оставшуюся часть требований заявителя в отношении компенсации.
Составлено на английском языке и зарегистрировано в письменном виде 26 сентября 2013 года, в соответствии с Правилом 77 §§ 2 и 3 Регламента Суда.
Claudia Westerdiek Mark Villiger
Секретарь Председатель
Перевод Харьковской правозащитной группы.