| Дата: | 16.04.2013 |
| Країна: | Турция |
| Судовий орган: | Европейский суд по правам человека |
| Номер справи: | 3598/03 |
| Коротко: | Нарушение статьи 2 Конвенции: право на жизнь; нарушение статьи 3 Конвенции: защита от жестокого обращения; нарушение статьи 5 Конвенции: право на свободу |
Зміст
- ПРОЦЕДУРА
- ФАКТЫ
- ПРАВО
- I. ПРИЕМЛЕМОСТЬ
- II. СУЩЕСТВО ДЕЛА
- A. Заявленные нарушения статьи 2 Конвенции в отношении исчезновения Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика,
- B. Заявленное нарушение статьи 2 Конвенции в связи с предполагаемым убийством Керема Инана
- C. Заявленное нарушение статей 2 и 13 относительно заявленной неэффективности расследования исчезновения Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхаша Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина и Абдуллы Инана, убийства Ашура Сечкина и предполагаемого убийства Керема Инана
- D. Заявленное нарушение статьи 5 Конвенции в связи с задержанием Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхаша Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина, Абдуллы Инана и Ашура Сечкина
- E. Заявленное нарушение статьи 3 Конвенции относительно страданий Мерьем Челик, Мисрихан Севли, Эмине Челик, Марии Челик, Хамита Шенгюля, Фатмы Шенгюль, Бесны Севли, Ханифе Изки, Шакира Озтюрка, Кимет Шенгюль, Хазимы Челик, Шекирназ Инан, Хамайил Инан и Зубейды Юсал по поводу исчезновения их родственников
- F. Другие заявленные нарушения Конвенции
- III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ
- НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД,
© Перевод Украинского Хельсинского союза по правам человека
Официальное цитирование – Meryem Çelik and Others v. Turkey, no. 3598/03, § …, 16 April 2013
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ВТОРАЯ СЕКЦИЯ
ДЕЛО МЕРЬЕМ ЧЕЛИК И ДРУГИХ ПРОТИВ ТУРЦИИ
(Заявление № 3598/03)
РЕШЕНИЕ
СТРАСБУРГ
16 апреля 2013
ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ
16/07/2013
Это решение станет окончательным при условиях, изложенных в Статье 44 § 2 Конвенции. Оно может быть отредактировано.
По делу Мерьем Челик и других против Турции,
Европейский Суд по правам человека (Вторая секция), заседая Палатой в составе:
Guido Raimondi, Председатель,
Danutė Jočienė,
Peer Lorenzen,
Dragoljub Popović,
Işıl Karakaş,
Nebojša Vučinić,
Paulo Pinto de Albuquerque, судьи,
and Stanley Naismith, Секретарь секции,
Рассмотрев дело в закрытом заседании 26 марта 2013г.,
Провозглашает следующее решение, принятое в этот день:
ПРОЦЕДУРА
1. Данное дело основано на заявлении (№ 3598/03) против Республики Турция поданном в Суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – «Конвенция») четырнадцатью турецкими гражданами, г-жой Мерьем Челик, г-жой Зубейдой Юсал, г-жой Мисрихан Севли, г-жой Эмине Челик, г-жой Марией Челик, г-ном Хамитом Шенгюль, г-жой Фатмой Шенгюль, г-жой Бесной Севли, г-жой Ханифе Изки, г-ном Шакиром Озтюрком, г-жой Кимет Шенгюль, г-жой Хазимой Челик, г-жой Шекирназ Инан и г-жой Хамайил Инан (далее – “заявители”), 10 сентября 2002 года.
2. Заявители, которым была предоставлена оплата правовой помощи, были представлены г-ном Л. Канат, юристом, практикующим в Анкаре. Правительство Турции (далее – “Правительство”) было представлено его уполномоченным .
3. Заявители утверждали, в частности, что Государственная служба безопасности была ответственна за убийства и насильственные исчезновения их родственников. Они утверждали, что их права, предусмотренные статьями 2, 3, 5, 6, 8, 13 и 14 Конвенции были нарушены.
4. 17 апреля 2007 года жалоба была коммуницирована Правительством. Одновременно было также принято решение по вопросу приемлемости и по существу жалобы (статья 29§ 1).
ФАКТЫ
I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
5. Заявители являются турецкими гражданами и живут в г. Шемдинли, провинция Хаккяри.
6. Заявители являются близкими родственниками тринадцати лиц, которые пропали без вести (Касим Челик, Ашур Сечкин, Кемаль Севли, Юсуф Челик, Мирхач Челик, Наки Шенгюль, Седдик Шенгюль, Решит Севли, Кемаль Изки, Хайрулла Озтюрк, Салих Шенгюль, Хуршит Ташкин и Абдулла Инан) и одного лица, которое было признано убитым (Керем Инан) в июле 1994 года, во время операции, проведенной службой безопасности в селении Орманкик деревни Ортаклар, в г. Семдинли провинции Хаккяри. Жители деревни Орманкик были охранниками села до событий, ставших основанием для настоящего заявления. Отношения между заявителями и их пропавшими без вести родственниками являются следующими:
Мерьем Челик – жена Касима Челика;
Мисрихан Севли – жена Кемаля Севли;
Эмине Челик – жена Юсуфа Челика;
Мария Челик – жена Мирхача Челика;
Хамит Шенгюль – брат Наки Шенгюля;
Фатма Шенгюль – жена Седдика Шенгюля;
Бесна Севли – жена Решита Севли;
Ханифе Изки – жена Кемаля Изки;
Шакир Озтюрк – брат Хайруллы Озтюрка;
Кимет Шенгюль – жена Салиха Шенгюля;
Хазима Челик – партнер Хуршита Ташкина;
Шекирназ Инан – партнер Абдуллы Инана;
Зубейда Юсал – партнер Ашура Сечкина;
Хамайил Инан – жена Керема Инана.
A. Предполагаемые события, явившиеся причиной настоящего заявления
7. Согласно доводам заявителей, 24 июля 1994 года военные формирования и жандармерия прибыли в Орманкик. Сотрудники службы безопасности сообщили жителям селения, что им необходимо собраться на вертолетной площадке, которая находилась на главной площади. Мужчины, жители деревни, были раздеты догола и избиты. Две заявительницы, Эмине Челик и Зубейда Юсал, которые были беременны на момент описываемых событий, были избиты, поскольку они протестовали против действий, осуществляемых силовыми структурами, у обеих заявительниц, в конечном итоге, произошли выкидыши. Кроме того, Керем Инан был убит унтер-офицером жандармерии, неким Ф.А., потому что он не подчинился приказу о сборе на главной площади.
8. Служба безопасности подожгла дома в селении. Сразу после этого солдаты насильственно посадили таких заявителей как Кемаль Севли, Решит Севли, Ашур Сечкин, Салих Шенгюль, Юсуф Челик, Наки Шенгюль и Кемаль Изки в военные транспортные средства, для того, чтоб доставить их на военную базу. По пути следования, солдаты остановили две машины, в которых ехали десять жителей селения. Солдаты не тронули четырех детей в этих машинах, но арестовали Хайруллу Озтюрка, Абдуллу Инана, Мирхача Челика, Седдика Шенгюля, Касима Челика и Хуршита Ташкина. После этого солдаты подожгли автомобили жителей селения.
9. Заявители и другие жители селения были принуждены службой безопасности к тому, чтобы покинуть Орманкик и Турцию. Впоследствии они пересекли границу с Ираком. В связи с этим событием, согласно документу от 24 июля 1994 года, который был составлен и подписан членами административного совета (в том числе мэром) села Ортаклар, в этот день в селении Орманкик произошло вооруженное столкновение, и все имущество в селении сгорело. Далее в документе говорилось, что жители Орманкика были вынуждены покинуть селение после данных событий, и бежать в Ирак.
10. С 1994 по 1997 гг., заявители жили в лагере для беженцев в Атруше, который был создан Управлением Верховного комиссара Организации Объединенных Наций по делам беженцев, в северной части Ирака. В марте 1997 года, после закрытия лагеря Организацией Объединенных Наций, заявители переехали в Сулейманиех, город в северной части Ирака. Осенью 1997 года они, наконец, вернулись в Турцию и стали жить в Шемдинли.
11. В неустановленный день, было возбуждено уголовное дело против шести человек, которые жили в лагере беженцев в Атруше, в том числе против двух заявительниц, Эмине Челик и Бесны Севли, которые были обвинены в оказании помощи и соучастии в деятельности членов РПК (Рабочей партии Курдистана, незаконной организации), которые они осуществляли в то время, как жили в лагере.
12. 28 ноября 1997 года Ванский суд по делам государственной безопасности оправдал обвиняемых, посчитав, что обвинения против них не были доказаны вне всяких разумных сомнений.
B. Парламентское расследование в отношении предполагаемого события
13. В июле 1998 года член парламента, Наим Гейлани, посетил Шемдинли. Некоторые из заявителей встретили г-на Гейлани и сообщили ему, что в июле 1994 года один человек был убит, тринадцать других бесследно исчезли, и у двух заявительниц были выкидыши вследствие военной операции в их селении. Г-н Гейлани впоследствии обратился в Комиссию по правам человека при Великом Национальном Собрании Турции (далее – Парламентская комиссия по правам человека), с просьбой начать расследование утверждений заявителей. 4 июля 1998 года одна из газет опубликовала статью о запросе г-на Гейлани.
14. 10 февраля 1999 года председатель Парламентской комиссии по правам человека, д-р Сема Пишкинсют направил письмо г-ну Гейлани, информируя его о результатах расследования, проведенного по указанным им событиям. Она заявила, что в 1988 году определенное число людей из селения Орманкик деревни Ортаклар стали охранниками деревни. Некоторые из них, в том числе Касим Челик, Седдик Шенгюль, Керем Инан и Салих Шенгюль (родственники первого, седьмого, тринадцатого и десятого заявителей, соответственно), затем заключили сделку с РПК, что они не будут совершать насильственные противоправные действия в селении в обмен на материально-техническое обеспечение, например, месячную зарплату каждому охраннику, предоставление питания, жилья и боеприпасов. В июле 1994 года и июне 1995 года охранники селения помогали членам РПК в организации засады на представителей служб безопасности. В первом случае, три представителя службы безопасности погибли, пятнадцать из них были ранены, а в ходе второго инцидента пятнадцать представителей службы безопасности были убиты. Согласно докладу, в результате давления со стороны РПК жители переехали в лагерь Атруш на севере Ирака в июле 1994 года. После закрытия лагеря Атруш Организацией Объединенных Наций, жители вернулись в свои дома в декабре 1997 года. Тринадцать человек, которые принимали участие в незаконной деятельности РПК затем сдались властям, и семь из них были преданы суду после того, как были допрошены. Тем не менее, жители селения Орманкик, в частности, женщины, которые были допрошены властями по возвращении на родину, не предоставили сведений о том, что кто-то, был убит. Также жители не заявляли о подобных нарушениях властям. Следовательно, было принято решение, что обвинения являются необоснованными.
C. Уголовное производство по факту описываемых событий
15. 6 июля 1998 года, после прочтения вышеуказанной статьи в газете (см. параграф 13 выше), прокурор г. Хаккари направил запрос прокурору г. Шемдинли, с требованием открыть расследование данных утверждений.
16. В августе 1998 года и январе 1999 года, Мерьем Челик, Зубейда Юсал, Мисрихан Севли, Эмине Челик, Фатма Шенгюль, Бесна Севли, Ханифе Изки, Хамайил Инан, Кимет Шенгюль и Хазима Челик направили заявления прокурору г. Шемдинли, с помощью переводчиков, поскольку они не владели турецким языком. Все они утверждали, что, после прибытия служб безопасности в селение, они были вынуждены собраться на главной площади, после чего мужчины деревни были избиты. Они заявили, что не знают причину, почему службы безопасности появились в селении. Они утверждали, что силы безопасности незаконно конфисковали их имущество, например, деньги и драгоценности, и разрушили их дома. Кроме того, они утверждали, что офицер жандармерии по имени Фатих убил Керема Инана, и что семь мужчин были увезены солдатами. Хамайил Инан, жена Керема Инана, утверждала, что они не могли похоронить ее мужа, поскольку они должны были немедленно покинуть селение после его убийства, и что в дальнейшем ей было сообщено, что труп Керема Инана был похоронен в том месте, где он был убит жителями из другого селения. Заявители утверждали, что солдаты взяли шесть других обитателей Орманкика под стражу, по пути возвращения на военную базу. Заявители указывали, что им было сообщено, что их родственники были впоследствии убиты, а их трупы оставлены недалеко от военной базы. Они также утверждали, что подполковник, известный под именем «Али» рассказал жителям деревни, что они предатели и не заслуживают того, чтобы жить в Турции, и что они должны уйти, чтобы жить в Ираке, Иране или Сирии. Жители селения затем были принуждены к тому, чтобы оставить селение и, впоследствии, страну. Они были принуждены к тому, чтобы отправиться в Ирак членами РПК. Зубейда Юсал и Эмине Челик также утверждали, что они были беременны во время инцидента, и что они обе потеряли детей, в результате того, что были избиты сотрудниками службы безопасности. Заявители просили, чтобы виновные в убийстве Керема Инана и исчезновения тринадцати других жителей были найдены и наказаны.
17. Прокурором г. Шемдинли также были получены пояснения от подполковника А.Ш., который, как утверждалось, был командиром солдат, которые были направлены в Орманкик, а также от унтер-офицера жандармерии Ф.А. Они оба отрицали обвинения заявителей.
18. 11 августа 1998 года, в ответ на запрос прокурора г. Шемдинли, вооруженные силы направили письмо в прокуратуру, утверждая, что солдаты арестовали тринадцать жителей деревни и перевезли их на военную базу Дерекик. Жители были освобождены после допроса. Тем не менее, Ашур Сечкин умер сразу после данных событий, в результате огнестрельных ранений, полученных при неизвестных обстоятельствах при его попытке к бегству с целью присоединиться к РПК.
19. 13 апреля 1999 года прокурор г. Шемдинли составил отчет (fezleke), в котором он изложил развитие событий по результатам расследования. В своем докладе, прокурор определил процессуальный статус А.Ш. и Ф.А. как «обвиняемых» и Мерьем Челик, Зубейда Юсал, Мисрихан Севли, Эмине Челик, Фатма Шенгюль, Бесна Севли, Ханифе Изки, Хамайил Инан, Кимет Шенгюль и Хазима Челик были признаны «потерпевшими». Преступления, предположительно совершенные обвиняемыми, были определены как убийство, кража при отягчающих обстоятельствах (gasp), действия, приведшие к выкидышу, принудительная эвакуация деревни и сжигание автомобилей. Согласно этому отчету, 24 июля 1998 года, в окрестностях селения Орманкик, двое солдат были убиты и четырнадцать ранены из засады, созданной членами РПК с помощью группы сельских охранников из селения. Вскоре после этого, группа солдат под командованием подполковника А.Ш. и унтер-офицера Ф. А. прибыли в селение. Прокурор г. Шемдинли сослался на утверждения заявителей, которые сделали заявления в августе 1998 года и январе 1999 года, и на содержание письма от вооруженных сил от 11 августа 1998 года. Прокурор пришел к выводу, что Суд присяжных провинции Хаккари обладает юрисдикцией для рассмотрения дел о преступлениях, предположительно совершенных сотрудниками служб безопасности, и направил материалы уголовного дела в прокуратуру провинции Хаккари с просьбой наказать обвиняемого за преступления, указанные в отчете.
20. 22 апреля 1999 прокурор провинции Хаккари изменил юрисдикцию, и отправил запрос в Окружной административный совет г. Шемдинли о получении разрешения на расследование действий представителей службы безопасности в соответствии со статьями 1 и 4 (b) Законодательного декрета № 285 и Закона о преследовании государственных служащих.
21. 8 июня 2000 г. Окружной административный совет г. Шемдинли решил не санкционировать уголовное преследование А.Ш. и Ф.А. В своем решении, Административный совет отметил, что заявители утверждали, что они не знали обвиняемых. Административный совет также заявил, что сведения, предоставленные заявителями о событиях, носили гипотетический характер и что обвиняемые офицеры не были в Орманкик 24 июля 1994 года и, кроме того, Ф.А. никогда не был там.
22. Решение от 8 июня 2000 года, не было вручено заявителям. Однако, поскольку решение об отказе в уголовном преследовании, принятые окружными советами, на тот момент подлежали автоматической апелляции в региональные административные суды, решение было затем передано в Ванский региональный административный суд.
23. 18 июля 2000 года Ванский региональный административный суд оставил в силе решение об отказе в уголовном преследовании А.Ш. и Ф.А. Это решение не было вручено заявителям.
D. Подача данного заявления в Суд
24. 23 октября 2001 года заявители назначили г-на Л. Канат своим законным представителем.
25. 7 марта 2002 года господин Канат подал заявление в прокуратуру г. Шемдинли о деле, переданном в Окружной административный совет г. Шемдинли, и запросил информацию о результатах расследования
26. 4 апреля 2002 года Прокурор г. Шемдинли направил г-ну Канату копию решения Окружного административного совета г. Шемдинли и Ванского регионального административного суда.
27. 10 сентября 2002 года он подал настоящее заявление в Суд.
28. 2 ноября 2006 года г-н Канат, послал в Суд письмо Председателя Ванского регионального административного суда от 7 сентября 2006 года, в котором было указано, что о рассмотрении решений такого типа стороны не уведомляются. Председатель отметил, что данные решения были направлены в соответствующие органы государственной власти, вместе с документами расследования.
29. В тот же день, г-н Канат также представил документ, подписанный членами Общественного совета Орлактара и четырех свидетелей, в котором было указано, что Зубейда Юсал, Хазима Челик и Шекирназ Инан были партнерами Ашура Сечкина, Хуршита Таскина и Абдуллы Инана соответственно, которые сочетались с ними браком в соответствии с исламскими традициями.
II. СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
30. Соответствующее национальное законодательство и практику, которая применялась на тот момент, можно найти в решении İpek v. Turkey (№ 25760/94, §§ 92-106, ЕСПЧ 2004 II).
ПРАВО
I. ПРИЕМЛЕМОСТЬ
A. Доводы сторон
31. В своих замечаниях от 5 октября 2008 года Правительство утверждало, что заявители не соблюли шестимесячный срок. Опираясь на решения Суда в делах Bayram and Yıldırım v. Turkey ((dec.), № 38587/97, ЕСПЧ 2002 III); Bulut and Yavuz v. Turkey ((dec.), № 73065/01, 28 мая 2002 г.); и Hazar and Others v. Turkey (dec.), №№ 62566/00, 62567/00, 62568/00, 62569/00, 62570/00, 62571/00, 62572/00, 62573/00, 62574/00, 62575/00, 62576/00, 62577/00, 62579/00, 62580/00, 62581/00, 10 января 2002 г.), Правительство утверждало, что если бы заявители считали, что не было эффективных средств правовой защиты на национальном уровне, они должны были подать свои заявления в Суд в течение шести месяцев после того, как произошли указанные ими события. Оно утверждало, что заявители не подали жалобу в государственные органы после того, как произошли указанные ими события, и что расследование было начато следственными органами по собственной инициативе. Правительство утверждало, что заявители должны были обратиться в Суд раньше, если они думали, что это расследование будет недостаточным.
32. Кроме того, Правительство заявило, что окончательное решение в национальных инстанциях было вынесено Ванским региональным административным судом 18 июля 2000 года, в то время как заявление было подано 10 сентября 2002 года
33. Заявители утверждали, что они были вынуждены покинуть Турцию после произошедших событий, которые послужили причиной заявления, и что они вернулись из Ирака в 1997 году Они отметили, что они сообщили г-ну Гейлани о данных событиях после их возвращения в Турции, и дали подробные пояснения прокурору г. Шемдинли как только расследование было начато. Тем не менее, они не были проинформированы о ходе расследования. В частности, они не получили никаких уведомлений о решениях, которые были приняты. Заявители утверждали, что они на самом деле ждали того, что их вызовут в судебное заседание, в котором военные офицеры предстанут перед судом. Кроме того, заявители утверждали, что окончательное решение не было им прислано, и что они подали свою заявление в Суд в течение шести месяцев после того момента, когда их представитель был уведомлен об этом решении. Кроме того, представитель заявителей подчеркнул, что большинство его клиентов не говорят по-турецки, и поэтому не могли узнать результаты расследования без помощи адвоката.
B. Оценка Суда
34. Суд повторяет, что цель правила о наличии шестимесячного срока – обеспечить безопасность закона и удостовериться, что дела, поднимающие вопросы в рамках Конвенции, рассматриваются в течение разумного срока. Кроме того, необходимо также защищать власти и других заинтересованных лиц от того, чтобы пребывать в состоянии правовой неопределенности в течение длительного периода времени (см. Bulut and Yavuz (dec.), упомянутое выше и Bayram and Yıldırım v. Turkey (dec.), № 38587/97, ЕСПЧ 2002-III).
35. Кроме того, Суд повторяет, что в соответствии с его прецедентной практикой, правило шести месяцев в случаях, касающихся лишения жизни, если средства обжалования отсутствуют или если они признаны неэффективными, шестимесячный срок исчисляется, в принципе, от даты, когда произошли обжалуемые события. Особые соображения могут применяться в исключительных случаях, когда заявитель сначала нацеливался на использование внутренних средств правовой защиты, и только на более поздней стадии стало известно или должно было стать известно об обстоятельствах, которые делают это средство неэффективным. В такой ситуации, шестимесячный срок может быть рассчитан с момента, когда заявителю стало известно или должно было стать известно об этих обстоятельствах (см. Hazar and Others (dec.), упомянутое выше; Bulut and Yavuz (dec.), упомянутое выше; и Bayram and Yıldırım (dec.), упомянутое выше).
36. Что касается доводов Правительства о том, что заявители должны были подать свое заявление в Суд в течение шести месяцев после обжалуемого события, Суд считает, что он должен сначала изучить период между июлем 1994 года и осенью 1997 года, а именно период, в течение которого заявители утверждают, что они проживали на севере Ирака. В связи с этим, Суд отмечает, что заявители утверждали, что они покинули Турцию и бежали в Ирак, чтобы жить в лагере для беженцев, который находился под контролем Управления Верховного комиссара Организации Объединенных Наций по делам беженцев. По информации, предоставленной заявителями, они покинули северный Ирак и вернулись в Шемдинли только после того, как Организация Объединенных Наций закрыла лагерь (см. параграф 10 выше). Кроме того, Суд отмечает, что Правительство не отрицает правдивость этого утверждения, а также что оно не утверждают и не пытается доказать, что заявители фактически жили в Турции в этот период. В любом случае, прокурор г. Шемдинли, который проводил предварительное расследование, ссылался на заявление заявителей о том, что они были в Ираке до осени 1997 года, и не ставил под сомнение подлинность этого утверждения в своем отчете 13 апреля 1999 г., содержащем запрос о привлечении к ответственности двух военных офицеров. Кроме того, доклад Комиссии по правам человека, поданный Великому Национальному Собранию Турции, также указывает, что заявители были в Северном Ираке в период с июля 1994 года по декабрь 1997 года (см. параграф 14 выше).
37. Принимая во внимание вышеупомянутые элементы, Суд приходит к выводу, что заявители жили на севере Ирака в качестве беженцев, по крайней мере, три года, прежде чем они вернулись в Турцию осенью 1997 г. В этих условиях, Суд считает, что настоящее дело отличается от дела Bayram and Yıldırım (реш.), упомянутое выше, где заявители не обращались в прокуратуру в течение более чем трех лет в связи с гибелью их родственников, и где Суд установил, что это происходило из-за собственной небрежности заявителей. По мнению Суда, в данном случае, заявители не могли ожидать, что в Турции может начаться расследование в отношении событий июля 1994 года, пока они живут как беженцы в лагере в другой стране. Поэтому Суд приходит к выводу, что особые обстоятельства помешали заявителям использовать внутренние средства правовой защиты в этот период.
38. Что касается периода между осенью 1997 года и 23 октября 2001 года, то есть, дата, в которую заявители наняли своего адвоката с целью изучения результатов расследования, Суд признает, что на первый взгляд данное дело может показаться быть похожим на дела Bulut and Yavuz (реш.) (упомянутое выше), и Hazar and Others (реш.) (упомянутое выше). В деле Bulut and Yavuz (реш.) (упомянутое выше), заявители утверждали, что они осознали неэффективность судебного разбирательства через почти пять лет после последнего решения, принятого в ходе расследования. В своем решении по этому делу, Суд посчитал, что от заявителей, чей близкий родственник был убит, можно было бы ожидать, чтобы они приложили определенное количество усилий и инициативы в информировании их о прогрессе, достигнутом в расследовании, и постановил, что заявители допустили небрежность в этом отношении. Суд также признал жалобу Hazar and Others (реш.) (упомянутое выше), неприемлемой, считая, что заявителям, которые не воспользовались любым средством правовой защиты в течение семи лет после разрушения их домов, должно было стать известно о неэффективности средств правовой защиты, гораздо раньше.
39. Суд, однако, считает, что имеются существенные различия между вышеуказанными делами и настоящим заявлением. Во-первых, большинство заявителей по настоящему делу являются сельскими женщинами, которые являются неграмотными и не говорят по-турецки. Во-вторых, они должны были покинуть деревню, а затем свою страну, на более чем три года после обжалуемого события, в течение которых они жили как беженцы. По мнению Суда, таким образом, они не могли знать, что должны обратиться в национальные органы сразу же после их возвращения в Турцию осенью 1997 года. Тем не менее, они связались с г-ном Гейлани (членом парламента в то время) в июле 1998 года и объяснили ему события, которые якобы имели место в июле 1994 года (см. параграф 13 выше). Кроме того, в 1998 и 1999 годах по просьбе г-на Гейлани состоялось парламентское расследование, основанное на описании событий, которое было дано заявителями. Кроме того, Суд отмечает, что в 1998 и 1999 годах заявители предоставили свои показания, когда они были вызваны для дачи показаний в ходе расследования, которое было инициировано по собственной инициативе прокурора г. Шемдинли (см. параграфы 15 и 16 выше). Они сотрудничали с прокурором и предоставили ему доказательства. В самом деле, это расследование продолжало активно вестись прокурором, который детально изучил рассматриваемые события, прежде чем просить прокурора провинции Хаккари подать обвинительное заключение в Суд присяжных провинции Хаккари в апреле 1999 года, по обвинению двух офицеров в совершении различных преступлений (см. параграф 19 выше).
40. В этих условиях, Суд считает, что заявители получили положительный ответ от национальных властей относительно своих заявлений и, следовательно, не было бы неразумно с их стороны ждать результатов этого расследования в период между 1999 и 2001 годами. Кроме того, в отличие от дел, на которые ссылалось Правительство, заявители по настоящему делу не утверждали, что они подали свое заявление, не дожидаясь окончания расследования, потому что они сочли последнее неэффективным. Принимая во внимание вышеупомянутые элементы, Суд считает, что принципы, изложенные в прецедентной практике Суда, на которые ссылалось Правительство, не могут быть применены в данном деле.
41. Кроме того, Суд отмечает, что в случаях, касающихся исчезновений, он считает, что послабления должны быть сделаны из-за неопределенности и замешательства, которые часто отмечаются при исчезновениях (см. Varnava and Others v. Turkey [GC], № 16064/90, 16065/90, 16066/90, 16068/90, 16069/90, 16070/90, 16071/90, 16072/90 и 16073/90, §§ 162-163, ЕСПЧ 2009). Кроме того, как Суд недавно постановил, характер расследования исчезновений таков, что родственники исчезнувшего лица могут оправданно долго ожидать завершения расследования от национальных властей. Так, в деле Er and Others v. Turkey (№ 23016/04, §§ 55-58, 31 июля 2012 г.) заявители, которые ждали в течение почти десяти лет после исчезновения их родственника до подачи их заявления, были признаны лицами, которые соблюли правило шести месяцев, поскольку расследование по факту исчезновения велось на национальном уровне (см., a contrario, Yetişen v. Turkey (реш..), № 21099/06, 10 июля 2012 г.).
42. Суд принимает во внимание тот факт, что расследование на национальном уровне касалось не только исчезновения родственников заявителей, но и предполагаемом убийстве двух человек, заявляемого жестокого обращения с девятью другими и уничтожения домов заявителей. Тем не менее, учитывая, что прокурор г. Шемдинли не счел необходимым проводить отдельные расследования в отношении каждого из предполагаемых нарушений, и учитывая, что проверка соответствия правилу шестимесячного срока неразрывно связана с проведенным расследованием, Суд считает, что вышеупомянутые факторы, которые были приняты во внимание в случае Er and Others (упомянутое выше, §§ 45-60), также применимы в данном случае.
43. Наконец, что касается доводов Правительства о том, что окончательное решение в национальном законодательстве было принято 18 июля 2000 года Ванским региональным административным судом, тогда как жалоба была подана 10 сентября 2002 года, Суд отмечает, что Правительству был поставлен вопрос о том, было ли отослано данное решение заявителям, на который необходимо было ответить однозначно и подробно. Суд отмечает, что Правительство не в состоянии ответить на этот вопрос. Кроме того, заявители представили документ, в котором председатель Ванского регионального административного суда постановил, что подобные типы пересматриваемых решений не доводятся до сведения сторон. В этих условиях, Суд приходит к выводу, что это решение не было вручено заявителям. Поскольку Суд счел, что заявители могли разумно ожидать результатов расследования (см. параграф 40 выше), и решение Ванского регионального административного суда не было вручено заявителям, прежде чем их адвокат запросил информацию у прокуратуры г. Шемдинли, Суд считает, что 5 апреля 2002 года, что является следующим днем после даты, на которую адвокат заявителей был уведомлен о решениях, принятых в ходе расследования, должно быть принято в качестве отправной точки шестимесячного периода.
44. В свете вышеупомянутых соображений, Суд отклоняет возражения Правительства относительно несоблюдения шестимесячного срока.
45. Суд также отмечает, что жалоба не является явно необоснованной по смыслу § 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой по любым другим основаниям. Поэтому она должна быть признана приемлемой.
II. СУЩЕСТВО ДЕЛА
A. Заявленные нарушения статьи 2 Конвенции в отношении исчезновения Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика,
Мирхаша Челика, Наки Шенгюль, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайрулла Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина, Абдуллы Инана и убийства Ашура Сечкина
46. Заявители жаловались на нарушение статьи 2 Конвенции, что представители вооруженных сил были ответственны за исчезновение их родственников: Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхаша Челика, Наки Шенгюль, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайрулла Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина, Абдуллы Инана и Ашура Сечкина. Статья 2 Конвенции гласит:
“1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.
2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:
а) для защиты любого лица от противоправного насилия;
b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;
с) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа.”
47. Правительство не предоставило никаких доводов по данным вопросам.
1. Оценка Суда в отношении доказательств и установления фактов в отношении исчезновения Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхаша Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина, Абдуллы Инана и убийства Ашура Сечкина
48. Суд повторяет, что национальные власти несут ответственность за состояние лиц, содержащихся под стражей, и что государства-ответчики несут ответственность за обеспечение правдоподобного объяснения для любых травм, смертей и исчезновений, которые происходят под стражей (см. Selmouni v. France [GC], № 25803/94, § 87, ЕСПЧ 1999-V; Salman v. Turkey [GC], № 21986/93, § 99, ЕСПЧ 2000 VII; Tanış and Others v. Turkey, № 65899/01, § 160, ЕСПЧ 2005–VIII; и Er and Others, упомянутое выше, § 66).
49. В данном деле, Суд отмечает, что заявители утверждали, что Касим Челик, Кемал Севли, Юсуф Челик, Мирхаш Челик, Наки Шенгюль, Седдик Шенгюль, Решит Севли, Кемаль Изки, Хайрулла Озтюрк, Салих Шенгюль, Хуршит Ташкин, Абдулла Инан и Ашур Сечкин были арестованы и увезены представителями вооруженных сил, и Правительство не предоставило никаких доказательств обратного. Кроме того, Суд отмечает, исходя из письма от 11 августа 1998 г., что вооруженные силы направили прокурору г. Шемдинли письмо, в котором было указано, что солдаты арестовали тринадцать жителей деревни и доставили их на военную базу Дерекик. Тем не менее, в соответствии с вышеупомянутым письмом, жители были освобождены после допроса (см. параграф 18 выше).
50. Суд повторяет, что существует обязательство отвечать за состояние задержанного лица, если будет установлено, что он или она был официально вызван военными или полицией, доставлен в определенное место под их контролем, и его никто больше не видел. При таких обстоятельствах, на Правительстве лежит ответственность в предоставлении правдоподобного объяснения тому, что произошло в подконтрольном ему помещении и доказательстве того, что данное лицо не было задержано властями, и покинуло помещение без последующего лишения его или ее свободы (см. Tanış and Others, упомянтое выше, § 160). Ответственность властей за судьбу задержанного лица продолжается до тех пор они не продемонстрируют, что лицо было освобождено (см. Er and Others, цитируется выше, § 71). Кроме того, в своем решении по делу Süheyla Aydın v. Turkey (№. 25660/94, § 154, 24 мая 2005 г.), которое касается незаконного убийства мужа г-жи Айдын после того как он якобы был освобожден из-под стражи, Суд постановил, что отсутствие официального документа, разрешающего освобождение лица, означало, что Правительство не смогло выполнить свое бремя доказывания того, что г-н Айдын действительно был освобожден, и признал государство ответственным за убийство.
51. При принятии такого заключения в деле Süheyla Aydın (упомянутое выше), Суд принял во внимание статью 11 Декларации о защите всех лиц от насильственных исчезновений (резолюция Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций 47/133 от 18 декабря 1992 года), которая предусматривает что «[все] лица, лишенные свободы, должны быть освобождены при таких условиях, позволяющих удостовериться, что они на самом деле освобождены и, кроме того, были выпущены в состоянии физической неприкосновенности и способности в полной мере осуществлять свои права» (см. также статью 21 Международной конвенции защиты всех лиц от насильственных исчезновений, которая вступила в силу 23 декабря 2010 года).
52. Суд далее отмечает, что незаконность задержания лиц на юго-востоке Турции в начале 1990-х годов без каких-либо подробностей, отмеченных в протоколах задержания, была отмечена Судом в предыдущих судебных решениях (см., inter alia, Orhan v. Turkey, № 25656/94, § 372, 18 июня 2002 года). В ряде своих решений Суд рассмотрел неспособность членов вооруженных сил вести надлежащий учет задержанных и пришел к выводу, что недостатки в ведении таких записей свидетельствуют об отсутствии эффективных мер по охране лиц, содержащихся под стражей, в отношении риска исчезновений (см. Er and Others, упомянутое выше, § 69; Orhan, упомянутое выше, §§ 313 и 372 и дела, упомянутое в нем; см. также Çiçek v. Turkey, № 25704/94, § 137, 27 февраля 2001 г.).
53. В данном деле, и, как указано выше, хотя присутствие задержанных на военной базе Дерекик было позже признано государством, не было составлено никаких документов армейских должностных лиц по вопросам либо задержания Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхаша Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина, Абдуллы Инана и Ашура Сечкина, либо их предполагаемого освобождения.
54. В свете вышеизложенного, Суд считает установленным, что родственники заявителей, Касим Челик, Кемаль Севли, Юсуф Челик, Мирхач Челик, Наки Шенгюль, Седдик Шенгюль, Решит Севли, Кемаль Изки, Хайрулла Озтюрк, Салих Шенгюль, Хюршит Ташкин и Абдулла Инан, остались под стражей органов государства. Отсюда следует, что Правительство обязано нести ответственность за их исчезновение
55. Суд далее отмечает, что, несмотря на утверждение заявителей о том, что Ашур Сечкин также исчез, согласно документам в материалах дела, он был, по сути, убит на военной базе Дерекик (см. параграф 18 выше).
56. На основании вышеуказанных выводов, Суд продолжит рассматривать жалобы заявителей в соответствии со статьей 2 Конвенции. Суд, однако, рассмотрит жалобу, поданную Зубейдой Юсал относительно своего партнера Ашура Сечкина, в свете принципов, регулирующих смерть при задержании вооруженными силами, а не принципов, касающихся насильственных исчезновений.
2. Исчезновение Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхаша Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина, Абдуллы Инана
57. В решении по делу Timurtaş v. Turkey (№ 23531/94, §§ 82-83, ЕСПЧ 2000 VI) Суд установил следующее:
… В случае если лицо взято под стражу в хорошем состоянии здоровья, но в момент его освобождения обнаруживаются повреждения, на государство возлагается обязанность предоставить правдоподобное объяснение того, что стало причиной этих повреждений, в противном случае возникает вопрос соответствия статье 3 Конвенции…. аналогично, статья 5 возлагает на государство обязанность установить местопребывание любого лица, взятого под стражу, и таким образом, помещенного под контроль властей …. Отказ же со стороны властей обеспечить правдоподобное объяснение того, что произошло с задержанным, при отсутствии тела задержанного, также может поднимать вопросы в соответствии со статьей 2 Конвенции, в зависимости от обстоятельств дела, в частности, при наличии достаточного количества косвенных доказательств, исходя из конкретных элементов которых можно заключить, что имеется необходимый уровень доказательств того, что задержанный предположительно умер в заключении …
В этом отношении период времени, прошедший с момента того, как человек был помещен под стражу, хотя и не является решающим сам по себе, признается важным фактором, который должен быть принят во внимание. Должно быть принято во внимание, что чем больше времени проходит без каких-либо известей о задержанном, тем больше вероятность того, что он или она умерли. Таким образом, течение времени может являться существенным фактором вместе с другими элементами косвенных доказательств того, что данное лицо должно быть признано умершим. В связи с этим, Суд считает, что данная ситуация приводит к вопросам, которые выходят за рамки обычного заключения под стражу с нарушением статьи 5. Такое толкование соответствует эффективной защите права на жизнь, гарантируемого статьей 2, которая является одним из наиболее фундаментальных положений Конвенции …”
58. Кроме того, в своем недавнем решении по делу of Er and Others (упомянутое выше), отмечая, что исчезновение родственника заявителей Ахмета Эра состоялось в 1995 году, Суд отметил, что это исчезновение вписывается в типичные случаи исчезновений большого числа людей в Юго-Восточной Турции в период между 1992 и 1996 гг. Суд далее отметил, что при рассмотрении некоторых из этих исчезновений он пришел к выводу, что исчезновение человека в юго-восточной части Турции в соответствующий период времени можно рассматривать как угрозу жизни (см. Er and Others, упомянутое выше, § 77, и следующие дела, упомянутые в нем: Osmanoğlu v. Turkey, № 48804/99, 24 января 2008 г.; Akdeniz v. Turkey, № 25165/94, 31 мая 2005 г.; İpek, упомянутое выше; Akdeniz and Others v. Turkey, № 23954/94, 31 мая 2001 г.; Çiçek, упомянутое выше; Taş v. Turkey, № 24396/94, 14 ноября 2000 г.; Timurtaş, упомянутое выше; Ertak v. Turkey, № 20764/92, ЕСПЧ 2000 V; aи Çakıcı v. Turkey [GC], № 23657/94, ЕСПЧ 1999 IV).
59. Суд считает, что исчезновение в данном деле также вписывается в вышеупомянутые типичные случаи. Кроме того, как и в деле Er and Others, упомянутое выше, отсутствие каких-либо документальных доказательств, относящихся к задержанию Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхаша Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина и Абдуллы Инана на военной базе увеличивает риск для их жизни в общем контексте ситуации на юго-востоке Турции во время их исчезновения (см. Er and Others, упомянутое выше, § 78).
60. В свете вышеупомянутого и с учетом того, что никакая информация не пролила свет на местонахождение Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхаша Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина и Абдуллы Инана за период более чем восемнадцати лет с момента их задержания службой безопасности, Суд признает, что они должны быть признаны умершими. Следовательно, это приводит к ответственности государства-ответчика за смерть. Следует пояснить, что власти не располагают данными о том, что произошло во время содержания задержанных под стражей, и что они не предлагают никакого оправдания для возможного применения насилия, приведшего к смерти, уполномоченными лицами, и поэтому ответственность за их смерть возлагается на Правительство (см. Er and Others, упомянутое выше, § 79).
Соответственно, была нарушена статьи 2 Конвенции в ее материальном аспекте.
3. Убийство Ашура Сечкина
61. Суд повторяет, что если лицо взято под стражу в хорошем состоянии здоровья и умирает во время пребывания под стражей под контролем служб безопасности, на власти накладывается особо строгое обязательство отчитаться за обращение с данным человеком (см. Taş, упомянутое выше, § 63). Когда события в деле полностью или по большей части находятся в исключительном ведении властей, как в случае с лицами, находящимися под их контролем в заключении, возникают серьёзные предубеждения в отношении телесных повреждений и смерти, произошедших во время содержания под стражей. В самом деле, бремя доказывания может рассматриваться как возложение на власти предоставить удовлетворительное и убедительное объяснение (см. Avşar v. Turkey, № 25657/94, § 392, ЕСПЧ 2001 VII; Salman, упомянутое выше, § 100; Çakıcı, упомянутое выше, § 85; Ertak, цитируется выше, § 32; и Timurtaş, упомянутое выше, § 82).
62. Суд отмечает, прежде всего, что Ашур Сечкин был одним из тех лиц, чей арест был признан вооруженными силами. Кроме того, Суд отмечает, что в соответствии с вышеупомянутым письмом, содержание которого было включено в отчет прокуратуры г. Шемдинли, он был доставлен на военную базу с другими лицами и умер сразу после допроса в результате огнестрельных ранений, полученных от неизвестного источника при попытке к бегству, которую он совершил якобы для того, чтобы присоединиться к РПК (см. параграф 18 выше). Суд отмечает, что покойный был под исключительным контролем органов государственной власти, когда он получил данные огнестрельные ранения и скончался. Тем не менее, не было предпринято никаких действий для того, чтобы определить причину его смерти или виновника стрельбы. Правительство не предоставило каких-либо объяснений, не говоря уже о их правдоподобности, о причине смерти Ашура Сечкина. Поэтому суд пришел к выводу, что Правительство не справилось с возложенным на него бременем доказывания.
63. Таким образом, Суд считает, что Правительство не объяснило смерть Ашура Сечкина в результате огнестрельных ранений во время его содержания под стражей на военной базе Дерекик и что на государство-ответчика возлагается ответственность за его смерть.
Отсюда следует, что была нарушена статья 2 в ее материальном аспекте.
B. Заявленное нарушение статьи 2 Конвенции в связи с предполагаемым убийством Керема Инана
64. Один из заявительниц, Хамайил Инан, заявила в соответствии со статьей 2 Конвенции, что 24 июля 1994 г. ее муж Керем Инан был застрелен офицером службы безопасности, когда солдаты ворвались в их деревню.
65. Правительство не представило каких-либо замечаний по этому вопросу.
66. Суд отмечает, прежде всего, что утверждение Хамайил Инан в соответствии со статьей 2 касается грубого нарушения Конвенции. Кроме того, он отмечает, что требования Хамайил Имам как в национальных инстанциях, так и перед Судом, были последовательными. Изложение указанных заявительницей событий в заявлении прокурору г. Шемдинли согласовывалось с заявлениями других заявителей в прокуратуру. Кроме того, прокурор г. Шемдинли признал это заявление достаточно обоснованным, и просил выдвинуть обвинение по данному делу двум военным офицерам. Кроме того, прокурор Хаккяри также признал утверждения заявительницы заслуживающими доверия, и попросил разрешения на выдвижение обвинения офицеру по имени Фатих в убийстве Керема Инана. Поэтому Суд считает, что заявительница предоставила, прежде всего, доказательства национальным властям о том, что ее муж был убит.
67. Суд, однако, не может подтвердить достоверность утверждений заявителя. В частности, он не может проверить, произошло ли предполагаемое убийство, и если да, стало ли оно результатом действий сотрудников сил безопасности
68. По мнению Суда, его неспособность установить четкую картину происшествия, объясняется, главным образом, двумя факторами. Во-первых, неспособность Правительства предоставить соответствующие объяснения является фактором, влияющим на способность Суда выяснить фактические обстоятельства дела. Вторым и основным фактором является отсутствие надлежащего расследования предполагаемого убийства. В результате непроведения расследования, которое могло бы пролить свет на те события, Суд считает, что в материалах дела нет доказательств, способных подтвердить либо опровергнуть правдивость утверждений заявителя. Суд считает целесообразным иметь дело с последствиями данной проблемы при рассмотрении жалобы заявителей о предполагаемом несоблюдении правительством обязательства по проведению эффективного расследования в соответствии со статьей 2 Конвенции (см. параграфы 70-78 ниже).
69. Суммируя вышеизложенное, с учетом неясных обстоятельств дела, Суд не может установить, был ли Керем Инан лишен жизни сотрудниками служб безопасности. Таким образом, Суд приходит к заключению, что не была нарушена статьи 2 Конвенции в ее материальном аспекте в связи с гибелью Керема Инана.
C. Заявленное нарушение статей 2 и 13 относительно заявленной неэффективности расследования исчезновения Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхаша Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина и Абдуллы Инана, убийства Ашура Сечкина и предполагаемого убийства Керема Инана
70. Заявители жаловались на нарушение статей 2 и 13 Конвенции, заключающееся в том, что национальные власти не провели эффективного расследования обстоятельств исчезновения их родственников и убийства Керема Инана.
71. Правительство не предоставило каких-либо объяснений относительно данных вопросов.
72. Суд считает, что эта жалоба должна быть рассмотрена исключительно с позиции статьи 2.
73. В связи с этим, Суд повторяет, что в соответствии с его прецедентной практикой, обязательство защищать право на жизнь, согласно статье 2, находится в сочетании с общей обязанностью государства по статье 1 «обеспечить каждому, находящемуся под [его] юрисдикцией, права и свободы, указанные в [данной] Конвенции», что подразумевает требование о необходимости эффективного официального расследования в любой форме, когда произошло убийство людей. Это обязательство не ограничивается делами, в которых было установлено, что убийство было совершено представителем государства (см., McCann and Others v. the United Kingdom, 27 сентября 1995 г., § 161, Серия A № 324 и Salman v. Turkey [GC], № 21986/93, § 105, ЕСПЧ 2000 VII). Также не является решающим, подали ли члены семьи покойного или прочие лица официальную жалобу об убийстве в компетентный следственный орган. Тот факт, что власти были проинформированы об убийстве человека приводит, в силу самого факта, к обязательству в соответствии со статьей 2 Конвенции провести эффективное расследование обстоятельств смерти (см Ucar v. Turkey, № 52392/99, § 90, 11 апреля 2006 г.).
74. Для того чтобы расследование утверждения о незаконном убийстве агентами государства было эффективным, в нем, как правило, может выдвигаться как необходимое требование для лиц, ответственных за расследование, быть независимыми от лиц, причастных к событиям (см. Tahsin Acar v. Turkey [GC], № 26307/95, § 222, ЕСПЧ 2004 III; Güleç v. Turkey, 27 июля 1998 г., §§ 81-82, Отчеты о решениях и постановлениях 1998 IV; и Oğur v. Turkey [GC], № 21594/93, §§ 91-92, ЕСПЧ 1999-III). Это означает не только отсутствие иерархической или институциональной связи, но также независимость с практической точки зрения (см. Ergi v. Turkey, 28 июля 1998 г., §§ 83-84, Отчеты 1998 IV, и Paul and Audrey Edwards v. the United Kingdom, № 46477/99, § 70, ЕСПЧ 2002 II).
75. Указанные обязанности в равной степени относятся к случаям, когда человек исчез при обстоятельствах, которые могут быть расценены как угрожающие жизни. В связи с этим, Суд уже признал, что чем больше времени проходит без каких-либо новостей о человеке, который исчез, тем больше вероятность, что он или она мертвы (см. Tahsin Acar, упомянутое выше, § 226, и Er and Others, упомянутое выше, § 82).
76. В данном деле, Суд отмечает, что прокурор г. Шемдинли начал расследование и принял меры, чтобы выяснить правду о событиях, послуживших основанием для настоящего заявления. Расследование, однако, не смогло быть продолжено из-за решения Окружного административного совета г. Шемдинли не санкционировать разрешение для судебного преследования двух подозреваемых (см. параграф 21 выше). Следовательно, не было ни одного уголовного производства, в котором лица, ответственные за исчезновение Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхаша Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина и Абдуллы Инана, убийство Ашура Сечкина и предположительное убийство Керема Инана, могли быть определены и наказаны.
77. Суд повторяет свои предыдущие выводы, что в ряде случаев административные советы не могут рассматриваться как независимые, так как эти советы находятся под председательством губернаторов и их заместителей, а состоит из местных представителей исполнительной власти, которые иерархически зависят от губернатора – исполнительный офицер связан с той самой силовой структурой, в отношении которой проводится расследование (см., среди многих других Ipek, упомянутое выше, § 174; Oğur, упомянутое выше, § 91; Güleç, упомянутое выше, § 80; и Orhan, упомянутое выше, § 342).
78. Суд не находит оснований в данном случае отступать от своих вышеупомянутых предыдущих выводов. Поэтому он приходит к заключению, что национальные власти не провели адекватного и эффективного расследования обстоятельств исчезновения Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхаша Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина и Абдуллы Инана, убийства Ашура Сечкина и предположительного убийства Керема Инана представителями служб безопасности.
Таким образом, была нарушена статья 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте.
D. Заявленное нарушение статьи 5 Конвенции в связи с задержанием Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхаша Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина, Абдуллы Инана и Ашура Сечкина
79. Заявители, чьи родственники были арестованы и увезены сотрудниками служб безопасности жаловались, что задержание Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхаша Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина, Абдуллы Инана и Ашура Сечкина породило различные нарушения статьи 5 Конвенции.
80. Статья 5 Конвенции, в соответствующей части, предусматривает следующее:
“ 1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:
a) законное содержание под стражей лица, осужденного компетентным судом;
b) законное задержание или заключение под стражу (арест) лица за неисполнение вынесенного в соответствии с законом решения суда или с целью обеспечения исполнения любого обязательства, предписанного законом;
с) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения;
d) заключение под стражу несовершеннолетнего лица на основании законного постановления для воспитательного надзора или его законное заключение под стражу, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом;
e) законное заключение под стражу лиц с целью предотвращения распространения инфекционных заболеваний, а также законное заключение под стражу душевнобольных, алкоголиков, наркоманов или бродяг;
f) законное задержание или заключение под стражу лица с целью предотвращения его незаконного въезда в страну или лица, против которого принимаются меры по его высылке или выдаче….”
81. Правительство не представило каких-либо возражений по этому вопросу.
82. Суд подчеркивает фундаментальную важность гарантий, содержащихся в статье 5 Конвенции, направленных на обеспечение права любого лица в демократическом государстве не подвергаться произвольному задержанию со стороны властей. Суд подчеркнул, в связи с этим, что любое лишение свободы должно не только быть произведено в соответствии с материальными и процессуальными нормам национального законодательства, но в равной степени соответственно со статьей 5 Конвенции, а именно для защиты индивида от произвольного задержания (см., к примеру, İpek, упомянутое выше, § 187; Ucar, упомянутое выше, § 163; и Er and Others, упомянутое выше, § 102).
83. В целях сведения к минимуму риска произвольного задержания, статья 5 Конвенции предусматривает ряд материальных прав, направленных на обеспечение того, что акт лишения свободы может быть подвергнут независимому судебному рассмотрению и обеспечивает ответственность властей за эту меру. Необоснованное задержание лица является полным отрицанием этих гарантий и составляет наиболее серьезное нарушение статьи 5 Конвенции. Принимая во внимание ответственность властей за лиц, находящихся под их контролем, статья 5 Конвенции требует от них принятия эффективных мер по защите от риска исчезновения и проведения быстрого и эффективного расследования по обоснованному заявлению, что лицо было задержано и с тех пор его никто не видел (см. Er and Others, упомянутое выше, § 103, и Akdeniz, упомянутое выше, § 129 и другие решения, упомянутые в данных решениях).
84. Суд уже установил, что родственники заявителей были увезены из своей деревни представителями службы безопасности 24 июля 1994 года и что они были доставлены на военную базу Дерекик. Их задержание там не было зарегистрировано с помощью надлежащих протоколов, и нет официальных протоколов об освобождении Касима Челика, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхаша Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Ташкина и Абдуллы Инана. По мнению Суда, этот факт сам по себе должен рассматриваться как серьезное упущение, поскольку позволяет ответственным за акт лишения свободы скрыть свою причастность к преступлению, замести следы и избежать ответственности за судьбу задержанных. Кроме того, отсутствие записей о таких деталях, как дата, время и место задержания, имя задержанного, а также причины задержания, имя лица, производившего задержание, а также время и дату освобождения должны рассматриваться как несовместимые с самой целью статьи 5 Конвенции (см. Er and Others, упомянутое выше, § 104, и Akdeniz, упомянутое выше, § 130).
85. Соответственно, Суд считает, что Касим Челик, Кемаль Севли, Юсуф Челика, Мирхаш Челик, Наки Шенгюль, Седдик Шенгюль, Решит Севли, Кемаль Изки, Хайрулла Озтюрк, Салих Шенгюль, Хуршит Ташкин, Абдулла Инан и Ашур Сечкин были необоснованно задержаны при полном отсутствии гарантий, содержащихся в статье 5 Конвенции, и что были нарушены права на свободу и личную неприкосновенность, гарантированные этой статьей.
E. Заявленное нарушение статьи 3 Конвенции относительно страданий Мерьем Челик, Мисрихан Севли, Эмине Челик, Марии Челик, Хамита Шенгюля, Фатмы Шенгюль, Бесны Севли, Ханифе Изки, Шакира Озтюрка, Кимет Шенгюль, Хазимы Челик, Шекирназ Инан, Хамайил Инан и Зубейды Юсал по поводу исчезновения их родственников
86. Заявители, чьи родственники были арестованы и насильственно увезены сотрудниками службы безопасности, жаловались, что страдания, которые они пережили в связи с исчезновением их родственников, являлись нарушением статьи 3 Конвенции.
87. Статья 3 Конвенции гласит:
“Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.”
88. Правительство не представило каких-либо возражений по этому вопросу.
89. Суд повторяет, что вопрос, является ли член семьи «исчезнувшего лица» жертвой обращения, противоречащего статье 3 Конвенции, будет зависеть от наличия особых факторов, которые делают страдания заявителя отличающимися по размеру и характеру от стресса, который можно рассматривать как неизбежно причиненный родственникам жертвы серьезного нарушения прав человека. Такие элементы, как близость родственных связей – в этом контексте большой вес имеет связь родитель-ребенок – конкретные обстоятельства отношений, степень, в которой член семьи стал свидетелем рассматриваемых событий, участие члена семьи в попытках получить информацию об отсутствующем человеке и в реакции власти на запросы (см. İpek, упомянутое выше, §§ 181-183, и упомянутые в нем решения). Кроме того, Суд подчеркивает, что суть такого нарушения не столько в самом факте «исчезновения» члена семьи, но скорее в реакции и отношения к ситуации властей, когда данный факт доводится до их сведения. Именно по отношению к последнему, родственник может утверждать, что сам является жертвой действий властей (см. Çakıcı, упомянутое выше, § 98).
90. В данном деле, Суд отмечает, что заявителями являются жены, партнеры и братья лиц, пропавших без вести. Они стали свидетелями того, как их родственников увозят солдаты, и с тех пор не слышали о них. Хотя после того, как заявители связались с господином Гейлани и рассказали ему об аресте и исчезновении своих родственников, было начато расследование прокурором г. Шемдинли по собственной инициативе и прокурор г. Шемдинли предпринял ряд шагов, однако следствие было завершено по решению административного органа (см. параграф 21 выше). На самом деле, местные власти не предприняли никаких действенных мер, несмотря на противоправный характер задержания. В результате, заявители не получали никаких известий о своих близких больше, чем восемнадцать лет, и, несмотря на их сотрудничество с властями, они так и не получили какого-либо приемлемого объяснения или информации о том, что произошло с их родственниками после исчезновения
91. В связи с вышесказанным и с учетом, в частности, того, что расследование было завершено, так как Окружной административный совет г. Шемдинли отказал в санкционировании уголовного преследования, Суд приходит к выводу, что заявители, как родственники пропавших без вести лиц, страдали и продолжают переносить бедствия и страдания в результате этого исчезновения, их неспособности выяснить, что с произошло с пропавшими и почему их заявления не были рассмотрены надлежащим образом (см., среди многих дургих, Kadirova and Others v. Russia, № 5432/07, §§ 120-122, 27 марта 2012 г., и Er and Others, упомянутое выше, §§ 95-97).
92. Соответственно, в данном деле была нарушена статья 3 Конвенции.
F. Другие заявленные нарушения Конвенции
93. Заявители жаловались на нарушение статьи 3 Конвенции, выражавшееся в том, что Кемал Севли, Решит Севли, Ашур Сечкин, Салих Шенгюль, Юсуф Челик, Наки Шенгюль и Кемаль Изки были избиты сотрудниками службы безопасности до ареста. Зюбейда Юсаль и Эмине Челик также жаловались в соответствии со статьями 2 и 3 Конвенции, что у них обеих произошли выкидыши в результате насилия, которому они были подвергнуты со стороны сотрудников службы безопасности. Заявители утверждали, в соответствии со статьей 8 Конвенции, что в день событий, послуживших основанием для настоящего заявления, служба безопасности провела обыски их домов, незаконно захватили их имущество и впоследствии уничтожила их дома. Заявители также утверждали, в соответствии со статьей 13 Конвенции, что им было отказано в эффективных средствах правовой защиты относительно их вышеупомянутых утверждений. Они также жаловались на нарушения ряда прав в отношении Касима Челика, Ашура Сечкина, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхача Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Таскина и Абдуллы Инана в соответствии со статьей 6 Конвенции. Заявители, также жаловались, в соответствии со статьей 14 Конвенции, что все заявленные нарушения их прав, закрепленных в Конвенции, были основаны на том, что заявители являлись этническими курдами.
94. Правительство не представило каких-либо возражений по этому вопросу.
95. Принимая во внимание факты дела и выводы относительно нарушений статей 2, 3 и 5 Конвенции, Суд считает, что он изучил основные юридические вопросы, поднятые в настоящем приложении. Это приводит к выводу, что нет никакой необходимости отдельно исследовать остальные жалобы заявителей в соответствии с Конвенцией (см., mutatis mutandis, Kamil Uzun v. Turkey, № 37410/97, § 64, 10 мая 2007 г.; Getiren v. Turkey, № 10301/03, § 132, 22 июля 2008 г.; Akkum and Others v. Turkey, № 21894/93, § 271, ЕСПЧ 2005 II); и Güveç v. Turkey № 70337/01, § 135, ЕСПЧ 2009)
III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ
96. Статья 41 Конвенции предусматривает:
“ Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне.”
A. Компенсация материального вреда
97. Заявители Мерьем Челик, Эмине Челик, Мария Челик, Фатма Шенгюль, Бесна Севли, Хамайиль Инан, Кимет Шенгюль, Хазима Челик и Шекирназ Инан просили по 100 000 евро каждая в качестве компенсации материального ущерба. Заявители Зюбейда Юсал, Мисрихан Севли и Ханифе Изки потребовали выплатить им по 80 000 евро каждой по данному пункту. Хамит Шенгюль и Шакир Озтюрк не выразили каких-либо претензий в отношении компенсации материального вреда. Заявители, подавшие заявления о компенсации материального вреда, утверждали, что они были лишены финансовой поддержки своих мужей и партнеров, которые умерли или пропали без вести. Они также сослались на тот факт, что их дома были уничтожены.
98. Правительство указало, что нет причинно-следственной связи между ущербом, понесенным заявителями и их жалобой. Оно также утверждало, что требуемые суммы были лишены каких-либо оснований.
99. Что касается заявительницы Хамайил Инан, Суд не усматривает никакой причинной связи между установленным нарушением и возможным материальным ущербом; поэтому он отклоняет ее претензии.
100. Что касается утверждения остальных заявителей о компенсации материального вреда, прецедентная практика Суда устанавливает, что должна быть четкая причинная связь между ущербом, понесенным заявителем, и нарушением Конвенции, и что это может, в соответствующих случаях, включать в себя компенсацию потери заработной платы (см, среди других источников, Er and Others, упомянутое выше, § 118; Barberà, Messegué and Jabardo v. Spain (Статья 50), 13 июня 1994 г., §§ 16-20, Серия A № 285 C; и Çakıcı, упомянутое выше, § 127).Суд установил, что власти ответственны в соответствии со статьей 2 Конвенции за исчезновение и смерть родственников заявителей (параграфы 60 и 63 выше). Суд отмечает, что, хотя заявители не представили в суд детальное обоснование требований, поясняющих их потерю финансовой поддержки, установлено, что пропавшие без вести и умершие родственники заявителей обепечивали существование их семей, и это не было оспорено Правительством. В этих условиях, Суд считает установленным, что существует прямая причинно-следственная связь между нарушением статьи 2 и потерей заявителями финансовой поддержки, предоставляемой им пропавшими без вести и умершими родственниками.
101. В свете вышеизложенного, Суд, исходя из разумных соображений, присуждает Мерьем Челик, Зубейде Юсал, Мисрихан Севли, Эмине Челик, Марии Челик, Фатме Шенгюль, Бесне Севли, Ханифе Изки, Кимет Шенгюль, Хазиме Челик и Шекирназ Инан по 60 000 евро каждой в качестве возмещения материального вреда.
B. Компенсация нематреиального вреда
102. Заявители Зубейда Юсал и Эмине Челик потребовали выплатить им 90 000 евро в качестве компенсации нематериального вреда. Остальные заявители потребовали выплатить им по 80 000 евро по данному пункту.
103. Правительство высказало мнение, что не было никакой причинной связи между ущербом, понесенным заявителями и их требованиями. Кроме того, оно утверждало, что требования заявителей были чрезмерными.
104. Суд отмечает, что он признал, что власти должны нести ответственность за исчезновение и смерть родственников Мерьем Челик, Мисрихан Севли, Эмине Челик, Марии Челик, Хамита Шенгюль, Фатмы Шенгюль, Бесны Севли, Ханифе Изки, Шакира Озтюрка, Кимет Шенгюль, Хазимы Челик, Шекирназ Инан и Зубейды Юсал. В дополнение к нарушению статей 2, 3 и 5 относительно к этому, он также считает, что власти не провели эффективного расследования по факту исчезновения и смерти родственников, что противоречит процессуальному обязательству в соответствии со статьей 2 Конвенции. Нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте также касается предполагаемого убийства мужа Хамайил Инан, Керема Инана, сотрудниками службы безопасности.
105. Суд считает, что заявители понесли безвозвратный нематериальный вред, который не может быть полностью компенсирован утверждением наличия нарушений. Суд, соответственно, присуждает Мерием Челик, Зюбейде Уйсал, Мишрихан Севли, Эмине Челик, Марие Челик, Фатме Шенгюль, Бесне Севли, Ханифе Изки, Кимет Шенгюль, Хазиме Челик и Шекирназ Инан 65 000 евро каждой в отношении компенсации нематериального вреда. Кроме того, Суд присуждает Хамит Шенгюль и Шакир Озтюрк 32 500 евро каждому в этой части. Наконец, Суд присуждает Хамайиль Инан 20 000 евро в отношении компенсации нематериального вреда.
C. Компенсация расходов и издержек
106. Заявители также потребовали выплатить им, в общей сложности 14 988 евро в качестве компенсации расходов и издержек, понесенных в Суде. Они потребовали 300 евро в качестве компенсации административных расходов, таких как телефонные, почтовые, копировальные и канцелярские принадлежности. Они также потребовали 14 688 евро в качестве оплаты их адвоката, в обоснование которой они представили разбивку расходов, а также сослались на рекомендации Ассоциации юристов г. Анкары относительно оплаты адвокатских услуг.
107. Правительство оспорило эти претензии и утверждало, что заявители не смогли доказать, что эти издержки и расходы были фактически понесены. Кроме того, правительство утверждало, что претензии были чрезмерными.
108. В соответствии с прецедентной практикой Суда, заявитель имеет право на компенсацию расходов и издержек только в той мере, в которой доказано, что они действительно и обязательно были понесены и являются разумными по размеру. В данном случае, принимая во внимание наличие документов в его распоряжении и упомянутые выше критерии, Суд отклоняет требование о компенсации судебных расходов и издержек, которые не были подтверждены документально. Тем не менее, он считает целесообразным присудить совместную выплату заявителям суммы 5 200 евро, чтобы покрыть оплату их законного представителя в Суде. Из этой суммы следует вычесть 850 евро за предоставление юридической помощи в соответствии с оплатой юридических услуг Совета Европы.
D. Пеня
109. Суд считает, что пеня должна быть основана на предельной кредитной ставке Европейского центрального банка с добавлением трех процентных пунктов.
НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД,
1. Объявляет приемлемой заявление большинством голосов;
2. Постановляет, что была нарушена статья 2 Конвенции относительно исчезновения и предполагаемой смерти Касима Челика, Ашура Сечкина, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхача Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Таскина и Абдуллы Инана;
3. Постановляет единогласно, что была нарушена статья 2 Конвенции относительно убийства Ашура Сечкина;
4. Постановляет единогласно, что была нарушена статья 2 Конвенции относительно неспособности властей государства-ответчика провести адекватное и эффективное расследование по факту исчезновения Касима Челика, Ашура Сечкина, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхача Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Таскина и Абдуллы Инана, убийства Ашура Сечкина и предположительного убийства Керема Инана представителями службы безопасности;
5. Постановляет единогласно, что была нарушена статья 5 Конвенции в связи с незаконным задержанием Касима Челика, Ашура Сечкина, Кемаля Севли, Юсуфа Челика, Мирхача Челика, Наки Шенгюля, Седдика Шенгюля, Решита Севли, Кемаля Изки, Хайруллы Озтюрка, Салиха Шенгюля, Хуршита Таскина, Абдуллы Инана и Ашура Сечкина;
6. Постановляет единогласно, что была нарушена статья 3 Конценции в связи со страданиями Мерием Челик, Мишрихан Севли, Эмине Челик, Марии Челик, Фатмы Шенгюль, Бесны Севли, Ханифе Изки, Шакира Озтюрка, Кимет Шенгюль, Хазимы Челик, Шекирназ Инан и Зюбейды Юсал в связи с исчезновением их родственников;
7. Постановляет единогласно, что нет необходимости рассматривать другие жалобы заявителей в соответствии со статьями 2, 3, 6, 8, 13 и 14 Конвенции;
8. Постановил
(a) шестью голосами против одного, что государство-ответчик должно выплатить заявителю в течение трех месяцев с даты, с которой решение становится окончательным в соответствии с § 2 Конвенции, 60 000 (шестьдесят тысяч) евро согласно статье 44, переведенные в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты, каждому из заявителей: Мерьем Челик, Зюбейда Юсал, Мисрихан Севли, Эмине Челик, Мария Челик, Фатма Шенгюль, Бесна Севли, Ханифе Изки, Кимет Шенгюль, Хазима Челик и Шекирназ Инан в качестве компенсации материального вреда;
(b) единогласно постановил, что государство-ответчик должно выплатить заявителям в течение трех месяцев с даты, на которую решение становится окончательным в соответствии со статьей 44 § 2 Конвенции, следующие суммы, переведенные в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты:
(i) 65 000 (шестьдесят пять тысяч) евро плюс любой налог, который может быть взыскан, каждому из заявителей: Мерьем Челик, Зюбейда Юсал, Мисрихан Севли, Эмине Челик, Мария Челик, Фатма Шенгюль, Бесна Севли, Ханифе Изки, Кимет Шенгюль, Хазима Челик и Шекирназ Инан в качестве компенсации морального вреда;
(ii) 32 500 (тридцать две тысячи пятьсот) евро плюс любой налог, который может быть взыскан, в пользу Хамита Шенгюль и Шакира Озтюрк в качестве компенсации морального вреда;
(iii) 20 000 (двадцать тысяч) евро, плюс любой налог, который может быть взыскан, для Хамайиль Инан в качестве компенсации морального вреда;
(iv) 5 200 (пять тысяч двести) евро суммарно в качестве компенсации судебных расходов и издержек, за вычетом 850 (восемьсот пятьдесят) евро, предоставленных в качестве компенсации юридической помощи, а также любой налог, который может быть взыскан с заявителей;
(c) что с момента истечения вышеупомянутых трех месяцев и до момента выплаты простые проценты должны начисляться на эти суммы в размере, равном предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка в период неуплаты, плюс три процента;
9. Отклоняет оставшуюся часть требований заявителей относительно компенсации.
Составлено на английском языке и объявлено в письменном виде 16 апреля 2013 года, в соответствии с правилом 77 §§ 2 и 3 Регламента Суда.
Стэнли Нейсмит Гвидо Раймонди
Секретарь Председатель
