А.Р.Дж. против Австралии

Соображения Комитета по правам человека в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Факультативного протокола к Международному пакту о гражданских и политических правах 

относительно сообщения No. 692/1996

Представлено: А.Р.Дж. [представлен адвокатом]

Предполагаемая жертва: Автор

Государство-участник: Австралия

Объявлено приемлемым 28 июля 1997 года (шестидесятая сессия)

 Дата принятия соображений: 28 июля 1997 года (шестидесятая сессия)

1. Автором сообщения является А.Р. Дж., гражданин Исламской Республики Иран, 1968 года рождения, содержавшийся в момент представления своего сообщения под стражей в региональной тюрьме в Олбани, Западная Австралия. Он утверждает, что является жертвой нарушения Австралией пункта 1 статьи 2, пункта 1 статьи 6, статьи 7, пунктов 1, 3 и 7 статьи 14, пункта 1 статьи 15 и статьи 16 Международного пакта о гражданских и политических правах. Его интересы представляет адвокат.

Факты в изложении автора

2.1. Автор являлся членом команды судна Иранской судоходной компании и был арестован 15 декабря 1993 года в Эсперанс, Западная Австралия, за незаконный ввоз двух килограммов смолы каннабиса и владение ими в нарушение статьи 233В (1) Закона о таможне. Он пытался продать каннабис агенту таможенной службы, работавшему под прикрытием. В апреле 1994 года он был приговорен к пяти годам и шести месяцам лишения свободы; суд постановил, что он не может быть освобожден досрочно в течение двух лет и шести месяцев, которые истекли 7 октября 1996 года.

2.2. 13 июня 1994 года автор подал в Департамент по делам иммиграции и этническим вопросам ходатайство о получении статуса беженца и охранного (постоянного) разрешения на въезд. 19 июля 1994 года на уровне первой инстанции он получил отказ в своем ходатайстве от должностного лица, представлявшего министра по делам иммиграции и этническим вопросам. По мнению этого должностного лица, г-ну Дж. в Исламской Республике Иран не угрожала какая-либо реальная опасность преследований, на основании которой можно было бы говорить о применении Конвенции 1951 года о статусе беженцев.

2.3. 10 августа 1994 года автор подал заявление о пересмотре этого решения в Суд по рассмотрению дел беженцев. Пересмотр указанного решения еще не был завершен, когда 1 сентября 1994 года вступили в силу изменения, внесенные в действующие в Австралии Закон о миграции и Миграционные правила. Согласно новым правилам ходатайство автора должно было теперь рассматриваться как ходатайство о выдаче охранной визы. 10 ноября 1994 года Суд по рассмотрению дел беженцев подтвердил первоначальное решение от 19 июля 1994 года. Суд постановил, что опасения автора по поводу возвращения в Исламскую Республику Иран основывались на том, что в Австралии он был приговорен по делу, связанному с наркотиками, и что он не выдвинул каких-либо иных аргументов, которые подтверждали бы, что перед ним возникнут серьезные трудности, если ему придется возвратиться в свою страну.

Суд пришел к следующему заключению: “Суд сочувствует заявителю в том плане, что в случае возвращения последнего в Исламскую Республику Иран он может с большой долей вероятности быть подвергнут чрезвычайно суровому обращению, однако заявитель все же не может считаться беженцем. Заявитель должен испытывать вполне обоснованные опасения стать жертвой преследований на основаниях, указанных в Конвенции, а именно по признаку расы, вероисповедания, гражданства, принадлежности к определенной социальной группе или политических убеждений.

2.4. Опасения же, испытываемые заявителем, не вытекают из каких-либо оснований подобного рода … [а] основываются исключительно на факте его осуждения за совершение преступного деяния”.

2.5. В начале 1995 года судья Ли распорядился о продлении до 25 мая 1995 года конечного срока подачи автором ходатайства о вынесении приказа относительно пересмотра решения Суда по рассмотрению дел беженцев, а также о том, чтобы исправленное ходатайство, которое было подано 24 мая 1995 года, рассматривалось в качестве такового при пересмотре дела в Федеральном суде Австралии.

2.6. 14 ноября 1995 года судья Френч объявил решение Федерального суда Австралии. Это решение содержало вывод, согласно которому автор не смог доказать ошибочность в чем-либо рассуждений Суда по рассмотрению дел беженцев или наличие каких-либо оснований, на которых его можно было бы считать подпадающим под меры защиты, предусмотренные в Конвенции. Несмотря на это, опасность, которой он может подвергнуться по возвращении в Исламскую Республику Иран, дает повод для серьезной озабоченности. В стране, имеющей определенные гуманитарные традиции, нельзя с легкостью игнорировать возможность того, что автор может быть подвергнут несправедливому судебному разбирательству, лишению свободы и пыткам. Федеральный суд, однако, не рассматривал вопрос о том, может ли автор быть возвращен в какую-либо иную страну или можно ли ему разрешить оставаться некоторое время в Австралии на каком-либо ином основании. Федеральный суд должен был выяснить, не допустил ли каких-либо ошибок Суд по рассмотрению дел беженцев, вынося свое решение о неприменимости к автору мер защиты, предусматриваемых в Конвенции о статусе беженцев. Поскольку в данном случае таких ошибок допущено не было, было решено отказать в ходатайстве.

2.7. В свете решения Федерального суда Комиссия по правовой помощи штата Западная Австралия сочла, что дальнейшая апелляция к пленуму Федерального суда Австралии будет бесполезной и что в этом отношении правовой помощи оказывать не следует. И все же автор подал в Комиссию по правовой помощи штата Западная Австралия просьбу сделать представление министру по делам иммиграции и этническим вопросам об осуществлении последним своих дискреционных полномочий по выдаче г-ну Дж. разрешения остаться в Австралии по гуманитарным причинам.

2.8. 11 января 1996 года представитель Комиссии по правовой помощи штата Западная Австралия информировал автора о том, что министр не готов осуществить свои дискреционные полномочия, предусмотренные статьей 417 Закона о миграции, чтобы разрешить г-ну Дж. остаться в Австралии по гуманитарным причинам. Тогда адвокат высказал мнение о том, что вряд ли еще что-нибудь может быть сделано в интересах автора.

2.9. Руководство по рекомендациям гуманитарного характера содержит не являющийся исчерпывающим перечень указаний членам Суда по рассмотрению дел беженцев, а также должностному лицу, ответственному за их рассмотрение, или членам иных судов относительно выполнения ими своих рекомендательных функций. В Руководстве предусматривается следующее:

a)     в интересах Австралии как определенного человеческого социума добиваться обеспечения того, чтобы лица, не удовлетворяющие техническим характеристикам определения “беженец”, не были возвращены в страны их происхождения, если имеются разумные основания предполагать, что по возвращении их личная безопасность может быть подвергнута серьезной, конкретно на них направленной угрозе;

b) в интересах общества защита, предоставляемая на гуманитарных основаниях, но вытекающая не из международных обязательств, а из позитивных соображений дискреционного порядка, должна предоставляться лишь тем лицам, которые действительно испытывают в ней острую нужду;

c)  осуществляемая в качестве дискреционной меры выдача разрешений на пребывание в стране по гуманитарным причинам должна ограничиваться лишь исключительными случаями, содержащими элементы угрозы личной безопасности и тяжких человеческих страданий;

d) процедура установления статуса беженца не должна распространяться на случаи благотворительного характера, касающиеся, в частности, семейных затруднений, экономических тягот или медицинских проблем, которые не связаны с серьезными нарушениями прав человека;

e)  не предполагается рассмотрение ситуаций общего характера, связанных с проведением в других странах различий между отдельными группами или элементами общества;

f)   Руководство должно применяться только по отношению к лицам, обстоятельства и характеристики которых дают им разумные основания полагать, что по возвращении их личная безопасность может быть подвергнута серьезной угрозе в результате целенаправленных действий соответствующих лиц в стране, куда они возвращаются;

g)  для обеспечения того, чтобы предусмотренные в рамках данного процесса средства защиты ограничивались лишь случаями, действительно того требующими, соображения гуманитарного порядка не следует распространять на любое лицо, которое i) имеет возможность отправиться в безопасную для себя третью страну; ii) может впоследствии уменьшить степень предполагаемой опасности, переехав в какой-либо безопасный регион в пределах страны происхождения; или iii) добивается возможности проживания в Австралии главным образом в целях обеспечения для себя более широких социальных, экономических или образовательных возможностей.

2.10 Было заявлено, что дело автора сообщения было также передано для принятия соответствующих мер в Управление Верховного комиссара Организации Объединенных Наций по делам беженцев. На момент представления настоящего сообщения в Комитет ответа из Управления еще не последовало.

Жалоба

3.1. Автор сообщения утверждает, что Австралия нарушит статью 6, если ему придется возвратиться в Исламскую Республику Иран. Считается установленным фактом, что лица, совершившие преступления, связанные с наркотиками, подлежат юрисдикции исламских революционных трибуналов, и существует реальная возможность того, что автор может подвергнуться преследованию на том основании, что он был признан виновным в совершении преступления, которое имело отношение к иранскому государственному учреждению – а именно к Иранской судоходной компании, служащим которой являлся автор, – и что такое преследование может завершиться назначением высшей меры наказания.

3.2. Заявляется, что вынесение смертных приговоров за совершение преступлений, связанных с наркотиками, является в Исламской Республике Иран обычной практикой. Автор указывает, что смертные приговоры, выносимые исламскими революционными судами по итогам разбирательств, в ходе которых не соблюдаются международные стандарты надлежащей правовой процедуры, нарушают право на жизнь, охраняемое статьей 6, равно как и противоречат положениям второго Факультативного протокола об отмене смертной казни, к которому присоединилась Австралия.

3.3. Автор утверждает, что его депортация в Исламскую Республику Иран явится нарушением статьи 7 Пакта, а также статьи 3 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. И хотя в статье 7 Пакта об этом прямо не говорится, сознательная выдача другому государству заключенного, в отношении которого имеются серьезные основания предполагать, что там он может подвергнуться угрозе пыток, явно противоречит предмету и цели этой статьи. Была сделана ссылка на решение Европейского суда по правам человека в деле Соеринг против Соединенного Королевств[1], а также на решение Государственного совета Франции от 27 февраля 1987 года[2]. В свете информации, которая легко может быть получена из докладов, представленных в Комиссию по правам человека Организации Объединенных Наций, а также из докладов, подготовленных другими правительственными или неправительственными организациями, и с учетом комментариев, сделанных Судом по рассмотрению дел беженцев и судьей Френчем, принудительная репатриация автора в Исламскую Республику Иран может породить проблемы, связанные со статьей 7.

3.4. Утверждается, что если автора депортируют в Исламскую Республику Иран, то тем самым Австралия нарушит статью 14. Правонарушение, в совершении которого автор признан виновным, является по своему характеру преступлением против законов ислама, а исламские революционные трибуналы обладают юрисдикцией в отношении такого рода правонарушений. Считается общепризнанным, что революционные суды не соблюдают международно принятые нормы надлежащей правовой процедуры, что в них не действует право на обжалование и что обвиняемый обычно не представлен адвокатом. Эту точку зрения разделял и член Федерального суда Австралии судья Френч.

3.5. Автор утверждает, что любое преследование, которому в случае его депортации он может подвергнуться в Исламской Республике Иран, будет противоречить пункту 7 статьи 14 Пакта, поскольку над ним нависнет серьезная опасность дважды понести уголовную ответственность за одно и то же преступление. Таким образом, его насильственная депортация на родину будет, по всей видимости, равнозначна соучастию в двойном наказании за одно и то же преступление.

3.6. Далее автор заявляет о возможном нарушении статей 15 и 16 Пакта и пытается это обосновать. От имени своего клиента, которому в любой момент угрожает репатриация в Исламскую Республику Иран, адвокат добивается принятия временных мер защиты, предусмотренных правилом 86 правил процедуры.

Представленные государством-участником информация и замечания по вопросу приемлемости и существа сообщения

4.1 В своем представлении от 17 октября 1996 года государство-участник предлагает свои комментарии относительно как приемлемости, так и существа данного дела. В связи с утверждениями автора по поводу статьи 2 государство-участник выдвигает аргумент, согласно которому права, предусмотренные этим положением, являются по своему характеру дополнительными и связаны с другими конкретными правами, закрепленными в Пакте. Оно напоминает о толковании Комитета по поводу обязательств государства-участника, вытекающих из пункта 1 статьи 2, согласно которому, если государство-участник принимает решение, касающееся какого-либо лица, находящегося в пределах его юрисдикции, при этом неизбежным и прогнозируемым следствием такого решения будет нарушение предусмотренных Пактом прав этого лица в пределах какой-либо иной юрисдикции, то государство-участник само может оказаться нарушающим положения Пакта[3]. Однако государство-участник отмечает, что предыдущая практика рассмотрения дел в Комитете касалась случаев, связанных с экстрадицией, тогда как в отношении дела данного автора возникает проблема “неизбежных и прогнозируемых последствий” в контексте выдворения лица, которое было признано виновным в совершении серьезных преступлений, связанных с наркотиками, и не имело никаких юридических оснований для того, чтобы оставаться в Австралии: нельзя утверждать, что повторный судебный процесс по поводу преступлений, связанных с контрабандой наркотиков, обязательно состоится или что это является целью возвращения г-на Дж. в Исламскую Республику Иран.

4.2. С точки зрения государства-участника, узкое толкование критерия “неизбежных и прогнозируемых последствий” позволяет осуществить такое толкование положений Пакта, которое уравновешивает принцип ответственности государства-участника, закрепленный в статье 2 (как она истолкована Комитетом), и право государства-участника на осуществление принадлежащих ему полномочий относительно того, кому предоставлять право на въезд. По мнению государства- участника, такой толковательный подход позволяет сохранить целостность Пакта и избежать ненадлежащего использования Факультативного протокола лицами, въезжающими в Австралию с целью совершения какого-либо преступления и не имеющими реальных юридических оснований для выдвижения требований о предоставлении статуса беженца.

4.3. В том, что касается утверждений автора по поводу статьи 6, государство-участник ссылается на практику Комитета, получившую отражение в соображениях по сообщению № 539/1993^[4], и указывает, что, хотя статья 6 Пакта и не запрещает вынесение смертных приговоров, Австралия, присоединившись ко второму Факультативному протоколу к Пакту, взяла на себя обязательство не подвергать смертной казни ни одно лицо, находящееся в пределах ее юрисдикции, и отменить смертную казнь. Государство-участник выдвигает довод, согласно которому автору не удалось доказать свое утверждение о том, что неизбежным и прогнозируемым последствием его принудительного выдворения из Австралии будет нарушение прав, принадлежащих ему согласно статье 6 Международного пакта о гражданских и политических правах и пункту 1 статьи 1 второго Факультативного протокола; эта сторона дела должна быть объявлена неприемлемой по статье 2 Протокола или отклонена как лишенная существенных оснований.

4.4. Государство-участник приводит ряд других аргументов, которые, по его мнению, свидетельствуют о том, что жизни автора в случае его возвращения в Исламскую Республику Иран не будет угрожать никакая реальная опасность. Во-первых, оно отмечает, что высылка – это не то же самое, что экстрадиция, поскольку экстрадиция производится на основании просьбы одного государства к другому относительно выдачи какого-либо лица для целей судебного преследования или вынесения либо исполнения приговора, связанного с его преступным поведением. В соответствии с этим практически с полной вероятностью можно утверждать, что следствием просьбы об экстрадиции в принимающем государстве будет проведение судебного процесса над соответствующим лицом или исполнение приговора. С другой стороны, нельзя утверждать, что такие последствия обязательно наступят или предусматриваются как результат передачи такого лица в связи с обычной практикой его депортации или выдворения. Как считает государство-участник, когда речь идет о выдворении, решающим является вопрос о том, имеет ли принимающее государство очевидное намерение подвергнуть депортируемое лицо судебному преследованию. В отсутствие очевидного намерения организовывать какое-либо судебное преследование заявления типа тех, которые были выдвинуты автором, являются чисто спекулятивными.

4.5. Продолжая свои рассуждения по поводу утверждений, касающихся статьи 6, государство- участник заявляет, что в отношении автора сообщения постановление об аресте в Исламской Республике Иран не выносилось и что иранские власти никакого особого интереса к автору не проявляют. Поэтому, согласно информации, полученной от посольства Австралии в Тегеране, “…тот факт, что иранцы не добиваются помощи Интерпола по данному делу, является наиболее убедительным свидетельством того, что предполагаемая жертва не будет подвергнута по возвращении аресту или повторному тюремному заключению за совершение преступления, связанного с наркотиками. Эту точку зрения разделяют все посольства западных стран, которым приходилось заниматься подобными делами в недавнем прошлом”.

4.6. Государство-участник отмечает, что через свое посольство в Тегеране оно консультировалось относительно конкретных обстоятельств дела, связанных с автором сообщения, с независимым адвокатом, практикующим в Исламской Республике Иран. Суть полученной консультации заключалась в том, что весьма маловероятно, чтобы иранский гражданин, уже отбывающий срок за рубежом за совершение какого-либо преступления (связанного с наркотиками), был подвергнут повторному судебному преследованию и в отношении него был вынесен повторный приговор. Единственная возможность этого относится к случаю, когда наказание, определенное за рубежом, считается иранскими властями чересчур мягким; приговор же о лишении свободы на срок в шесть лет они вряд ли сочтут таковым. Кроме того, как подчеркивает государство-участник, иранское законодательство не предусматривает вынесения смертного приговора за контрабанду двух килограммов смолы каннабиса; напротив, за контрабанду смолы каннабиса в объеме от 500 гр до 5 кг оно предусматривает наказание в виде штрафа в размере 10-40 млн. риалов, 20-74 ударов плетью и 1-5 лет лишения свободы. В том что касается утверждения автора о существовании в Исламской Республике Иран обычной практики вынесения смертных приговоров про делам, связанным с контрабандой наркотиков, государство-участник отмечает, что ссылка на якобы существующую обычную практику вынесения смертных приговоров является недостаточной для подтверждения реальной опасности в тех конкретных обстоятельствах, в которых находится предполагаемая жертва; г-н Дж. не представил никаких доказательств, которые подтверждали бы, что лично ему может угрожать вынесение смертного приговора.

4.7. Расследование обстоятельств дела, проведенное самим государством-участником, не выявило каких-либо подтверждений того, что депортированным лицам, которые были осуждены за совершение преступлений, связанных с наркотиками, угрожает повышенная опасность, связанная с нарушением их права ни жизнь. Так, посольство Австралии в Тегеране сообщает, что ему не известно о каких-либо случаях, когда иранские граждане подвергались бы судебному преследованию за совершение такого же или аналогичных преступлений. Согласно информации, полученной австралийским посольством от посольства другой страны, которому приходится заниматься большим количеством случаев, касающихся предоставления убежища, за последние годы это другое посольство имело дело с рядом аналогичных случаев и ни в одном из них лица, депортированные в Исламскую Республику Иран после отбывания тюремного заключения в стране этого посольства, по возвращении не имели проблем с иранскими властями. Как дополнительно сообщает государство- участник, по информации, полученной от других стран, депортировавших осужденных за контрабанду наркотиков иранцев, ни один из них не был подвергнут повторному аресту или привлечен к повторному судебному разбирательству.

4.8. С тем чтобы удостовериться в наличии или отсутствии реальной возможности того, что автору в Исламской Республике Иран может угрожать смертная казнь, государство-участник через свое посольство в Тегеране обратилось за юридической консультацией по вопросу о том, не повысит ли уголовное прошлое г-на Дж. риск привлечения к нему неблагоприятного внимания со стороны местных властей. По результатам полученной юридической консультации это предположение не подтверждается. Была получена дополнительная информация о том, что хотя в 1989 году автор уже подвергался аресту за потребление алкоголя и не был допущен к работе на нефтехимическом заводе, это вовсе не означает, что по возвращении в Исламскую Республику Иран он вновь будет подвергнут аресту или привлечет дополнительное неблагоприятное внимание.

4.9. В заключение государство-участник утверждает, что автору не удалось подкрепить доказательствами свое заявление о том, что по его возвращении в страну своего происхождения он может подвергнуться казни без суда. Оно утверждает, что иранские граждане, оказавшиеся в таком же положении, что и автор сообщения, ничуть не рискуют быть подвергнутыми внесудебной казни, пропасть без вести или оказаться без суда в заключении, где к ним могут быть применены пытки.

4.10. В том что касается утверждения автора касательно статьи 7 Пакта, государство-участник признает, что если бы г-на Дж. судили в Исламской Республике Иран, то, согласно исламскому уголовному кодексу, его могли бы приговорить к 20-74 ударам плетью. И все же, по мнению государства-участника, не существует реальной опасности того, что автор, если возвратится в Иран, будет вновь предан суду и получит повторный приговор. А поэтому оно считает данное утверждение необоснованным и несущественным.

4.11. Государство-участник приводит свои возражения, согласно которым утверждение автора о том, что его преследование в одном из исламских революционных судов нарушит его право, предусмотренное пунктом 7 статьи 14 Пакта, несовместимо с положениями Пакта и должно быть объявлено неприемлемым по статье 3 Факультативного протокола. В связи с этим государство- участник – ссылаясь на подготовительные материалы по принятию Пакта и на практику рассмотрения дел в Комитете – заявляет, что пункт 7 статьи 14 не гарантирует ne bis in dem в отношении национальных юрисдикций двух или более государств^[5], а считает, что пункт 7 статьи 14 запрещает лишь наложение двойного наказания за одно и то же преступление в каком-либо конкретном государстве.

4.12. Согласно доводам государства-участника, его обязательство в отношении будущих нарушений прав человека каким-либо иным государством возникает лишь в связи со случаями, касающимися возможного нарушения самых основных прав человека, и не возникает в связи с утверждениями г-на Дж. по пунктам 1 и 3 статьи 14. Оно напоминает, что в своей предыдущей работе Комитет ограничивался случаями, когда предполагаемой жертве угрожала экстрадиция и когда жалобы касались нарушения статей 6 и 7. В связи с этим оно ссылается на практику Европейского суда по правам человека в деле Соеринг против Соединенного Королевства, в котором Суд, установив нарушение статьи 3 Европейской конвенции, все же заявил в отношении статьи 6 , т.е. статьи, эквивалентной статье 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, что вопросы, возникающие в связи с этим положением, могут затрагиваться в решении об экстрадиции лишь в порядке исключения, когда лицо страдает или рискует пострадать ввиду явного отказа в надлежащей правовой процедуре в государстве, направившем запрос о его выдаче. В рассматриваемом же деле г-н Дж. утверждает, что ему не будет обеспечена надлежащая правовая процедура, но не приводит никаких доказательств, которые подтверждали бы, что, учитывая обстоятельства его дела, иранские суды наверняка нарушают его права, предусмотренные статьей 14, и что у него не будет никакой возможности противостоять таким нарушениям. Помимо этого, как считает государство-участник, нет никакой реальной опасности того, что право автора на юридическое представительство, предусмотренное пунктом 3 статьи 14, будет нарушено. Это возражение государство основывает на заключении, полученном от посольства Австралии в Тегеране, в соответствии с которым:

“Относительно деятельности иранских революционных судов юридическое заключение Посольства состоит в том, что лицо, которому предъявлено обвинение в контрабанде наркотиков, имеет право пользоваться услугами адвоката… Обвиняемый может прибегнуть к услугам либо адвоката, назначенного судом, либо избранного им самим. В последнем случае избранный адвокат должен получить разрешение выступать в революционном суде. Тот факт, что полномочия адвоката утверждаются революционным судом, не нарушает независимости этого адвоката. В условиях существующей в Исламской Республике Иран системы адвокат, который знаком с практикой такого суда и сам известен суду, обычно может добиться для клиента большего. Существует также возможность пересмотра судебного вердикта и приговора в суде более высокой инстанции”.

4.13.Что касается заявления автора относительно статьи 15, государство-участник полагает, что это утверждение выходит за сферу применения данного положения, а поэтому должно быть объявлено неприемлемым ratione materiae согласно статье 3 Факультативного протокола: хотя, по утверждению г-на Дж., если его будут судить по нормам иранского уголовного права, он будет приговорен к наказанию более строгому, чем то, которое он отбывает в Австралии, но он не поднимает вопрос об обратной силе, а значит, и не возникает вопроса о нарушении статьи 15.

4.14. И наконец, в том что касается заявления автора относительно статьи 16, государство-участник признает автора в качестве субъекта права и признает свою обязанность обеспечивать всем лицам, находящимся в пределах его территории и подчиняющимся его юрисдикции, признаваемые в данном Пакте права. Оно отвергает утверждение автора относительно статьи 16 как лишенное оснований, а значит, и неприемлемое согласно статье 2 Факультативного протокола, или же, другими словами, как лишенное существа.

Рассмотрение вопроса о приемлемости и вопросов существа

5.1. 3 апреля 1996 года данное сообщение было переслано государству-участнику с просьбой представить информацию и замечания относительно приемлемости сообщения. Согласно правилу 86 правил процедуры Комитета государству-участнику было предложено воздержаться от каких-либо действий, которые могли бы привести к принудительной депортации автора в какую-либо страну, где ему может угрожать вынесение смертного приговора. 5 марта 1997 года Генеральный прокурор Австралии направил Председателю Комитета письмо с просьбой о снятии Комитетом своего предложения о применении временных мер защиты согласно правилу 86, указав, что автор был признан виновным в совершении серьезного уголовного преступления после того, как вступил на территорию Австралии с явным намерением совершить преступление. Иммиграционные власти государства-участника рассмотрели ходатайства автора полностью и внимательно. После того как 7 октября 1996 года г-н Дж. обрел потенциальное право на условное освобождение, он, в ожидании депортации, был помещен под иммиграционный арест согласно Закону о миграции 1958 года. Далее Генеральный прокурор указал, что автор будет содержаться под иммиграционным арестом до тех пор, пока Комитет не примет окончательного решения по его заявлениям, и настоятельно призвал Комитет принять решение по заявлениям г-на Дж. в первоочередном порядке.

5.2. На своей пятьдесят девятой сессии в марте 1997 года Комитет рассмотрел просьбу Генерального прокурора и отнесся к ней с вниманием. Он постановил, что с учетом имеющихся в Комитете материалов рекомендация о предоставлении временной защиты должна быть оставлена в силе и что вопрос о приемлемости и вопросы существа дела данного автора должны быть рассмотрены на шестидесятой сессии. Адвокату автора было предложено направить свои замечания относительно представления государства-участника своевременно к шестидесятой сессии Комитета. От адвоката никаких комментариев пока не поступило.

6.1. Комитет высоко оценивает тот факт, что государство-участник, даже оспаривая приемлемость заявлений автора жалобы, представило также информацию и замечания по существу утверждений автора. Это дает Комитету возможность рассмотреть как вопрос о приемлемости, так и вопросы существа настоящего дела в соответствии с пунктом 1 правила 94 правил процедуры Комитета.

6.2. Согласно пункту 2 правила 94 правил процедуры Комитет не принимает решения относительно существа сообщения, не рассмотрев вопрос о применимости всех оснований приемлемости, указанных в Факультативном протоколе.

6.3. Автор утверждал о нарушениях статей 15 и 16 Пакта. Комитет, однако, отмечает, что в данном деле вопроса о якобы осуществляющемся применении уголовного законодательства в порядке обратной силы (статья 15) не возникает. Отсутствуют также какие-либо указания на то, что государство-участник не признает автора в качестве субъекта права (статья 16). Поэтому Комитет считает данные утверждения неприемлемыми согласно статье 2 Факультативного протокола.

6.4. Автор утверждал о нарушении пункта 7 статьи 14, поскольку считает, что повторное рассмотрение его дела в иранском суде в случае его депортации в эту страну подвергнет его опасности вторично понести наказание за одно и то же преступление. Комитет напоминает, что пункт 7 статьи 14 Пакта не гарантирует ne bis in idem в отношении национальных юрисдикций двух или более государств: это положение запрещает лишь вторичное привлечение к ответственности за совершение преступления, по которому уже было вынесено судебное решение в каком-либо конкретном государстве^[6]. В соответствии с этим данное утверждение является неприемлемым ratione materiae согласно статье 3 Факультативного протокола как несовместимое с положениями Пакта.

6.5. Государство-участник считает, что утверждения автора относительно статей 6 и 7 и пунктов 1 и 3 статьи 14 являются неприемлемыми либо на основании их неподтвержденности, либо потому, что автора нельзя рассматривать в качестве “жертвы” нарушения этих положений по смыслу статьи 1 Факультативного протокола. Кроме того, оно отвергает эти утверждения как лишенные оснований.

6.6. Мнение Комитета заключается в том, что с точки зрения приемлемости автор недостаточно обосновал свои утверждения относительно статей 6 и 7 и пунктов 1 и 3 статьи 14 Пакта. Что же касается того, станет ли он по смыслу статьи 1 Факультативного протокола “жертвой” нарушений вышеупомянутых положений, если государство-участник депортирует его обратно на родину, то здесь следует напомнить, что и Суд по рассмотрению дел беженцев, и судья Федерального суда Австралии (в своем единоличном решении) сочли вполне реальной опасность того, что в случае депортации автора в Исламскую Республику Иран он может быть подвергнут чрезвычайно суровому обращению и что такая опасность вызывает серьезную озабоченность. Учитывая эти обстоятельства, Комитет полагает, что с точки зрения приемлемости автор выдвинул весьма состоятельный довод относительно того, что в случае его депортации в Исламскую Республику Иран он станет “жертвой” по смыслу Факультативного протокола и существует реальная опасность того, что в отношении лично него будут нарушены положения Пакта.

6.7. Поэтому Комитет пришел к выводу о том, что сообщение автора является приемлемым в той мере, в какой в нем, судя по всему, поднимаются вопросы, касающиеся статей 6, 7 и пунктов 1 и 3 статьи 14 Пакта.

6.8. Проблемным в данном деле является вопрос о том, будет ли г-н Дж. подвергнут реальной опасности (то есть неизбежному и прогнозируемому последствию) нарушения его прав согласно Пакту в случае его депортации Австралией в Исламскую Республику Иран. Государства-участники должны обеспечивать выполнение всех своих правовых обязательств, которые либо лежат на них согласно нормам внутреннего права, либо вытекают из соглашений с другими государствами, таким образом, чтобы это соответствовало положениям Пакта. В связи с этим имеет значение предусмотренная в пункте 1 статьи 2 Пакта обязанность государств-участников обеспечивать всем находящимся в пределах его территории и под его юрисдикцией лицам права, признаваемые в Пакте. Право на жизнь является самым основным из этих прав.

6.9. Если какое-либо государство депортирует то или иное лицо, находящееся в пределах его территории и под его юрисдикцией, при таких обстоятельствах, что в результате возникает реальная опасность нарушения признаваемых в Пакте прав этого лица в пределах какой-либо иной юрисдикции, то такое государство-участник само может оказаться нарушителем положений Пакта.

6.10. В связи с возможными нарушениями статей 6, 7 и 14 Пакта в случае принятия Австралией решения о депортации автора в Исламскую Республику Иран возникают три относящихся к делу вопроса:

a) Означает ли, что содержащееся в пункте 1 статьи 6 требование об охране права автора на жизнь и факт присоединения Австралии ко второму Факультативному протоколу к Пакту запрещают данному государству-участнику подвергать автора реальной опасности (т.е. неизбежному и прогнозируемому последствию) быть приговоренным к смерти и лишиться жизни в обстоятельствах, несовместимых со статьей 6 Пакта, вследствие его депортации в Исламскую Республику Иран?

b) Означает ли, что требования статьи 7 запрещают государству-участнику подвергать автора неизбежному и прогнозируемому последствию обращения с ним в нарушение статьи 7 в результате его депортации в Исламскую Республику Иран?

c)  Означает ли, что содержащиеся в статье 14 гарантии справедливого судебного разбирательства запрещают Австралии депортировать автора в Исламскую Республику Иран, если в результате такой депортации для него наступит неизбежное и прогнозируемое последствие в виде нарушения гарантий надлежащей правовой процедуры, закрепленных в статье 14?

6.11. Комитет отмечает, что пункт 1 статьи 6 Пакта следует рассматривать вместе с пунктом 2 статьи 6, который не запрещает вынесение смертных приговоров за наиболее тяжкие преступления. Австралия не обвиняет автора в совершении преступления, за которое полагается смертная казнь, но намеревается депортировать его в Исламскую Республику Иран, т.е. в государство, где смертная казнь все еще существует. Если в Исламской Республике Иран автору будет угрожать реальная опасность, связанная с нарушением пункта 2 статьи 6, то это будет означать нарушение Австралией своего обязательства, предусмотренного в пункте 1 статьи 6.

6.12. В данном конкретном случае, как замечает Комитет, утверждение г-на Дж. о том, что его депортация в Исламскую Республику Иран будет означать для него “неизбежное и прогнозируемое последствие”, выражающееся в нарушении статьи 6, опровергается доказательствами, представленными государством-участником. Во-первых, и это наиболее важно, государство- участник утверждает, что преступление, в совершении которого автор признан виновным в Австралии, не влечет за собой смертной казни по иранскому уголовному праву, максимальный срок тюремного заключения, к которому может быть приговорен автор за контрабанду такого количества каннабиса, за которое он был приговорен в Австралии, может составить пять лет, то есть меньше, чем в Австралии. Во-вторых, государство-участник проинформировало Комитет о том, что Исламская Республика Иран не проявляет никакого намерения подвергать автора аресту и судебному преследованию по обвинению в преступлении, за которое полагается смертная казнь, и что на г-на Дж. в его родной стране постановление об аресте не выписано. В-третьих, государство-участник привело состоятельный аргумент, согласно которому отсутствуют какие-либо прецеденты того, чтобы лицам, находившимся в аналогичной с автором ситуации, предъявлялись обвинения в совершении преступлений, наказуемых смертной казнью, и что в их отношении выносились смертные приговоры.

6.13. Несмотря на то что государства-участники должны помнить о своих обязательствах охранять право на жизнь находящихся под их юрисдикцией лиц при осуществлении своего права депортировать или не депортировать таких лиц, Комитет не считает, что формулировки статьи 6 в обязательном порядке требуют от Австралии воздерживаться от депортации какого-либо лица в то или иное государство, где сохраняется смертная казнь. Материалы, которыми располагает Комитет, свидетельствуют о том, что как судебные, так и иммиграционные органы, которым приходилось заниматься данным делом, рассмотрели большое количество доводов относительно того, подвергнет ли автора депортация в Исламскую Республику Иран реальной опасности нарушения статьи 6. В свете этих обстоятельств, и особенно учитывая соображения, изложенные в пункте 6.12, выше, Комитет полагает, что Австралия не нарушит права автора, предусмотренные в статье 6, если приведет в исполнение свое решение о его депортации.

6.14. Оценивая в данном конкретном деле возможность того, что автор подвергнется реальной опасности нарушения статьи 7, следует привести соображения, аналогичные приведенным в пункте 6.12, выше. Комитет вовсе не безразлично воспринимает возможность того, что в случае повторного суда и вынесения повторного приговора в Исламской Республике Иран автору может быть назначено наказание в виде 20Р74 ударов плетью. Но опасность того, что он подвергнется такому обращению, должна быть реальной, то есть она должна быть неизбежным и прогнозируемым последствием депортации. Согласно информации, представленной государством-участником, нет каких-либо подтверждений реального намерения иранского правительства подвергнуть автора судебному преследованию. Напротив, государство-участник представило подробную информацию по ряду аналогичных случаев депортации, когда судебное преследование в Исламской Республике Иран не возбуждалось. Поэтому приведенный государством-участником довод, согласно которому существует крайне малая вероятность того, что иранские граждане, уже отбывшие за рубежом наказание за преступления, связанные с наркотиками, могут быть повторно привлечены к суду и приговорены к новому наказанию, является достаточным для того, чтобы Комитет мог основывать на нем свою оценку возможности обращения с автором, которое могло бы составить нарушение положений статьи 7. Более того, обращение с автором, которое противоречило бы статье 7, маловероятно также и в свете прецедентов по другим делам о депортации, на которые ссылалось государство-участник. На основании таких соображений можно сделать вывод о том, что депортация автора в Исламскую Республику Иран не подвергнет его в качестве неизбежного и прогнозируемого последствия такому обращению, которое противоречило бы статье 7 Пакта, а значит, в случае депортации г-на Дж. Австралия не нарушит статью 7.

6.15. И наконец, в том что касается предполагаемого нарушения пунктов 1 и 3 статьи 14, Комитет принял к сведению довод государства-участника, в соответствии с которым у этого государства возникает обязательство по поводу будущих нарушений прав человека каким-либо иным государством лишь в отношении тех случаев, которые касаются нарушений самых основных прав, но не в отношении возможных нарушений гарантий надлежащей правовой процедуры. С точки зрения Комитета, автор не смог представить существенные доказательства в поддержку своего утверждения о том, что в случае его депортации иранские судебные власти вполне могут нарушить его права, закрепленные в пунктах 1 и 3 статьи 14, и что у него не будет возможности противостоять таким нарушениям. В связи с этим Комитет принимает к сведению представленную государством- участником информацию, согласно которой предусмотрена возможность юридического представительства в трибуналах, в компетенцию которых может входить рассмотрение дела автора в Исламской Республике Иран, а также возможность пересмотра обвинительного вердикта и приговора, которые могут быть вынесены такими судами, в судах более высоких инстанций. Комитет напоминает о том, что не существует никаких подтверждений того, что в случае возвращения г на Дж. в Исламскую Республику Иран он будет подвергнут судебному преследованию. Поэтому нельзя утверждать, что неизбежным и прогнозируемым последствием его депортации в Исламскую Республику Иран будет нарушение его прав, закрепленных в пунктах 1 и 3 статьи 14 Пакта.

7. Комитет по правам человека, действуя на основании пункта 4 статьи 5 Факультативного протокола к Международному пакту о гражданских и политических правах, считает, что факты, которыми он располагает, не свидетельствуют о каких-либо нарушениях Австралией ни одного из положений Пакта.