Александр Волков против Украины

Официальное цитирование – Oleksandr Volkov v. Ukraine, no. 21722/11, § …, ECHR 2013

Официальный текст (анг)

 

БЫВШАЯ ПЯТАЯ СЕКЦИЯ

АЛЕКСАНДР ВОЛКОВ ПРОТИВ УКРАИНЫ
(Заявление № 21722/11)

РЕШЕНИЕ
(по сути)

СТРАСБУРГ
9 января 2013

Это решение станет окончательным при условиях, изложенных в Статье 44 § 2 Конвенции. Может подвергаться редакторской правке.

По делу «Александр Волков против Украины»,
Европейский Суд по правам человека (бывшая Пятая секция), заседая Палатой в составе:
Dean Spielmann, Председатель,
Mark Villiger,
Boštjan M. Zupančič,
Ann Power-Forde,
Ganna Yudkivska,
Angelika Nußberger,
André Potocki, судьи,
и Claudia Westerdiek, секретарь секции,
Рассмотрев дело в закрытом заседании 11 декабря 2012 года,
Провозглашает следующее решение, принятое в этот день:

ПРОЦЕДУРА

1. Данное дело основано на заявлении (№ 21722/11) против Украины, поданном в Суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – «Конвенция») гражданином Украины г-ном Александром Федоровичем Волковым (далее – «заявитель») 30 марта 2011 года.
2. Заявителя представляли г-н П. Лич и г-жа Дж. Гордон, адвокаты Европейского Центра защиты прав человека в Лондоне («EHRAC»). Украинское правительство (далее – «Правительство») представляли его уполномоченные г-жа Валерия Лутковская, а затем г-н Н. Кульчицкий, Министерство юстиции.
3. Заявитель жаловался на нарушение его прав в соответствии с Конвенцией при его увольнении с должности судьи Верховного суда. В частности, он утверждал, в соответствии со статьей 6 Конвенции, что: (I) его дело не было рассмотрено «независимым и беспристрастным судом»; (II) разбирательство в Высшем Совете Юстиции («ВСЮ») было несправедливым, так как оно не было проведено в соответствии с процедурой, предусмотренной внутренним законодательством и предоставляющей важные процессуальные гарантии, в том числе в отношении срока давности для дисциплинарного взыскания; (III) парламент принял решение о его увольнении на пленарном заседании без надлежащего изучения дела и со злоупотреблением электронной системой голосования; (IV) его дело не было рассмотрено «судом, созданным на основании закона»; (V) решение по его делу было принято без надлежащей оценки доказательств, и важные аргументы, представленные стороной защиты, не были учтены должным образом; (VI) отсутствие у Высшего Административного Суда («ВАС») достаточной компетенции для рассмотрения актов, принятых ВСЮ, противоречило его «праву на суд» и (VII) не был соблюден принцип равенства сторон. Заявитель также жаловался, что его увольнение было несовместимым со статьей 8 Конвенции, и что у него не было эффективных средств правовой защиты в этом отношении, в нарушение статьи 13 Конвенции.
4. 18 октября 2011 года жалоба была признана частично неприемлемой и доведена до сведения Правительства. Было также решено присвоить заявлению приоритет (Правило 41).
5. Заявитель и Правительство представили письменные замечания (Правило 54 § 2 (b)).
6. Открытые слушания проходили во Дворце прав человека в Страсбурге 12 июня 2012 года (Правило 59 § 3).
Перед Судом предстали:
(a) со стороны Правительства
г-н Н. Кульчицкий, уполномоченный,
г-н В. Насад,
г-н М. Бем,
г-н В. Демченко
г-жа Н. Сухова, советники;
(b) со стороны заявителя
г-н П. Лич, адвокат,
г-жа Дж. Гордон,
г-жа О. Попова, советники.

Заявитель также присутствовал на заседании Суда.
Суд заслушал выступления г-на Н. Кульчицкого, г-на П. Лича и г-жи Дж. Гордон, а также ответы г-на Н. Кульчицкого и г-на П. Лича на вопросы, заданные сторонам.

ФАКТЫ

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

7. Заявитель родился в 1957 году и проживает в Киеве.

A. Предыстория дела

8. В 1983 году заявитель был назначен на должность судьи районного суда. В то время, внутреннее законодательство не предусматривало принятия присяги при вступлении в должность судьи.
9. 5 июня 2003 года заявитель был избран на должность судьи Верховного суда.
10. 2 декабря 2005 года он был также избран заместителем председателя Совета судей Украины (орган судебного самоуправления).
11. 30 марта 2007 года заявитель был избран председателем Военной Коллегии Верховного Суда.
12. 26 июня 2007 года Съезд судей Украины установил, что другой судья, В. П., не может более быть членом Высшего совета юстиции, и что она должна быть уволена с этой должности. В.П. обжаловала это решение в суде. Она также подала жалобу в парламентский комитет по вопросам судебной системы (далее – «парламентский комитет») в связи с этим вопросом.
13. 7 декабря 2007 года Съезд судей Украины избрал заявителя на должность члена ВСЮ и попросил парламент организовать принятие заявителем присяги члена ВСЮ, чтобы он мог занять должность в ВСЮ, как того требует статья 17 Закона о ВСЮ 1998 года. Аналогичное предложение было также представлено председателем Совета Судей Украины.
14. В ответ на это председатель парламентского комитета, С. К., который также был членом ВСЮ, проинформировал Совет судей Украины, что этот вопрос должен быть тщательно изучен вместе с аргументами В. П. относительно незаконности решения Съезда судей Украины о ее увольнении с должности члена ВСЮ.
15. Заявитель не вступил в должность члена ВСЮ.

B. Разбирательство в отношении заявителя

16. Тем временем, С.К. и двое членов парламентского комитета обратились в ВСЮ с просьбой провести предварительное расследование возможного неправомерного профессионального поведения заявителя, ссылаясь, среди прочего, на жалобы В.П.
17. 16 декабря 2008 года Р.К., член ВСЮ, проведя предварительное расследование, обратился в ВСЮ с просьбой определить, может ли заявитель быть освобожден от должности судьи за «нарушение присяги», утверждая, что в ряде случаев заявитель, в качестве судьи Верховного Суда, пересматривал решения, вынесенные судьей Б., который был его родственником, а именно братом его жены. Кроме того, участвуя в качестве третьего лица в деле, инициированном В.П. (по поводу упомянутого выше решения Съезда судей Украины о ее увольнении), заявитель не просил об отводе того же судьи, Б., который заседал в суде кассационной инстанции по этому делу. 24 декабря 2008 года Р.К. дополнил свой запрос, приведя дополнительные примеры дел, по которым решения принимались судьей Б., а затем пересматривались заявителем. Некоторые из действий заявителя, которые послужили основанием для запроса, относились к ноябрю 2003 года.
18. 20 марта 2009 В.К., член ВСЮ, проведя предварительное расследование, подал еще один запрос в ВСЮ, в котором он просил уволить заявителя с должности судьи за «нарушение присяги», утверждая, что заявитель совершил ряд грубых процедурных нарушений при рассмотрении дел, касающихся корпоративных споров с участием общества с ограниченной ответственностью. Некоторые из действий заявителя, которые послужили основанием для запроса, относились к июлю 2006 года.
19. 19 декабря 2008 года и 3 апреля 2009 года эти запросы были доведены до сведения заявителя.
20. 22 марта 2010 года В.К. был избран председателем ВСЮ.
21. 20 мая 2010 года ВСЮ пригласил заявителя на слушание о его увольнении, намеченное на 25 мая 2010 года. В своем ответе в тот же день, заявитель сообщил ВСЮ что он не может присутствовать на этом слушании, поскольку председатель Верховного Суда приказал ему отправиться в Севастополь с 24 по 28 мая 2010 года для предоставления консультаций местному суду. Заявитель просил ВСЮ отложить слушание.
22. 21 мая 2010 года ВСЮ направил заявителю уведомление, сообщив ему, что слушание в отношении его увольнения перенесено на 26 мая 2010 года. По словам заявителя, он получил уведомление 28 мая 2010 года.
23. 26 мая 2010 года ВСЮ рассмотрел запросы, поданные Р.К. и В.К., и принял два решения о внесении представления в парламент об освобождении заявителя от должности судьи за «нарушение присяги». В.К. председательствовал на слушаниях. Р.К. и С.К. также приняли участие в качестве членов ВСЮ. Заявитель отсутствовал.
24. За решения проголосовали шестнадцать присутствовавших членов ВСЮ, трое из которых были судьями.
25. 31 мая 2010 В.К., как председатель ВСЮ, подал в Парламент два представления об освобождении заявителя от должности судьи.
26. 16 июня 2010 года, во время слушаний под председательством С.К., парламентский комитет рассмотрел представления ВСЮ в отношении заявителя и принял рекомендацию об увольнении заявителя. Члены комитета, которые просили о том, чтобы ВСЮ провел предварительное расследование в отношении заявителя, также проголосовали за рекомендацию. Кроме С.К., другой член комитета также ранее участвовал в рассмотрении дела заявителя в качестве члена ВСЮ, и впоследствии голосовал за рекомендацию в рамках комитета. Заявитель не присутствовал на слушаниях комитета.
27. 17 июня 2010 представления ВСЮ и рекомендация парламентского комитета были рассмотрены на пленарном заседании парламента. Слово было предоставлено С.К. и В.К., которые доложили о деле заявителя. Заявитель присутствовал на заседании. После обсуждения, парламент проголосовал за увольнение заявителя с должности судьи за «нарушение присяги» и принял резолюцию по этому вопросу.
28. По словам заявителя, в ходе электронного голосования большинство членов парламента отсутствовало. Члены парламента воспользовались карточками для голосования, принадлежащими их отсутствующим коллегам. Заявления членов парламента о злоупотреблении карточками для голосования и видеозапись соответствующей части пленарного заседания были представлены Суду.
29. Заявитель оспорил свое увольнение в ВАС. Заявитель утверждал, что: ВСЮ не действовал независимо и беспристрастно; ВСЮ не проинформировал его должным образом о слушаниях по его делу; ВСЮ не следовал процедуре увольнения судьи Верховного Суда, предусмотренной четвертой главой Закона о ВСЮ 1998 года, которая предоставляет ряд процессуальных гарантий, таких как уведомление судьи о дисциплинарном производстве и его активное участие в этом производстве, сроки судопроизводства, тайное голосование и срок давности для дисциплинарного взыскания; выводы ВСЮ были необоснованными и неправомерными; парламентский комитет не заслушал его и действовал незаконно и предвзято; парламент принял резолюцию об увольнении заявителя в отсутствие большинства членов, что является нарушением статьи 84 Конституции, статьи 24 Закона о статусе членов парламента 1992 года и правила 47 Регламента Парламента.
30. Поэтому заявитель просил признать незаконными и отменить оспариваемые решения и представления ВСЮ, а также резолюцию парламента.
31. В соответствии со статьей 171-1 Кодекса административного судопроизводства (далее – «Кодекс»), дело было передано специальной палате ВАС.
32. Заявитель потребовал отвода палаты, утверждая, что она была незаконно создана и является предвзятой. Ходатайство заявителя было отклонено как необоснованное. По словам заявителя, ряд его запросов о сборе и принятии различных доказательств, а также о вызове свидетелей также был отклонен.
33. 6 сентября 2010 года заявитель дополнил свой иск заявлениями членов парламента о злоупотреблении карточками для голосования во время голосования о его увольнении и видеозаписью соответствующей части пленарного заседания.
34. После нескольких слушаний, 19 октября 2010 года ВАС рассмотрел жалобу заявителя и принял решение. Было установлено, что заявитель занял должность судьи в 1983 году, когда внутреннее законодательство не предусматривало принятие судьей присяги. Однако заявитель был уволен за нарушение основополагающих норм профессиональной деятельности судей, зафиксированных в статьях 6 и 10 Закона о статусе судей 1992 года, которые были юридически обязательными во время совершения заявителем соответствующих деяний.
35. Кроме того, суд установил, что решения ВСЮ и представление в отношении запроса Р.К. были незаконными, так как заявитель и судья Б. не считались родственниками в соответствии с законодательством, действовавшим на тот момент. Кроме того, что касается разбирательства, в котором заявитель был третьим лицом, он не был обязан требовать отвода судьи Б. Тем не менее, ВАС отказался отменить постановления ВСЮ в отношении запроса Р.К., отметив, что в соответствии со статьей 171-1 Кодекса он не уполномочен принимать такие меры.
36. Решения и представления ВСЮ в отношении запроса В.К. были признаны законными и обоснованными.
37. Что касается утверждения заявителя о том, что ВСЮ должен был использовать процедуру, предусмотренную в четвертой главе Закона о ВСЮ 1998 года, суд отметил, что согласно статье 37 § 2 этого закона, указанная процедура применяется только к делам, связанным с такими санкциями, как выговор или понижение квалификационного класса. Ответственность за «нарушение присяги» в виде увольнения предусмотрено статьей 126 § 5 (5) Конституции, и следовало использовать другую процедуру, описанную в статье 32 Закона о ВСЮ 1998 года, глава 2. Суд пришел к выводу, что процедура, упомянутая заявителем, не распространяется на увольнение судьи за «нарушение присяги». Поэтому нет никаких оснований для применения срока давности, упомянутого в статье 36 Закона о статусе судей 1992 года и статье 43 Закона о ВСЮ 1998 года.
38. Затем суд установил, что заявитель отсутствовал на слушаниях в ВСЮ без уважительных причин. Кроме того, он отметил, что в ходе разбирательства в парламентском комитете не было никаких процессуальных нарушений. Что касается заявленных процедурных нарушений на пленарном заседании, за парламентскую резолюцию об увольнении заявителя проголосовало большинство членов парламента, и это подтверждается стенограммой голосования. Кроме того, суд отметил, что он не уполномочен рассматривать конституционность парламентской резолюции, так как это подпадает под юрисдикцию Конституционного Суда.
39. Слушания в ВАС были проведены в присутствии заявителя и других сторон в споре.

C. События, связанные с назначением председателей и заместителей председателей национальных судов и, в частности, председателя ВАС

40. 22 декабря 2004 года Президент Украины, в соответствии со статьей 20 Закона о судоустройстве 2002 года, назначил судью П. на должность президента ВАС.

41. 16 мая 2007 года Конституционный Суд признал, что статья 20 § 5 Закона о судоустройстве 2002 года о порядке назначения и увольнения председателей и заместителей председателей судов Президентом Украины, является неконституционной. Он рекомендовал парламенту принять соответствующие законодательные поправки, чтобы урегулировать вопрос должным образом.
42. 30 мая 2007 года парламент принял резолюцию о введении временной процедуры назначения председателей и заместителей председателей судов. Резолюция наделила ВСЮ полномочиями назначать председателей и заместителей председателей судов.
43. В тот же день, заявитель оспорил резолюцию в суде, утверждая, в частности, что она противоречит Закону о ВСЮ 1998 года и другим законам Украины. Суд незамедлительно принял промежуточное решение о приостановлении действия резолюции.
44. 31 мая 2007 года Совет судей Украины, с учетом законодательной лакуны, образовавшейся в результате решения Конституционного Суда от 16 мая 2007 года, принял решение, в котором он провозгласил свое временное право назначать председателей и заместителей председателей судов.
45. 14 июня 2007 года парламентская газета опубликовала мнение председателя парламентского комитета, С. К., который заявил, что местные суды не имели полномочий рассматривать вышеупомянутую резолюцию парламента, и что судьи, рассматривавшие эту резолюцию, будут уволены за «нарушение присяги».
46. 26 июня 2007 года Съезд судей Украины одобрил решение Совета судей Украины от 31 мая 2007 года.
47. 21 февраля 2008 года суд, рассмотрев парламентскую резолюцию, отменил ее как незаконную.
48. 21 декабря 2009 года Президиум ВАС постановил, что судья П. должен продолжать исполнять обязанности председателя ВАС по истечении пятилетнего срока, предусмотренного статьей 20 Закона о судоустройстве 2002 года.
49. 22 декабря 2009 года Конституционный Суд принял решение, содержащее толкование положений статьи 116 § 5 (4) и статьи 20 § 5 Закона о судоустройстве 2002 года. Было установлено, что эти положения следует понимать только как предоставление Совету судей Украины права давать рекомендации по назначению судей на административные должности другим органом (или должностным лицом), определенным законом. Кроме того, суд обязал парламент незамедлительно выполнить решение от 16 мая 2007 года и внести соответствующие законодательные поправки.
50. 24 декабря 2009 года Конференция судей административных судов постановила, что судья П. должен продолжать работу в качестве председателя ВАС.
51. 25 декабря 2009 года Совет судей Украины отменил решение от 24 декабря 2009 года как незаконное и отметил, что, в силу статьи 41 § 5 Закона о судоустройстве 2002 года, первый вице-председатель ВАС, судья С., должен исполнять обязанности председателя этого суда.
52. 16 января 2010 Генеральная прокуратура выпустила пресс-релиз, в котором она отметила, что орган или государственное должностное лицо, имеющее право назначать и увольнять председателей судов, еще не определено законодательством Украины, в то время как Совет судей Украины имеет право только давать рекомендации по этим вопросам. Судья П. не был уволен с поста председателя ВАС, и, таким образом, продолжает занимать его на законных основаниях.
53. Судья П. продолжил работу в качестве председателя ВАС.
54. 25 марта 2010 года Конституционный Суд признал, что парламентская резолюция от 30 мая 2007 года является неконституционной.
55. Палата ВАС, занимающаяся делами, указанными в статье 171-1 Кодекса, была создана в мае-июне 2010 года, с использованием процедуры, предусмотренной статьей 41 Закона о судоустройстве 2002 года.

II. СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

A. Конституция от 28 июня 1996 года

56. Статья 6 Конституции гласит, что государственная власть в Украине осуществляется по принципу ее разделения на законодательную, исполнительную и судебную.
57. Согласно статье 76 Конституции, члены парламента избираются из граждан Украины, достигших на день выборов двадцати одного года, имеющих право голоса и проживающих в Украине в течение последних пяти лет.
58. Статья 84 Конституции гласит, что члены парламента должны голосовать лично на заседаниях парламента.
59. Статья 126 § 5 Конституции гласит:
«Судья освобождается от должности органом, который его избрал или назначил, в случае:
1) окончания срока, на который он избран или назначен;
2) достижения судьей шестидесяти пяти лет;
3) невозможности исполнять свои полномочия по состоянию здоровья;
4) нарушения судьей требований относительно несовместимости;
5) нарушения судьей присяги;
6) вступления в законную силу обвинительного приговора в отношении его;
7) прекращения его гражданства;
8) признания его безвестно отсутствующим или объявления умершим;
9) подачи судьей заявления об отставке или об освобождении от должности по собственному желанию».
60. Статьи 128 и 131 Конституции гласят:
Статья 128
«Первое назначение на должность профессионального судьи сроком на пять лет осуществляется Президентом Украины. Все другие судьи, кроме судей Конституционного Суда Украины, избираются Верховной Радой Украины бессрочно, в порядке, установленном законом…»
Статья 131
«В Украине действует Высший совет юстиции, к ведению которого относится:
1) внесение представления о назначении судей на должности или об освобождении их от должностей;
2) принятие решения по нарушениям судьями и прокурорами требований относительно несовместимости;
3) осуществление дисциплинарного производства в отношении судей Верховного Суда Украины и судей высших специализированных судов и рассмотрение жалоб на решение о привлечении к дисциплинарной ответственности судей апелляционных и местных судов, а также прокуроров.
Высший совет юстиции состоит из двадцати членов. Верховная Рада Украины, Президент Украины, съезд судей Украины, съезд адвокатов Украины, съезд представителей юридических высших учебных заведений и научных учреждений назначают в Высший совет юстиции по три члена, а всеукраинская конференция работников прокуратуры — двух членов Высшего совета юстиции.
В состав Высшего совета юстиции входят по должности Председатель Верховного Суда Украины, Министр юстиции Украины, Генеральный прокурор Украины».

B. Уголовный кодекс от 5 апреля 2001 года

61. Статья 375 Кодекса гласит:
«1. Постановление судьей (судьями) заведомо неправосудного приговора, решения или постановления, – наказывается ограничением свободы на срок до пяти лет или лишением свободы на срок от двух до пяти лет.
2. Те же действия, повлекшие тяжкие последствия или совершенные из корыстных побуждений либо в иных личных интересах, – наказываются лишением свободы на срок от пяти до восьми лет».

C. Кодекс административного судопроизводства от 6 июля 2005 года

62. Соответствующие положения Кодекса гласят:
Статья 161. Вопросы, решаемые судом при принятии постановления
«1. Во время принятия постановления суд решает:
1) имели ли место обстоятельства, которыми обосновывались требования и возражения, и какими доказательствами они подтверждаются;
2) существуют ли другие фактические данные, имеющие значение для решения дела, и доказательства в их подтверждение;
3) какую правовую норму следует применить к этим правоотношениям…»
Статья 171-1. Особенности производства по делам об обжаловании актов, действий или бездействия Верховной Рады Украины, Президента Украины, Высшего совета юстиции, Высшей квалификационной комиссии судей Украины
[в силе с 15 мая 2010 года]
«1. Правила настоящей статьи распространяются на рассмотрение административных дел в отношении:
1) законности (кроме конституционности) постановлений Верховной Рады Украины, указов и распоряжений Президента Украины;
2) актов Высшего совета юстиции…
2. Акты, действия или бездействие Верховной Рады Украины, Президента Украины, Высшего совета юстиции, а также решение, действия или бездействие Высшей квалификационной комиссии судей Украины обжалуются в Высшем административном суде Украины. Для этого в Высшем административном суде Украины создается отдельная палата.
…
4. Административное дело об обжаловании актов, действий или бездействия Верховной Рады Украины, Президента Украины, Высшего совета юстиции, а также решений, действий или бездействия Высшей квалификационной комиссии судей Украины решается коллегией судей в составе не менее пяти судей…
5. Высший административный суд Украины по результатам рассмотрения дела может:
1) признать акт Верховной Рады Украины, Президента Украины, Высшего совета юстиции, решение Высшей квалификационной комиссии судей Украины незаконным полностью или в отдельной его части;
2) признать действия или бездействие Верховной Рады Украины, Президента Украины, Высшего совета юстиции, Высшей квалификационной комиссии судей Украины противоправными, обязать Верховную Раду Украины, Президента Украины, Высший совет юстиции, Высшую квалификационную комиссию судей Украины совершить определенные действия…»

D. Закон «О судоустройстве» от 7 февраля 2002 года с дальнейшими поправками (действовал до 30 июля 2010 года)

63. Соответствующие положения Закона гласят:
Статья 20. Порядок образования судов
«…5. Председатель суда, заместитель председателя суда назначаются на должность сроком на пять лет из числа судей и освобождаются от должности Президентом Украины по представлению Председателя Верховного Суда Украины (а относительно специализированных судов – председателя соответствующего высшего специализированного суда) на основании рекомендации Совета судей Украины (относительно специализированных судов – рекомендации соответствующего совета судей)…»
Решением Конституционного суда от 16 мая 2007 года, положения статьи 20 § 5 Закона, касающиеся назначения председателей и заместителей председателей судов Президентом Украины, были объявлены неконституционными.
Статья 41. Председатель высшего специализированного суда
«1. Председатель высшего специализированного суда:
…
(3) … образует судебные палаты и вносит на утверждение президиума суда предложения по их персональному составу; …
5. В случае отсутствия председателя высшего специализированного суда его обязанности исполняет первый заместитель председателя суда, а при его отсутствии – один из заместителей председателя этого суда в соответствии с распределением обязанностей».
Статья 116. Совет судей Украины
«1. В период между съездами судей Украины высшим органом судейского самоуправления является Совет судей Украины.
…
5. Совет судей Украины:
… (4) решает вопросы о назначении судей на административные должности в судах в случаях и порядке, предусмотренных настоящим Законом; …
6. Решения Совета судей Украины обязательны для всех органов судейского самоуправления. Решение Совета судей Украины может быть отменено съездом судей Украины».

E. Закон «О статусе судей» от 15 декабря 1992 года с дальнейшими поправками (действовал до 30 июля 2010 года)

64. Соответствующие положения Закона гласят:
Статья 5. Требования к судьям
«Судья не может принадлежать к политическим партиям и профсоюзам, принимать участие в любой политической деятельности, иметь представительский мандат, занимать другие оплачиваемые должности, выполнять другую оплачиваемую работу, кроме научной, преподавательской и творческой».
Статья 6. Обязанности судей
«Судьи обязаны:
– при осуществлении правосудия соблюдать Конституцию и законы Украины, обеспечивать полное, всестороннее и объективное рассмотрение судебных дел с соблюдением установленных законом сроков;
– соблюдать требования, предусмотренные статьей 5 настоящего Закона, служебную дисциплину и распорядок работы суда;
– не разглашать сведения, составляющие государственную, военную, служебную, коммерческую и банковскую тайну, тайну совещательной комнаты, сведения о личной жизни граждан и другие сведения, о которых они узнали во время рассмотрения дела в судебном заседании, для обеспечения неразглашения которых было принято решение о закрытое судебное заседание;
– не допускать поступков и любых действий, которые порочат звание судьи и могут вызвать сомнение в его объективности, беспристрастности и независимости».

Статья 10. Присяга судьи
«Впервые назначенный судья в торжественной обстановке принимает присягу следующего содержания:
«Торжественно клянусь честно и добросовестно исполнять обязанности судьи, осуществлять правосудие, подчиняясь только закону, быть объективным и справедливым».
Присяга судьи принимается перед Президентом Украины.
Статья 31. Основания для дисциплинарной ответственности судей
«1. Судья привлекается к дисциплинарной ответственности за совершение дисциплинарного проступка, а именно за нарушение:
– законодательства при рассмотрении судебных дел;
– требований, предусмотренных статьей 5 настоящего Закона;
– обязанностей, указанных в статье 6 настоящего Закона.

2. Отмена или изменение судебного решения не влечет за собой дисциплинарной ответственности судьи, участвовавшего в вынесении этого решения, если при этом не было допущено намеренное нарушение закона или недобросовестность, что повлекло за собой существенные последствия».
Статья 32. Виды дисциплинарных взысканий
«1. К судьям применяются такие дисциплинарные взыскания:
– выговор;
– понижение квалификационного класса.
2. За каждое из нарушений, указанных в статье 31 настоящего Закона, налагается только одно дисциплинарное взыскание».
Статья 36. Сроки применения и снятия дисциплинарного взыскания
«Дисциплинарное взыскание к судье применяется не позднее шести месяцев после выявления проступка, не считая времени временной нетрудоспособности судьи или пребывания его в отпуске.

2. Если в течение года со дня наложения дисциплинарного взыскания судья не будет подвергнут новому дисциплинарному взысканию, он считается не имеющим дисциплинарного взыскания …»

F. Закон «О Высшем совете юстиции» от 15 января 1998 года, в редакции, действовавшей в соответствующее время

65. Статья 6 Закона, до внесения поправок 7 июля 2010 года, гласила:
«На должность члена Высшего совета юстиции может быть рекомендован гражданин Украины, не моложе тридцати пяти лет и не старше шестидесяти пяти лет, проживающий в Украине не менее десяти последних лет, владеющий государственным языком, имеющий высшее юридическое образование и стаж работы в отрасли права не менее десяти лет.
Требования пункта 1 настоящей статьи не распространяются на лиц, которые являются членами [ВСЮ] по должности.
Любые попытки повлиять на членов [ВСЮ] запрещены».
66. После внесения поправок от 7 июля 2010 года, статья 6 Закона была дополнена следующим пунктом:
«В случае если в соответствии с этим Законом на должность члена Высшего совета юстиции должен быть назначен судья, он назначается из числа судей, избранных на должность судьи бессрочно».
67. Статьи 8 – 13 касаются процедуры назначения членов ВСЮ органами, указанными в статье 131 Конституции.
68. После внесения поправок от 7 июля 2010 года, эти статьи были дополнены требованием, что десять членов ВСЮ назначаются из судейского корпуса органами, указанными в статье 131 Конституции.
69. Статья 17 Закона предусматривает, что до вступления в должность член ВСЮ должен принять присягу на заседании парламента.
70. Статья 19 Закона предусматривает, что Высший совет юстиции состоит из двух секций. Работу ВСЮ координирует его председатель или, в его отсутствие, заместитель председателя. Председатель Высшего совета юстиции, заместитель председателя Высшего совета юстиции и руководители секций Высшего совета юстиции работают на постоянной основе.
71. Другие соответствующие положения Закона гласят:
Статья 24. Заседания Высшего совета юстиции
«… Заседания Высшего совета юстиции проводятся открыто. Закрытое заседание проводится по решению большинства от его конституционного состава…»
Статья 26. Отвод члена Высшего совета юстиции
« Член Высшего совета юстиции не может принимать участия в рассмотрении вопроса и подлежит отводу, если будет установлено, что он лично, прямо или косвенно заинтересован в результате дела… При наличии таких обстоятельств член Высшего совета юстиции должен заявить самоотвод. При таких же обстоятельствах отвод члену Высшего совета юстиции может заявить лицо, … относительно которого решается вопрос».
Статья 27. Акты Высшего совета юстиции
«… Акты Высшего совета юстиции могут быть обжалованы исключительно в Высший административный суд Украины в порядке, установленном Кодексом административного судопроизводства Украины».
72. Глава 2 Закона, «Рассмотрение вопросов об увольнении судьи», в частности, гласит:
Статья 32. Представление об освобождении судьи от должности по особым обстоятельствам [в редакции, действовавшей до 15 мая 2010 года]
«Вопрос об освобождении судьи от должности на основаниях, предусмотренных пунктами 4-6 части пятой статьи 126 Конституции, Высший совет юстиции рассматривает после предоставления Высшей квалификационной комиссией судей Украины соответствующего вывода или по собственной инициативе. Судье, дело которого рассматривается, посылается письменное приглашение на заседание Высшего совета юстиции.
Решение относительно внесения Высшим советом юстиции представления об увольнении судьи в соответствии со статьей 126 § 5 (4) и (5) Конституции Украины принимается двумя третями голосов членов Высшего совета юстиции, участвующих в заседании, а в случаях, предусмотренных статьей 126 § 5 (6), большинством голосов членов от конституционного состава Высшего совета юстиции».
Статья 32. Представление об освобождении судьи от должности по особым обстоятельствам [в редакции, действующей после 15 мая 2010 года]
«Вопрос об освобождении судьи от должности на основаниях, предусмотренных пунктами 4-6 части пятой статьи 126 Конституции Украины (нарушение судьей требований относительно несовместимости, нарушения судьей присяги, вступление в законную силу обвинительного приговора относительно него), Высший совет юстиции рассматривает после предоставления Высшей квалификационной комиссией судей Украины соответствующего вывода или по собственной инициативе.
Нарушением судьей присяги является:
(i) совершение им действий, порочащих звание судьи и способных вызывать сомнение в его объективности, непредубежденности и независимости, в честности и неподкупности судебных органов;
(ii) незаконное получение судьей материальных благ или осуществления расходов, которые превышают доходы такого судьи и членов его семьи;
(iii) преднамеренное затягивание судьей сроков рассмотрения дела сверх сроков, установленных законом; [или]
(iv) нарушение морально-этических принципов поведения судьи.
Судье, дело которого рассматривается, посылается письменное приглашение на заседание Высшего совета юстиции. В случае невозможности принять участие в заседании Высшего совета юстиции по уважительной причине, судья, дело которого рассматривается, может предоставить по существу затронутых вопросов письменные объяснения, которые приобщаются к материалам дела. Письменные объяснения судьи оглашаются на заседании Высшего совета юстиции в обязательном порядке. Повторная неявка такого судьи есть основанием для рассмотрения дела в его отсутствие.
Решение относительно внесения Высшим советом юстиции представления об увольнении судьи в соответствии с пунктами 4, 5 и 6 части пятой статьи 126 Конституции Украины принимается большинством голосов членов от конституционного состава Высшего совета юстиции».
73. Глава 4 Закона, «Дисциплинарное производство относительно судей Верховного Суда Украины и высших специализированных судов», в частности, гласит:
Статья 37. Виды взысканий, которые может наложить Высший совет юстиции
[в редакции, действовавшей до 30 июля 2010 года]
«Высший совет юстиции может привлечь к дисциплинарной ответственности… судей Верховного Суда Украины… на основаниях, предусмотренных в пункте 5 части пятой статьи 126 Конституции Украины и Законом Украины «О статусе судей».
Высший совет юстиции может наложить следующие дисциплинарные взыскания:
(1) выговор;
(2) понижение квалификационного класса.
Высший совет юстиции может принять решение о несоответствии судьи занимаемой должности и о внесении представления об увольнении этого судьи от должности в орган, который его назначил или избрал».
Статья 39. Стадии дисциплинарного производства
«Дисциплинарное производство включает такие стадии:
1) проверка данных о дисциплинарном проступке;
2) открытие дисциплинарного производства;
3) рассмотрение дисциплинарного дела;
4) принятие решения…»
Статья 40. Проверка данных о дисциплинарном проступке
« Проверка данных о дисциплинарном проступке осуществляется… одним из членов Высшего совета юстиции путем получения письменного объяснения от судьи и других лиц, истребования судебных дел (их копий), рассмотрение которых было завершено, и ознакомления с судебными делами, рассмотрение которых не завершено, получения иной информации от органов государственной власти и органов местного самоуправления, их должностных лиц, руководителей предприятий, учреждений, организаций независимо от формы собственности и подчинения, граждан или их объединений.
По результатам проверки составляется справка с изложением фактических обстоятельств, выявленных во время проверки, выводов и предложений. Со справкой и материалами должен быть ознакомленный судья, относительно которого проводилась проверка…»
Статья 41. Открытие дисциплинарного производства
«При наличии оснований для дисциплинарного производства относительно… судьи Верховного Суда Украины… дисциплинарное производство открывается по постановлению Высшего совета юстиции в десятидневный срок со дня получения данных о дисциплинарном проступке судьи, а в случае, если эти данные нуждаются в проверке – в срок, не превышающий десяти дней со дня окончания проверки».
Статья 42. Рассмотрение дисциплинарного дела и принятие решения
[в редакции, действовавшей до 30 июля 2010 года]
« Высший совет юстиции рассматривает дисциплинарное дело на ближайшем заседании Высшего совета юстиции после поступления вывода и материалов проверки.
Решение по дисциплинарному делу принимается в отсутствие судьи, относительно которого рассматривается дисциплинарное дело путем тайного голосования…
Решая вопрос о дисциплинарной ответственности судьи, Высший совет юстиции должен выслушать его объяснения. В случае невозможности принять участие в заседании Высшего совета юстиции по уважительной причине, судья может предоставить по существу затронутых вопросов письменные объяснения, которые приобщаются к материалам дела. Письменные объяснения судьи оглашаются на заседании Высшего совета юстиции в обязательном порядке. Повторная неявка такого судьи есть основанием для рассмотрения дела в его отсутствие».
Статья 43. Сроки применения дисциплинарного взыскания
« Дисциплинарное взыскание к судье применяется Высшим советом юстиции не позже шести месяцев после выявления проступка, не учитывая времени временной нетрудоспособности судьи или пребывания его в отпуске, но не позже года со дня совершения проступка».
Статья 44. Снятие дисциплинарного взыскания
«Если судья в течение года со дня наложения на него дисциплинарного взыскания не будет привлечен к новому дисциплинарному взысканию, то он считается не имеющим дисциплинарного взыскания…»

G. Закон «О порядке избрания на должность и освобождения от должности профессионального судьи Верховной Радой Украины» от

18 марта 2004 года (в силе до 30 июля 2010 года)
74. Соответствующие положения этого Закона гласят:
Статья 19. Порядок рассмотрения Комитетом Верховной Рады Украины представления об освобождении от должности судьи, избранного бессрочно
«Представление об освобождении от должности судьи, избранного бессрочно, рассматривается Комитетом Верховной Рады Украины в месячный срок со дня его поступления…
Комитет Верховной Рады Украины осуществляет проверку обращений граждан или иных сообщений о деятельности судьи, поступивших в Комитет Верховной Рады Украины.
Комитет Верховной Рады Украины может направить обращение для дополнительной проверки в Верховный Суд Украины, Высший совет юстиции, соответствующий высший специализированный суд, Государственную судебную администрацию Украины, Совет судей Украины или в соответствующую квалификационную комиссию судей.
О результатах проверки соответствующие органы письменно уведомляют Комитет Верховной Рады Украины в установленный им срок, но не позднее чем через 15 дней со времени получения ими поручения о проверке.
О времени и месте заседания Комитета Верховной Рады Украины уведомляется судья, избранный бессрочно, в отношении которого поднят вопрос об освобождении его от должности».
Статья 20. Порядок рассмотрения Комитетом Верховной Рады Украины вопроса об освобождении от должности судьи, избранного бессрочно
«В заседании Комитета Верховной Рады Украины в рассмотрении вопроса об освобождении от должности судьи, избранного бессрочно, могут принимать участие народные депутаты Украины, представители Верховного Суда Украины, высших специализированных судов, Высшего совета юстиции, Государственной судебной администрации Украины, а также представители органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественности.
Участие судьи, избранного бессрочно, в отношении которого рассматривается представление об освобождении его от должности, в заседании Комитета Верховной Рады Украины является обязательным, кроме случаев, указанных в пунктах 2, 3, 6, 7, 8 и 9 пятой части статьи 126 Конституции Украины.
В случае повторной неявки без уважительных причин судьи, в отношении которого рассматривается представление об освобождении его от должности, с установлением Комитетом Верховной Рады Украины факта получения этим лицом уведомления о времени и месте заседания рассмотрение вопроса в отношении этого судьи проводится в его отсутствие. Комитет Верховной Рады Украины дает оценку уважительности причин неявки. Таким же образом проводится и рассмотрение вопросов в отношении судей, которые письменно отказались от участия в заседании Комитета Верховной Рады Украины или в отношении которых имеется письменное уведомление об их отказе от участия в заседании этого Комитета.
На заседании Комитета Верховной Рады Украины рассмотрение представления об освобождении судьи начинается с доклада председательствующего.
Члены Комитета Верховной Рады Украины и другие народные депутаты Украины могут задавать вопросы судье по материалам проверки, а также по фактам, указанным в обращениях граждан.
Судья имеет право ознакомиться с материалами, справками и заключением Комитета Верховной Рады Украины, касающимися его освобождения.
Статья 21. Внесение Комитетом Верховной Рады Украины на пленарное заседание Верховной Рады Украины предложения об освобождении от должности судьи, избранного бессрочно
«Комитет Верховной Рады Украины вносит на пленарное заседание Верховной Рады Украины предложение о рекомендации или нерекомендации об освобождении от должности судьи, избранного бессрочно, и представитель этого Комитета докладывает по указанному вопросу».
Статья 22. Приглашение для рассмотрения вопроса об освобождении от должности судьи, избранного бессрочно
«…Присутствие судьи на пленарном заседании Верховной Рады Украины при рассмотрении вопроса об его освобождении по основаниям, указанным в пунктах 1, 4 и 5 пятой части статьи 126 Конституции Украины, является обязательным. Неявка на заседание не является препятствием для рассмотрения вопроса по существу».
Статья 23. Порядок рассмотрения вопроса об освобождении от должности судьи, избранного бессрочно, на пленарном заседании Верховной Рады Украины
« Каждая кандидатура для освобождения от должности судьи, избранного бессрочно, персонально представляется на пленарном заседании Верховной Рады Украины представителем Комитета Верховной Рады Украины.
В случае если судья не согласен с представлением об освобождении, его объяснение заслушивается обязательно.
Народные депутаты Украины могут задавать вопросы судье о его деятельности.
Если при обсуждении вопроса на пленарном заседании Верховной Рады Украины возникает необходимость осуществить проверку обращений граждан о деятельности судьи или истребовать дополнительную информацию, Верховная Рада Украины поручает соответствующему Комитету Верховной Рады Украины осуществить такую проверку.
Статья 24. Принятие Верховной Радой Украины решения об освобождении судьи, избранного бессрочно, от должности
«По основаниям, определенным частью пятой статьи 126 Конституции Украины, Верховная Рада Украины принимает решение об освобождении судьи от должности.
Решение принимается путем открытого нефиксированного голосования большинством голосов от конституционного состава Верховной Рады Украины.
Решение об освобождении судьи оформляется постановлением Верховной Рады Украины».

H. Закон «О комитетах Верховной Рады Украины» от 4 апреля 1995 года

75. Статья 1 гласит: «Комитет Верховной Рады Украины – орган Верховной Рады Украины, который образуется из числа народных депутатов Украины для осуществления по отдельным направлениям законопроектной работы, подготовки и предварительного рассмотрения вопросов, отнесенных к полномочиям Верховной Рады Украины, исполнения контрольных функций».
I. Закон «О статусе народного депутата Украины» от 17 ноября 1992 года
76. Согласно статье 24 этого Закона, народный депутат Украины обязан присутствовать и лично участвовать в заседаниях Верховной Рады Украины. Он обязан лично голосовать по вопросам, рассматриваемым Верховной Радой и ее органами.
J. Закон «О Регламенте Верховной Рады Украины» от 10 февраля 2010 года
77. Правило 47 Регламента Верховной Рады Украины гласит, что при принятии решений Верховной Радой ее члены голосуют лично при помощи электронной системы в зале заседаний Верховной Рады или в определенном для тайного голосования месте возле зала для пленарных заседаний.

III. МАТЕРИАЛЫ СОВЕТА ЕВРОПЫ

A. Европейская хартия о статусе судей от 8-10 июля 1998 года (Документ (98)23 Комитета Совета Европы по правовым вопросам)

78. Глава 5 Хартии, «Ответственность», в частности, гласит:
«5.1. Невыполнение судьей каких-либо должност¬ных обязанностей, непосредственно определенных статусом, может привести к применению санкций только по решению, согласно предложению, рекомен-дации или согласия судебного органа или инстанции, выключающей не менее чем половину избранных судей, в рамках процесса, проводимого на состяза¬тельной основе, где судья, привлекающийся к ответ-ственности, может воспользоваться услугами защит¬ника. Градация санкций, которые могут быть приме-нены, уточняется статусом, и ее применение подчи¬няется принципу соразмерности. Решение органа ис-полнительной власти, судебного органа или инстан¬ции, упомянутое в данном пункте, в котором говорит¬ся о наказании, может быть обжаловано в вышестоя¬щую инстанцию судебного характера».

B. Мнение Венецианской комиссии

79. Соответствующие части Совместного мнения о Законе «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно предотвращения злоупотребления правом на обжалование» Венецианской комиссии и Управления по вопросам сотрудничества в рамках Генерального директората по правам человека и правовым вопросам Совета Европы, принятого Венецианской комиссией на ее 84-м пленарном заседании (Венеция, 15-16 октября 2010 г., CDL-AD (2010) 029), гласят (курсив в оригинале):
«28. Видимо, в достойной одобрения попытке преодолеть проблему малого количества судей в составе ВСЮ, Заключительные положения раздела XII; 3 (Внесение изменений в законодательные акты Украины) Закона Украины о судоустройстве и статусе судей, изменения 3.11 к закону о Высшем совете юстиции, предусматривают, что два из трех членов Высшего совета юстиции, назначаемых Верховной Радой Украины (часть 1 статьи 8) и Президентом Украины (часть 1 статьи 9), один из трех членов, назначаемых съездом судей (часть 1 статьи 11), и один из трех членов, назначаемых съездом представителей юридических высших учебных заведений и научных учреждений (часть 1 статьи 12), должны быть судьями. Всеукраинская конференция работников прокуратуры назначает двух членов Высшего совета юстиции, один из которых назначается из числа судей (часть 1 статьи 13).
29. Несмотря на это, состав ВСЮ все равно не соответствует европейским стандартам, поскольку из 20 членов ВСЮ лишь 3 являются судьями, избираемыми самими судьями. Заключительные положения фактически признают, что уровень судейского представительства в ВСЮ должен быть выше, но было принято решение, что судей выбирают или назначают парламент, Президент, учебные заведения и прокуратура. Кроме того, переходные положения закона предусматривают, что новые положения Закона будут применяться лишь по истечении срока полномочий действующих членов ВСЮ (Раздел XIII.8 Переходных положений). В действующем составе ВСЮ, один судья является членом ВСЮ по должности (Председатель Верховного Суда), а некоторые из членов, назначенных Президентом и парламентом, являются de facto судьями или бывшими судьями. Закон требует этого, пока не закончатся полномочия предыдущих членов. Вместе с министром юстиции и генеральным прокурором, 50% членов ВСЮ принадлежат к исполнительной или законодательной власти или избраны ей. В связи с этим нельзя сказать, что в состав ВСЮ входит значительная часть судей. Иногда в старых демократиях может быть так, что исполнительная власть имеет решающее влияние, и в некоторых странах такая система может нормально функционировать. Украинские органы власти сами, во время встреч в Киеве, называли Украину государством с переходной демократией, которое счастливо использовать опыт других европейских стран. Как отмечалось в предыдущих выводах, «Новые демократии, однако, пока не имеют возможности развивать эти традиции, которые могут предотвратить злоупотребления, и именно поэтому в этих странах необходимы особые конституционные и законодательные положения в качестве гарантий для предупреждения политических злоупотреблений при назначении судей».
30. Фактический состав Высшего совета юстиции может способствовать взаимодействию парламентского большинства и предотвратить давление со стороны исполнительной власти, но не может преодолеть структурных недостатков его состава. Этот орган не может быть свободным от любого политического влияния. Нет достаточных гарантий, которые убеждали бы в том, что ВСЮ защищает ценности и основополагающие принципы правосудия. Такой порядок формирования определен Конституцией Украины, и, следовательно, требует внесения конституционных изменений. Включение в ВСЮ Генерального прокурора в качестве члена по должности вызывает особую озабоченность, поскольку это может оказывать сдерживающий эффект на судей и восприниматься как потенциальная угроза. Генеральный прокурор является стороной во многих делах, которые приходится рассматривать судьям, и его членство в органе, занимающееся назначением, дисциплинарным производством и увольнением судей, вызывает риск, что судьи не будут действовать беспристрастно при рассмотрении таких дел, или что Генеральный прокурор не будет действовать беспристрастно в отношении судей, чьи решения он оспаривает. Итак, состав Высшего совета юстиции Украины не отвечает европейским стандартам. Поскольку это требует внесения изменений в Конституцию Украины, что может быть сложным, Закон должен предусматривать, с целью сбалансирования проблемного состава ВСЮ, более строгое регулирование требований относительно несовместимости. Учитывая полномочия, предоставленные ВСЮ, он должен работать как постоянно действующий орган, и кроме членов по должности, остальные члены ВСЮ не имеют права совмещать свою деятельность с любой другой личной или общественной деятельностью.
42. … Учитывая, что министр юстиции и Генеральный прокурор являются членами ВСЮ по должности (ст. 131 Конституции), и Конституция Украины не предусматривает, что ВСЮ должен состоять из большинства или значительной части судей, избранных самими судьями, внесение предложений об увольнении судей членами ВСЮ, которые представляют исполнительную власть, может влиять на независимость судей, а значит нарушать часть 2 статьи 126 Конституции Украины и особенно пункт 5 части 4 статьи 47 Закона о судоустройстве и статусе судей (см. в этой связи комментарии к Закону, CDL(2010)097). В любом случае, член ВСЮ, который внес предложение об освобождении от должности судьи, не может принимать участие в принятии ВСЮ решения в отношении этого судьи: это может повлиять на гарантию непредвзятости…
45. … Точность и предсказуемость оснований для дисциплинарной ответственности являются необходимыми для правовой определенности и особенно для гарантий независимости судей; для этого надо стараться избегать расплывчатых оснований или широких определений. В то же время, новое определение включает очень общие понятия, такие как, например, «совершение им действий, которые порочат звание судьи и могут вызвать сомнение в его объективности, беспристрастности и независимости, в честности и неподкупности судебных органов» или «нарушение морально-этических принципов поведения судьи». Это представляется особенно опасным, поскольку такие нечеткие определения могут дать возможность использовать их в качестве политического оружия против судей. Часть 2 статьи 32 Закона о Высшем совете юстиции не добавляет ничего принципиально нового, чего нет в статье 83 Закона о судоустройстве и статусе судей. Таким образом, основания для дисциплинарной ответственности по-прежнему очень широко определены, и необходимо более точное регулирование для обеспечения независимости судебной системы.
46. Наконец, в последней части статьи 32 говорится о том, что для принятия решения об освобождении судьи от должности требуется простое большинство голосов от состава ВСЮ вместо двух третей. Учитывая недостатки состава ВСЮ, это – шаг назад в вопросе гарантии независимости судей…
51. Наконец, порядок формирования… чрезвычайно влиятельной так называемой «пятой палаты» Высшего административного суда должен быть четко определен в законе, чтобы соответствовать требованиям основополагающего права на доступ к суду, установленным законом. Верховный Суд не должен быть исключен из юрисдикции в отношении рассмотрения апелляционных жалоб по делам об установлении ЦИК результатов выборов или референдумов, которые не должны быть окончательными, и должна быть предусмотрена возможность их просмотра…»

C. Доклад Томаса Хаммарберга, Комиссара Совета Европы по правам человека, после его визита в Украину (19-26 ноября 2011 года), CommDH (2012)10, 23 февраля 2012 года

80. Доклад, в частности, гласит:
“II. Вопросы, связанные с независимостью и беспристрастностью судей
Независимость судебной власти, которая также подразумевает независимость каждого отдельного судьи, должна защищаться законом и на практике. Комиссар с озабоченностью отметил, что с точки зрения украинской общественности, судьи не защищены от давления извне, в том числе давления политического характера. Необходимы решительные действия на нескольких фронтах, чтобы устранить факторы, делающие судей уязвимыми и ослабляющие их независимость. Власти должны тщательно расследовать любые обвинения в неправомерном политическом или ином влиянии или вмешательстве в работу судебных органов, и обеспечить эффективные средства правовой защиты в этом отношении.
Комиссар призывает украинские власти полностью выполнить рекомендации Венецианской комиссии относительно необходимости упорядочения и уточнения процедур и критериев, связанных с назначением и увольнением судей, а также применением дисциплинарных мер. Необходимо установить достаточные гарантии для обеспечения справедливости и исключить риск политизации при дисциплинарном производстве. Что касается процесса назначения судей, решающее значение должны иметь квалификация и заслуги отдельных кандидатов.
Нынешний состав Высшего совета юстиции не соответствует международным стандартам и должен быть изменен; это потребует конституционных изменений. …
20. В ноябре 2011 года заместитель Генерального прокурора Михаил Гаврилюк, который являлся членом Высшего совета юстиции, объявил, что против членов уголовной палаты Верховного Суда было возбуждено дисциплинарное производство за нарушение ими присяги. Комиссар получил информацию, что это производство представляло собой давление со стороны исполнительной власти на этот судебный орган с целью повлиять на результаты выборов следующего председателя Верховного Суда. …
35. Конституция и Закон о судоустройстве и статусе судей предусматривает увольнение судьи органом, которым он был избран или назначен, по представлению Высшего совета юстиции. Некоторые из собеседников Комиссара подчеркнули, что, учитывая нынешний состав Высшего совета юстиции (ВСЮ), риск того, что такое решение может быть вызвано политическими или аналогичными соображениями, довольно высок. Такие соображения могут также играть роль в контексте решения парламента об увольнении судьи, избранного бессрочно. Таким образом, дополнительные меры безопасности должны быть введены как в законодательстве, так и на практике, с целью защиты независимости судей.
36. В Конституции и Законе о судоустройстве и статусе судей имеются положения, защищающие от неправомерного давления, однако эти положения нуждаются в развитии, как в законодательстве, так и на практике. …
42. Комиссар, в частности, обеспокоен сообщениями о сильном влиянии, оказываемом прокуратурой и органами исполнительной власти на судей через их представительство в Высшем совете юстиции. В частности, Комиссар располагает информацией, что бывали случаи, когда дисциплинарное производство в отношении судьи инициировалось членами Высшего совета юстиции, представляющими прокуратуру, по обвинению в нарушении присяги на основании содержания судебного решения в случаях, когда судьи не поддерживали позицию стороны обвинения (см. также пункт 20 выше). В этом контексте Комиссар хотел бы напомнить, что судьи не должны опасаться увольнения или дисциплинарного производства в связи с принимаемыми ими решениями. …
Выводы и рекомендации
46. Комиссар подчеркивает, что система назначения судей должна быть полностью защищена от неправомерного политического или другого влияния. Решения судьи не должны подлежать пересмотру после обычной процедуры обжалования. Дисциплинарные меры в отношении судей должны регулироваться четкими правилами и процедурами, внутри судебной системы, и не подлежать политическому или любому другому ненадлежащему влиянию.
47. Хотя Комиссар не в состоянии прокомментировать правдивость упомянутых выше утверждений о давлении на судей Верховного Суда (см. пункт 20), он, тем не менее, считает, что ситуация дает основания для серьезной озабоченности. Украинские власти должны расследовать любые утверждения о вмешательстве в работу судебных органов и принимать надлежащие меры. Представители других ветвей власти должны воздерживаться от любых действий или заявлений, которые могут рассматриваться как давление на работу судебных органов или вызвать сомнения в их способности эффективно исполнять свои обязанности. Судьи не должны опасаться увольнения или дисциплинарного производства в связи с принимаемыми ими решениями. Кроме того, возможности, открывающиеся в связи с проводимыми сегодня реформами, должны быть использованы для укрепления независимости судебной системы от исполнительной власти…»

IV. СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

81. Доклад по сравнительному анализу законодательства, озаглавленный «Независимость судебной власти в переходный период» [1], был составлен в 2012 году Институтом сравнительного публичного права и международного права Макса Планка (Max-Planck-Institut für ausländisches öffentliches Recht und Völkerrecht), Германия.
82. Среди многих других вопросов, в докладе подробно рассмотрены дисциплинарные процедуры в отношении судей на различных уровнях юрисдикции. В докладе говорится, что в европейских странах не существует единого подхода к организации системы судебной дисциплины. Тем не менее, следует отметить, что во многих европейских странах основания для дисциплинарной ответственности судей определяются в довольно общих чертах (например, полное или неоднократное игнорирование служебных обязанностей, в результате чего можно сделать вывод о явной непригодности судьи для занимаемой им должности (Швеция)). В качестве исключения, в Италии закон содержит исчерпывающий список из, включающий тридцать семь различных дисциплинарных нарушений, которые касаются поведения судей, как при исполнении служебных обязанностей, так и вне службы. Санкции, применяемые к судье за совершение дисциплинарного проступка, могут включать в себя: предупреждение, выговор, перевод, понижение, понижение в должности, приостановление продвижения по службе, штраф, снижение зарплаты, временное отстранение от должности, увольнение с пенсией или без нее. Увольнение судьи как наиболее тяжелое наказание, как правило, применяется только по решению суда, а в некоторых правовых системах приказ об увольнении также может быть отдан другим органом, таким как специализированный дисциплинарный совет или Высший совет магистратуры, но, как правило, такой приказ затем обжалуется в суде. За исключением Швейцарии, парламент в процедуре не участвует; швейцарская система, однако, принципиально отличается из-за ограниченного срока, на который избираются судьи.

ПРАВО

I. ЗАЯВЛЕННОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 6 § 1 КОНВЕНЦИИ

83. Заявитель подал следующие жалобы в соответствии со статьей 6 § 1 Конвенции: (I) его дело не было рассмотрено «независимым и беспристрастным судом»; (II) разбирательство в ВСЮ было несправедливым, поскольку оно не соответствовало порядку, предусмотренному четвертой главой Закона о ВСЮ 1998 года, которая предлагает ряд важных процессуальных гарантий, включая срок давности для дисциплинарного взыскания; (III), парламент принял решение о его увольнении на пленарном заседании, со злоупотреблением системой электронного голосования; (IV) его дело не было заслушано «судом, созданным на основании закона»; (V) решения по его делу были приняты без надлежащей оценки доказательств, и важные аргументы стороны защиты не были учтены должным образом; (VI) отсутствие у ВAC достаточной компетенции для пересмотра актов, принятых ВСЮ, противоречило его «праву на суд»; (VII) не был соблюден принцип равенства сторон.
84. Статья 6 § 1 Конвенции, в частности, гласит:
«1. Каждый человек имеет право при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявляемого ему, на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом…»

A. Приемлемость

85. Стороны не оспаривали приемлемость приведенных выше жалоб.
86. Хотя Правительство признает, что статья 6 § 1 Конвенции применима к настоящему делу, Суд считает целесообразным рассмотреть этот вопрос в деталях.

1. Применима ли статья 6 § 1 в ее гражданском аспекте

87. Суд отмечает, что трудовые споры между государственными служащими и государством могут выходить за пределы гражданско-правового аспекта статьи 6 при условии выполнения двух кумулятивных условий. Во-первых, государство в своем национальном законодательстве должно явно исключать доступ к суду для соответствующей категории служащих. Во-вторых, исключения должны основываться на объективных интересах государства (см. Vilho Eskelinen and Others v. Finland [GC], no. 63235/00, § 62, ECHR 2007 IV).
88. В контексте первого условия, Суд вполне может классифицировать конкретный национальный орган за пределами национальной судебной системы как «суд» для целей теста Эскелинена. Административный или парламентский орган может рассматриваться как «суд» в основном смысле этого слова, тем самым делая статью 6 применимой к спорам государственных служащих (Argyrou and Others v. Greece, no. 10468/04, § 24, 15 January 2009, и Savino and Others v. Italy, nos. 17214/05, 20329/05 and 42113/04, §§ 72 75, 28 April 2009). Вывод о применимости статьи 6, однако, никак не влияет на вопрос, как соблюдались процессуальные гарантии в ходе такого разбирательства (см. Savino and Others, упомянутое выше, § 72).
89. Что касается настоящего дела, дело заявителя было рассмотрено ВСЮ, который, после проведения слушаний и оценки доказательств, принял решение по всем вопросам факта и права. В результате рассмотрения дела в ВСЮ, в парламент были направлены два представления об увольнении заявителя. Затем эти представления были рассмотрены парламентским комитетом по судебным вопросам, который, в то время, имел определенную свободу действий при оценке выводов ВСЮ, поскольку он был уполномочен провести, в случае необходимости, самостоятельную работу и собственное дознание, а затем принять решение об увольнении или не-увольнении судьи (см. разделы 19-21 Закона «О порядке избрания на должность и освобождения от должности профессионального судьи Верховной Радой Украины» 2004 года (избрание и увольнение)). Впоследствии, на пленарном заседании, парламент принял решение об увольнении заявителя на основе представления ВСЮ и рекомендации парламентского комитета (см. статью 23 этого же Закона). Наконец, решения ВСЮ и парламента были рассмотрены ВAC.
90. Таким образом, представляется, что при рассмотрении дела заявителя и принятии обязательного решения, ВСЮ, парламентские комитеты и пленарное заседание парламента совместно выполняли судебные функции (см. Savino and Others, § 74).Обязательное решение об увольнении заявителя в дальнейшем было рассмотрено ВАС, который является классическим судом в рамках национальной судебной системы.
91. В связи с вышеизложенным, нельзя сделать вывод, что национальное законодательство «явно исключало доступ к суду» в отношении жалобы заявителя. Первое условие теста Эскелинена поэтому не было выполнено, и статья 6 применима в ее гражданском аспекте (сравните Olujić v. Croatia, no. 22330/05, § 31 45, 5 February 2009).

2. Применима ли статья 6 § 1 в ее уголовном аспекте

92. Два аспекта статьи 6, гражданский и уголовный, не обязательно являются взаимоисключающими (Albert and Le Compte v. Belgium, 10 February 1983, § 30, Series A no. 58). Поэтому возникает вопрос: применима ли статья 6 Конвенции также в ее уголовном аспекте.
93. В свете критериев Энгеля (см. Engel and Others v. the Netherlands, 8 June 1976, §§ 82-83, Series A no. 22), возникают некоторые соображения в связи с тяжестью санкций, наложенных на заявителя. В то время как люстрационные разбирательства в Польше, которые также привели к увольнению некоторых лиц, могут считаться в определенной степени аналогичными, Суд постановил, что соответствующие положения польского законодательства не были «направлены на группу лиц, имеющих особый статус – например, в рамках дисциплинарного права», но охватывали обширную группу граждан; разбирательства привели к запрету занимать ряд конкретных государственных должностей без наличия исчерпывающего перечня в национальном законодательстве (см. Matyjek v. Poland (dec.), no. 38184/03, §§ 53 and 54, ECHR 2006 VII). В отличие от этого дела, в настоящем деле заявитель, обладающий особым статусом, был наказан за невыполнение своих профессиональных обязанностей – то есть, за преступление, прямо подпадающее под дисциплинарное право. Санкции в отношении заявителя были классической дисциплинарной мерой в отношении профессиональных проступков, и, с точки зрения национального законодательства, контрастировали с уголовно-правовыми санкциями за принятие судьей заведомо противоправного решения (см. статью 375 Уголовного кодекса выше). Уместно также отметить, что увольнение заявителя с должности судьи формально не мешает ему заниматься юридической практикой в другом качестве в рамках профессии юриста.
94. Кроме того, Суд установил, что увольнение из вооруженных сил не может рассматриваться как уголовное наказание для целей статьи 6 § 1 Конвенции (см. Tepeli and Others v. Turkey (dec.), no. 31876/96, 11 September 2001, и Suküt v. Turkey (dec.), no. 59773/00, 11 September 2007). Суд также четко постановил, что разбирательства, касающиеся увольнения судебных приставов за многочисленные проступки «не включает предъявление уголовного обвинения» (см. Bayer v. Germany, no. 8453/04, § 37, 16 July 2009).
95. В связи с вышеизложенным, Суд считает, что факты данного дела не дают оснований для вывода, что увольнение заявителя связано с предъявлением ему уголовного обвинения по смыслу статьи 6 Конвенции. Соответственно, эта статья неприменима в ее уголовном аспекте.

3. Другие замечания в отношении приемлемости

96. Суд также отмечает, что вышеуказанные жалобы в соответствии со статьей 6 § 1 Конвенции не являются явно необоснованными по смыслу статьи 35 § 3 (а) Конвенции. Они также не являются неприемлемыми по каким-либо другим основаниям. Поэтому они должны быть признаны приемлемыми.

B. Существо дела

1. Принцип «независимого и беспристрастного суда»

(a) Аргументы заявителя

97. Заявитель жаловался, что его дело не было рассмотрено «независимым и беспристрастным судом». В частности, эти требования не были выполнены ВСЮ в связи формированием его состава, подчинением его членов другим государственным органам и личной предвзятостью некоторых его членов в деле заявителя. Заявитель особо подчеркнул, что С. К., В. К. и Р.К., возможно, не были беспристрастны при принятии решения по его делу. Требования независимости и беспристрастности не соблюдались на последующих этапах судебного разбирательства, в том числе в ВАС, который не обеспечил ни необходимых гарантий, ни адекватного повторного рассмотрения дела.
98. Кроме того, по мнению заявителя, рассмотрение его дела в ВАС не может считаться достаточным, чтобы исправить процедурные недочеты на более ранних стадиях. В частности, ВАС не отменил официально решение о его увольнении, и, в при отсутствии каких-либо правил, осталось неясным, каковы были процедурные последствия признания этих решений незаконными. Кроме того, то, как ВAC рассматривал дело заявителя, позволяет предположить, что на актуальные и важные аргументы и ходатайства заявителя в отношении отсутствия фактических оснований для его увольнения, личной пристрастности членов ВСЮ и нарушений в процедуре голосования в парламенте, не было никакой адекватной реакции.

(b) Аргументы Правительства

99. Правительство утверждало, что национальное законодательство предоставляет достаточные гарантии независимости и беспристрастности ВСЮ. В то же время, в деле заявителя не было никаких признаков личной предвзятости со стороны кого-либо из членов ВСЮ. В частности, заявления, сделанные С.К. в средствах массовой информации, на которые ссылается заявитель, на самом деле были сделаны более чем за шесть месяцев до событий, рассматриваемых в настоящем деле. Таким образом, между этими заявлениями и увольнением заявителя не было причинно-следственной связи. Не было предъявлено никаких обоснованных аргументов в пользу утверждения, что Р.К. и В.К. были предвзяты. В любом случае, решение ВСЮ было принято большинством, и предполагаемая предвзятость некоторых членов ВСЮ не могла серьезно повлиять на беспристрастность этого органа в целом.
100. Правительство также признало, что имело место определенное дублирование в составе ВСЮ и парламентского комитета, который рассматривал дело заявителя после того, как оно было направлено в парламент. Тем не менее, комитет является коллегиальным органом, который принял решение большинством голосов, и это решение не было обязательным для пленарного заседания парламента.
101. Правительство утверждало, что нет никаких оснований сомневаться в независимости и беспристрастности ВАС.
102. Кроме того, по мнению Правительства, рассмотрение в ВАС было достаточным, чтобы устранить любые предполагаемые недостатки процессуальной справедливости, которые могли возникнуть на предыдущих этапах национального производства. Правительство указало в этой связи, что компетенции ВАС признавать решения ВСЮ и парламента об увольнении судьи незаконными было достаточно, поскольку это означало, что увольнения судьи не было. В поддержку своих утверждений, Правительство привело примеры из национальной судебной практики, когда судьи успешно оспаривали решения об их увольнении, а затем подавали судебный иск о своем восстановлении в должности. В связи с этим, Правительство утверждало, что рассмотрение дела заявителя в ВАС было правомерным, и все аргументы заявителя были рассмотрены должным образом. В частности, ВАС дал соответствующий ответ на утверждения заявителя о нарушении процедуры голосования в парламенте. Кроме того, ВАС должным образом учел утверждения заявителя относительно нарушения требования независимости и беспристрастности на ранних стадиях разбирательства.

(c) Оценка Суда

103. Для того чтобы установить, может ли суд считаться «независимым» по смыслу статьи 6 § 1 Конвенции, следует обратить внимание, в частности, на порядок назначения его членов и срок их полномочий, существование гарантий от внешнего давления и вопросу, производит ли орган впечатление независимости (см. Findlay v the United Kingdom, 25 February 1997, § 73, Reports of Judgments and Decisions 1997-I, и Brudnicka and Others v. Poland, no. 54723/00, § 38, ECHR 2005-II). Суд подчеркивает, что разделение полномочий между политическими органами государственной власти и судебными органами приобретает все большее значение в его прецедентном праве (см. Stafford v. the United Kingdom [GC], no. 46295/99, § 78, ECHR 2002-IV). В то же время, ни статья 6, ни любые другие положения Конвенции не требуют, чтобы государство соответствовало каким-либо теоретическим конституционным представлениям о допустимых пределах взаимодействия властей (см. Kleyn and Others v. the Netherlands [GC], nos. 39343/98, 39651/98, 43147/98 and 46664/99, § 193, ECHR 2003 VI).
104. Как правило, беспристрастность означает отсутствие предубежденности или предвзятости. В соответствии с прецедентным правом Суда, наличие беспристрастности для целей статьи 6 § 1 определяется в соответствии с: (I) субъективным критерием, когда внимание уделяется личной убежденности и поведению конкретного судьи, то есть, продемонстрировал ли судья личную предубежденность или предвзятость в данном деле, и (II) объективным критерием, когда выясняется, обеспечил ли суд и, в частности, его состав, достаточные гарантии, чтобы исключить любые обоснованные сомнения в его беспристрастности (см., в частности, Fey v. Austria, 24 February 1993, Series A no. 255, §§ 28 and 30, и Wettstein v. Switzerland, no. 33958/96, § 42, ECHR 2000-XII).
105. Тем не менее, нет абсолютного разделения между субъективной и объективной беспристрастностью, и поведение судьи может вызывать не только объективные сомнения относительно его беспристрастности, с точки зрения внешнего наблюдателя (объективный критерий), но также вопросы в отношении его личных убеждений (субъективный критерий) (см. Kyprianou v. Cyprus [GC], no. 73797/01, § 119, ECHR 2005 XIII). Таким образом, в некоторых случаях, когда возникают трудности с представлением доказательств, которые опровергают презумпцию субъективной беспристрастности судьи, требование объективной беспристрастности обеспечивает еще одну важную гарантию (см. Pullar v. the United Kingdom, 10 June 1996, § 32, Reports 1996 III).
106. Поэтому, производимое впечатление может иметь определенное значение, или, другими словами, «справедливость должна не только иметь место, она также должна быть видна». Здесь на кону стоит доверие, которое суды должны внушать людям в демократическом обществе (см. De Cubber v. Belgium, 26 October 1984, § 26, Series A no. 86).
107. Наконец, понятия независимости и объективной беспристрастности тесно связаны и, в зависимости от обстоятельств, могут потребовать совместного рассмотрения (см. Sacilor-Lormines v. France, no. 65411/01, § 62, ECHR 2006 XIII). Принимая во внимание обстоятельства данного дела, Суд считает целесообразным одновременно рассмотреть вопросы независимости и беспристрастности.
108. Суд отметил (см. пункты 89 и 90 выше), что ВСЮ и парламент рассмотрели дело заявителя и приняли обязательное решение. Затем ВАС пересмотрел выводы и решения, принятые этими органами. Таким образом, Суд должен, прежде всего, изучить вопрос, соблюдались ли принципы независимости и беспристрастности суда на стадии рассмотрения дела заявителя и принятия решения, имеющего обязательную силу.

(i) Независимость и беспристрастность органов, рассматривавших дело заявителя

(α) ВСЮ

109. Суд постановил, что если по меньшей мере половина членов суда состоит из судей, включая председателя с правом решающего голоса, это является весомым показателем беспристрастности (см. Le Compte, Van Leuven and De Meyere v. Belgium, 23 June 1981, § 58, Series A no. 43). Уместно отметить, что при привлечении судей к дисциплинарной ответственности, необходимость большинства судей в составе соответствующего дисциплинарного органа была признана Европейской хартией о статусе судей (см. пункт 78 выше).
110. Суд отмечает, что, в соответствии со статьей 131 Конституции и Закона о ВСЮ 1998 года, ВСЮ состоит из двадцати членов, которые назначаются различными органами. Однако следует подчеркнуть, что три члена назначаются непосредственно Президентом Украины, еще три члена назначаются Верховной Радой Украины, и еще два члена назначаются Всеукраинской конференцией прокуроров. Министр юстиции и Генеральный прокурор являются членами ВСЮ по должности. Таким образом, принципы формирования состава ВСЮ, заложенные в Конституции и изложенные в Законе о ВСЮ 1998 года, приводят к тому, что не являющиеся судьями члены, назначаемые непосредственно органами исполнительной и законодательной власти, составляют подавляющее большинство в ВСЮ.
111. В результате, дело заявителя рассматривалось шестнадцатью членами ВСЮ, присутствовавшими на слушаниях, только трое из которых были судьями. Таким образом, при рассмотрении дела заявителя, судьи составляли незначительное меньшинство членов ВСЮ (см. пункт 24 выше).
112. Поправки от 7 июля 2010 года к Закону о ВСЮ 1998 года дополнили этот закон требованием, что десять членов ВСЮ должны назначаться из судейского корпуса. Эти изменения, однако, не повлияли на дело заявителя. В любом случае, они недостаточны, так как органы, назначающие членов ВСЮ, остались теми же, только с тремя судьями, избранными своими же коллегами. Учитывая важность уменьшения влияния политических органов государственной власти на состав ВСЮ и необходимость обеспечить необходимый уровень независимости судебной системы, порядок назначения судей в дисциплинарные органы также актуален в смысле судебного самоуправления. Как отметила Венецианская комиссия, исправленные процедуры не решили этот вопрос, так как назначение по-прежнему осуществляется теми же органами, а не судейским корпусом (см. пункты 28 и 29 мнения Венецианской комиссии, пункт 79 выше).
113. Кроме того, Суд отмечает, что в соответствии со статьей 19 Закона о ВСЮ 1998 года, только четыре члена ВСЮ работают там на постоянной основе. Другие члены продолжают работать и получать зарплату за пределами ВСЮ, что неизбежно влечет за собой их материальную, иерархическую и административную зависимость от основных работодателей и ставит под угрозу их независимость и беспристрастность. В частности, в случае с Министром юстиции и Генеральным прокурором, которые являются членами ВСЮ по должности, потеря ими основной работы влечет за собой отставку из ВСЮ.
114. Суд ссылается на мнение Венецианской комиссии о том, что включение Генерального прокурора в качестве члена ВСЮ по должности вызывает проблемы, так как это может оказывать сдерживающее воздействие на судей и восприниматься как потенциальная угроза. В частности, Генеральный прокурор находится на вершине иерархии прокурорской системы и контролирует всех прокуроров. В силу своей функциональной роли, прокуроры участвуют во многих делах, рассматриваемых судьями. Членство Генерального прокурора в органе, связанном с назначением, наказанием и увольнением судей, создает риск того, что судьи не будут действовать беспристрастно в таких случаях, или того, что Генеральный прокурор не будет действовать беспристрастно по отношению к судьям, чьи решения он не одобряет (см. пункт 30 мнения Венецианской комиссии, пункт 79 выше). То же самое справедливо по отношению к другим членам ВСЮ, назначенным по квоте Всеукраинской конференции прокуроров. Озабоченность, выраженная Комиссаром по правам человека Совета Европы показательна в этом отношении (см. пункт 42 соответствующего доклада, пункт 80 выше).
115. Кроме того, Суд отмечает, что члены ВСЮ, которые провели предварительное расследование по делу заявителя и подали представление о его увольнении (Р.К. и В.К.), впоследствии принимали участие в принятии решений об увольнении заявителя с должности. Кроме того, один из этих членов (В.К.) был назначен председателем ВСЮ и председательствовал на слушаниях по делу заявителя. Роль этих членов в наложении дисциплинарного взыскания на заявителя, на основании результатов их собственного предварительного расследования, вызывает сомнения в их беспристрастности при принятии решения по существу дела заявителя (сравните Werner v. Poland, no. 26760/95, §§ 43 and 44, 15 November 2001).
116. Утверждения заявителя о личной предвзятости со стороны некоторых членов ВСЮ необходимо также рассматривать применительно к деятельности председателя парламентского комитета по вопросам судебной системы (С.К.), который также был членом ВСЮ. Во-первых, следует обратить внимание на его отказ разрешить заявителю принять присягу в качестве члена ВСЮ. Во-вторых, его мнение, опубликованное в официальном парламентском бюллетене 14 июня 2007 года, позволяет предположить, что он решительно не согласен с промежуточным решением суда по делу о незаконности парламентского постановления о временном порядке назначения председателей и заместителей председателей местных судов. Даже если С.К. непосредственно не критиковал заявителя, очевидно, что он не одобрял действий заявителя, который был истцом по этому делу. Суд не убежден утверждением Правительства о том, что это публичное заявление было сделано гораздо раньше, еще до начала дисциплинарного производства. Учитывая, что время между двумя событиями, как утверждает Правительство, составило около шести месяцев, этот период не может считаться достаточно долгим, чтобы исключить любую причинно-следственную связь в этом отношении.
117. Таким образом, факты настоящего заявления поднимают ряд серьезных вопросов, указывая как на структурные недостатки в ходе разбирательства в ВСЮ, так и на проявление личной предвзятости со стороны некоторых членов ВСЮ при рассмотрении дела заявителя. Таким образом, Суд заключает, что разбирательство в ВСЮ было несовместимым с принципами независимости и беспристрастности, предусмотренными статьей 6 § 1 Конвенции.

(β) «Независимость и беспристрастность» на парламентском этапе

118. Дальнейшее рассмотрение дела парламентом, законодательным органом, не исключило структурных дефектов «независимости и беспристрастности», а лишь внесло свой вклад в политизацию процедуры и усугубило несоответствие процедуры принципу разделения властей.
– Парламентский комитет
119. Что касается разбирательства в парламентском комитете, председатель комитета (С.К.) и один из его членов были также членами ВСЮ и принимали участие рассмотрении дела заявителя на обоих уровнях. Соответственно, они не могли действовать беспристрастно при рассмотрении представлений ВСЮ (см., с соответствующими изменениями, Oberschlick v. Austria (no. 1), 23 May 1991, §§ 50-52, Series A no. 204). Кроме того, соображения Суда об отсутствии личной беспристрастности, как указано в пункте 116 выше, в равной мере имеют отношение к данной стадии процедуры. Кроме того, следует учитывать тот факт, что С.К., вместе с двумя членами парламентского комитета, обратились в ВСЮ с запросом о проведении предварительного расследования возможных нарушений со стороны заявителя.
120. В то же время, члены ВСЮ не подлежали отводу, так как процедура отвода не была предусмотрена Законом «О порядке избрания на должность и освобождения от должности профессионального судьи Верховной Радой Украины» 2004 года (избрание и увольнение). Это указывает на отсутствие надлежащих гарантий соответствия разбирательства критерию объективной беспристрастности (см., с соответствующими изменениями, Micallef v. Malta [GC], no. 17056/06, §§ 99 and 100, ECHR 2009).
– Пленарное заседание парламента
121. Что касается пленарного заседания парламента, дело членам парламента представляли С.К. и В.К. (см. пункт 27 выше). Однако процедура, по существу, состояла лишь в обмене общими мнениями на основе выводов ВСЮ и парламентского комитета. На данном этапе, рассмотрение дела ограничилось принятием обязательного решения на основе выводов, сделанных ранее ВСЮ и парламентским комитетом.
122. В целом, факты данного дела показывают, что пленарное заседание не было надлежащим форумом для рассмотрения вопросов факта и права, оценки доказательств и юридической квалификации фактов. Роль политиков-членов парламента, не имеющих никакого юридического и судебного опыта рассмотрения сложных вопросов факта и права в конкретном дисциплинарном деле, не была достаточно четко разъяснена Правительством, и не было доказано, что она была совместима с требованиями независимости и беспристрастности суда в соответствии со статьей 6 Конвенции.

(ii) Были ли вопросы «независимости и беспристрастности» решены ВAC

123. В соответствии с прецедентным правом Суда, даже если судебный орган, рассматривающий споры в отношении «гражданских прав и обязанностей», не соответствует статье 6 § 1 в некотором отношении, никакого нарушения Конвенции нет, если разбирательство в этом органе «подлежит последующему контролю со стороны судебного органа, который имеет полную юрисдикцию и удовлетворяет требованиям статьи 6 § 1 Конвенции» (см. Albert and Le Compte v. Belgium, упомянутое выше, § 29, и Tsfayo v. the United Kingdom, no. 60860/00, § 42, 14 November 2006). Для того чтобы определить, имел ли совместимый со статьей 6 суд второго уровня «полную юрисдикцию» и обеспечил ли он «достаточный пересмотр», который исправил бы, в первую очередь, недостатки, связанные с отсутствием независимости, необходимо учитывать такие факторы, как предмет и суть обжалуемого решения, то, как это решение было принято, и содержание спора, включая желаемые и фактические основания для апелляции (см. Bryan v. the United Kingdom, 22 November 1995, §§ 44 – 47, Series A no. 335 A, и Tsfayo, упомянутое выше, § 43).

(α) Достаточность рассмотрения

124. Суд не убежден, что ВАС обеспечил достаточный пересмотр дела заявителя по следующим причинам.
125. Во-первых, возникает вопрос, мог ли ВАС эффективно пересматривать решения ВСЮ и парламента, учитывая, что ВАС был наделен полномочиями объявить эти решения незаконными, не имея возможности отменить их и принять дальнейшие адекватные меры в случае необходимости. Хотя объявление решения незаконным, как правило, не влечет никаких правовых последствий, Суд считает, что неспособность ВАС формально отменить оспариваемое решение, и отсутствие правил, касающихся дальнейшего хода дисциплинарного производства, порождает значительное количество неопределенностей в отношении реальных правовых последствий таких судебных постановлений.
126. Судебная практика, сложившаяся в этой области, может быть показательной в этом отношении. Правительство представило копии решений национальных судов по двум делам. Тем не менее, эти примеры показывают, что после того, как ВАС признавал увольнение судьи незаконным, истцы были вынуждены подавать отдельный иск о восстановлении в должности. Эти примеры не демонстрируют, как должно проходить дисциплинарное разбирательство (в частности, какие меры должны быть приняты участвующими органами после того, как оспариваемые решения были признаны незаконными, и временные рамки для этих мер), но прямо показывают, что судья не восстанавливается в должности автоматически исключительно на основании декларативного решения ВАС. Таким образом, представленные материалы свидетельствуют об ограниченных юридических последствиях пересмотра таких вопросов в ВАС и усиливают опасения Суда относительно способности ВАС решить этот вопрос эффективно и обеспечить достаточный пересмотр дела.
127. Во-вторых, учитывая то, каким образом ВАС принимал свое решение по делу заявителя, и масштабы спора, Суд отмечает, что важные аргументы заявителя не были должным образом рассмотрены ВАС. В частности, Суд не считает, что утверждения заявителя о предвзятости со стороны членов ВСЮ и парламентского комитета были рассмотрены с должной тщательностью. Заявления Правительства в этом отношении не являются убедительными.
128. Кроме того, ВАС не предпринял никаких попыток рассмотреть утверждения заявителя о том, что решение парламента о его увольнении было несовместимым с Законом о статусе народного депутата 1992 года и Правилами парламента, несмотря на то, что он обладал компетенцией сделать это (см. статья 171-1 §§ 1 и 5 Кодекса административного судопроизводства выше), и заявитель четко поднял этот вопрос в своем иске и представил соответствующие доказательства (см. пункты 29 и 33 выше). ВАС не оценил свидетельства, представленные заявителем. Между тем, утверждение заявителя о незаконности процедуры голосования в парламенте было позднее интерпретировано как иск о неконституционности соответствующей парламентской резолюции. Поступая таким образом, ВАС уступил рассмотрение вопроса Конституционному суду, к которому заявитель не имел прямого доступа (см. Bogatova v. Ukraine, no. 5231/04, § 13, 7 October 2010, с дальнейшими ссылками).
129. Таким образом, Суд считает, что пересмотр дела заявителя в ВАС был недостаточным, и поэтому не мог устранить недостатки процессуальной справедливости, возникшие на предыдущих этапах отечественного производства.

(β) Соблюдение требований независимости и беспристрастности на стадии рассмотрения в ВАС

130. Суд отмечает, что судебное рассмотрение было проведено судьями ВАС, которые также находились под дисциплинарной юрисдикцией ВСЮ. Это означает, что эти судьи также могли быть подвергнуты дисциплинарному разбирательству в ВСЮ. Принимая во внимание широкие полномочия ВСЮ по отношению к карьере судей (назначение, наказание и увольнение) и отсутствие гарантий независимости и беспристрастности ВСЮ (как указано выше), Суд не убежден, что судьи ВАС, рассматривавшие дело заявителя, в котором ВСЮ был одной из сторон, смогли продемонстрировать «независимость и беспристрастность», требуемые статьей 6 Конвенции.

(iii) Выводы

131. Соответственно, Суд считает, что национальные власти не смогли обеспечить независимое и беспристрастное рассмотрение дела заявителя, и последующий пересмотр его дела не исправил эти недостатки. Следовательно, имело место нарушение статьи 6 § 1 Конвенции в этом отношении.

2. Соблюдение принципа правовой определенности в отношении отсутствия срока давности для судебного разбирательства против заявителя

(a) Аргументы сторон

132. Заявитель жаловался, что разбирательство в ВСЮ было несправедливым, поскольку оно не было проведены в соответствии с процедурой, предусмотренной в четвертой главе Закона о ВСЮ 1998 года, предлагающей ряд важных процессуальных гарантий, в том числе в отношении срока давности для дисциплинарного взыскания. В то же время, причины, указанные ВАС в связи с применением иной процедуры, были недостаточными.
133. Заявитель утверждал, что применение срока давности по его делу имело большое значение для обеспечения принципа правовой определенности. Проигнорировав срок давности по его делу, органы государственной власти нарушили его право на справедливое судебное разбирательство.
134. Правительство оспорило эту жалобу и утверждало, что правовой статус судьи влечет за собой как гарантии его независимости при осуществлении правосудия, так и возможность привлечения его к ответственности за неисполнение своих обязанностей. Поскольку «нарушение присяги» является серьезным преступлением, срок давности для привлечения заявителя к ответственности не может быть применен.

(b) Оценка Суда

135. Суд отмечает, что несогласие заявителя с выбранной процедурой – это вопрос об интерпретации национального права, что является, в первую очередь, задачей национальных органов власти. Тем не менее, Суд обязан проверить, приводит ли то, каким образом интерпретируется и применяется внутреннее законодательство, к последствиям, согласующимся с принципами Конвенции в свете прецедентного права Суда (см. Scordino v. Italy (no. 1) [GC], no. 36813/97, §§ 190 and 191, ECHR 2006-V).
136. Суд считает, что ВАС привел достаточные причины, почему рассмотрение проводилось в соответствии с процедурой, отличающейся от упомянутой заявителем (см. пункт 37 выше). Применение другой процедуры не может считаться непредвиденным, произвольным или явно необоснованным. Однако остается вопрос, повлияло ли отсутствие конкретных гарантий, на которые ссылается заявитель, а именно неприменение срока давности для наложения дисциплинарного взыскания за «нарушение присяги» судьей, на справедливость судебного разбирательства.
137. Суд постановил, что срок давности преследует несколько важных целей, а именно обеспечивает правовую определенность и окончательность, защищает потенциальных ответчиков от устаревших требований, которые было бы трудно опровергнуть, и позволяет избежать несправедливости, которая может возникнуть при принятии судами решений относительно событий, имевших место в далеком прошлом на основании доказательств, которые со временем могут стать ненадежными и недостаточными (см. Stubbings and Others v. the United Kingdom, 22 October 1996, § 51, Reports 1996 IV). Срок давности является общей чертой национальных правовых систем Договаривающихся государств в отношении уголовных, дисциплинарных и иных правонарушений.
138. Что касается дела заявителя, факты, рассмотренные ВСЮ в 2010 году, датировались 2003 и 2006 годами (см. пункты 17 и 18 выше). Поэтому заявитель оказался в трудном положении, так как он должен был защищаться в связи с событиями, некоторые из которых имели место в далеком прошлом.
139. Из решения ВАС по делу заявителя и аргументов Правительства следует, что национальное законодательство не предусматривает никаких временных ограничений, связанных с производством в отношении увольнения судьи за «нарушение присяги». Хотя Суд не считает целесообразным указывать, каким именно должен быть срок давности, он считает, что такой бессрочный подход к дисциплинарным делам против судей серьезно угрожает принципу правовой определенности.
140. В этих обстоятельствах, Суд считает, что имело место нарушение статьи 6 § 1 Конвенции в этом отношении.

3. Соблюдение принципа правовой определенности в ходе пленарного заседания парламента

(a) Аргументы сторон

141. Заявитель жаловался, что парламент принял решение о его увольнении с явным нарушением закона, так как имело место злоупотребление электронной системой голосования. Он утверждал, что в ходе пленарного голосования по его увольнению, некоторые членов парламента незаконно проголосовали карточками, принадлежащими другим, отсутствовавшим, членам парламента. В поддержку этой жалобы, заявитель сослался на видеозапись разбирательства на пленарном заседании парламента и на заявления четырех членов парламента, заверенные нотариусом.
142. Правительство утверждало, что решение парламента об увольнении заявителя было законным, и свидетельства, представленные заявителем не могут считаться надежными, так как их достоверность не была оценена национальными органами.

(b) Оценка Суда

143. Суд постановил, что процессуальные нормы направлены на обеспечение надлежащего отправления правосудия и соблюдения принципа правовой определенности, и что истцы должны быть вправе рассчитывать на то, что эти нормы будут применяться. Принцип правовой определенности применим не только для истцов, но и для национальных судов (см. Diya 97 v. Ukraine, no. 19164/04, § 47, 21 October 2010, с дальнейшими ссылками). Этот принцип в равной степени применим к процедурам, использованным для увольнения заявителя, в том числе к процедуре принятия решения на пленарном заседании парламента.
144. Суд отмечает, что факты, лежащие в основе настоящей жалобы, подтверждаются утверждениями заявителя, который наблюдал пленарное голосование, заверенными заявлениями четырех членов парламента и видеозаписью разбирательства. Правительство не представило никаких правдоподобных аргументов, которые позволили бы усомниться в достоверности этих свидетельств. Со своей стороны, Суд не находит оснований для признания этих свидетельств ненадежными.
145. Рассмотрев вышеуказанные материалы, Суд считает, что решение об увольнении заявителя было поставлено на голосование в отсутствие большинства членов парламента. Депутаты намеренно и незаконно использовали некоторое количество голосов, принадлежащих их отсутствующим коллегам. Таким образом, решение было принято в нарушение статьи 84 Конституции, статьи 24 Закона о статусе народного депутата 1992 года и правила 47 Регламента парламента, которые предусматривают, что депутаты должны лично участвовать в заседаниях и голосованиях. При таких обстоятельствах, Суд считает, что голосование по увольнению заявителя подорвало принцип правовой определенности, в нарушение статьи 6 § 1 Конвенции.
146. Как отмечалось выше, этот недостаток процессуальной справедливости не был устранен на последующем этапе судебного разбирательства, так как ВАС не решил этот вопрос надлежащим образом.
147. Следовательно, имело место нарушение статьи 6 § 1 Конвенции в этом отношении.

4. Соблюдение принципа «суда, созданного на основании закона»

(a) Аргументы сторон

148. Заявитель жаловался, что его дело не был рассмотрено «судом, созданным на основании закона». Что касается палаты ВАС, которая рассматривала дело заявителя, заявитель утверждал, что к тому времени, как председатель ВАС создал эту палату и внес предложения по ее личному составу, срок его полномочий истек, и поэтому он занимал свою административную должность без каких-либо законных оснований.
149. Правительство утверждало, что после истечения срока полномочий, председатель ВАС должен был быть уволен. Однако, в отсутствие какой-либо процедуры увольнения судьи с административной должности, любые действия, связанные с его увольнением, были бы незаконными. Кроме того, Правительство утверждало, что право председателя ВАС оставаться на этой должности было подтверждено решением Конференции судей административных судов.

(b) Оценка Суда

150. В соответствии с прецедентным правом Суда, целью формулировки «установленный законом» в статье 6 Конвенции является обеспечение того, чтобы «судебная организация в демократическом обществе не зависела от усмотрения органов исполнительной власти, а регулировалось законом, исходящим от парламента». В странах, где это предусмотрено законом, организация судебной системы быть оставлена на усмотрение судебной власти, хотя это не означает, что суд не будет иметь некоторую свободу интерпретировать соответствующее национальное законодательство (см. Fruni v. Slovakia, no. 8014/07, §134, 21 June 2011, с дальнейшими ссылками).
151. Формулировка «созданный на основании закона» касается не только правовой основы самого существования «суда», но также состава суда в каждом конкретном случае (Buscarini v. San Marino (dec.), no. 31657/96, 4 May 2000, и Posokhov v. Russia, no. 63486/00, § 39, ECHR 2003-IV). Было установлено, что практика продления по умолчанию полномочий судей на неопределенный срок после истечения срока их уставных полномочий до их повторного назначения, нарушает принцип «суда, созданного на основании закона» (см. Gurov v. Moldova, no. 36455/02, § 37-39, 11 July 2006).
152. Что касается настоящего дела, следует отметить, что в соответствии со статьей 171-1 Кодекса административного судопроизводства, дело заявителя могло рассматриваться исключительно специальной палатой ВАС. В соответствии со статьей 41 Закона о судебной системе 2002 года, эта специальная палата создается по решению председателя ВАС; личный состав этой палаты определяется председателем, с последующим утверждением президиумом этого суда. Однако к тому времени, как это было сделано в данном деле, пятилетний срок полномочий председателя истек.
153. В то время, процедура назначения председателей судов не регулировалась внутренним законодательством: соответствующие положения статьи 20 Закона о судебной системе 2002 года были объявлены неконституционными, а новые положения еще не были приняты парламентом (см. пункты 41 и 49 выше). Различные местные органы выразили свое мнение об этой правовой ситуации. Например, Совет судей Украины, высший орган судейского самоуправления, посчитал, что вопрос должен был решаться на основании статьи 41 § 5 Закона о судебной системе 2002 года, а первый вице-президент ВАС, судья С., должен был исполнять обязанности председателя этого суда (см. пункт 51 выше). Генеральная прокуратура высказала иную точку зрения по этому вопросу (см. пункт 52 выше).
154. Соответственно, такой важный вопрос, как назначение председателей судов, был низведен до уровня национальной практики, которая оказалась предметом серьезного спора между властями. Судья П. продолжал исполнять обязанности председателя ВАС сверх положенного срока, ссылаясь в основном на то, что процедура (пере) назначения на должность не была предусмотрена законодательством Украины, а законодательная основа для его полномочий действовать в качестве председателя ВАС не была в достаточной степени определена.
155. Между тем, в этот период времени судья П., выступая в качестве председателя ВАС, сформировал палату, которая рассматривала дело заявителя, и внес предложения по личному составу этой палаты.
156. В этих обстоятельствах Суд не может сделать вывод, что палата, рассмаривавшая дело заявителя, была создана законным путем отвечающим требованиям “палата созданная в соответствиии с законом”. Таким образом, имело место нарушение статьи 6 § 1 Конвенции.

5. Другие нарушения статьи 6 § 1 Конвенции

157. Заявитель также жаловался, что: решения по его делу были приняты без надлежащей оценки доказательств, и важные аргументы стороны защиты не были учтены должным образом, отсутствие у ВАС достаточной компетенции для рассмотрения актов, принятых ВСЮ, противоречило его «праву на суд», и не был соблюден принцип равенства сторон.
158. Правительство оспорило эти утверждения.
159. Принимая во внимание изложенные выше соображения и выводы по статье 6 § 1 Конвенции, Суд не находит никаких отдельных вопросов в связи с настоящими жалобами. Поэтому нет необходимости рассматривать эти жалобы.

II. ЗАЯВЛЕННОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 8 КОНВЕНЦИИ

160. Заявитель жаловался, что его увольнение с должности судьи составило вмешательство в его личную и профессиональную жизнь, несовместимое со статьей 8 Конвенции.
161. Статья 8 Конвенции гласит:
«1. Каждый человек имеет право на уважение его личной и семейной жизни, неприкосновенности его жилища и тайны корреспонденции.

2. Не допускается вмешательство со стороны государственных органов в осуществление этого права, за исключением вмешательства, предусмотренного законом и необходимого в демократическом обществе в интересах государственной безопасности и общественного спокойствия, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц».

A. Приемлемость

162. Суд отмечает, что эта жалоба не является явно необоснованной по смыслу статьи 35 § 3 (а) Конвенции. Она также не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Поэтому она должна быть признана приемлемой.

B. Существо дела

1. Аргументы сторон

163. Заявитель утверждал, что имело место вмешательство в его личную жизнь в результате его увольнения с должности судьи Верховного суда. Это вмешательство не было законным, так как основания для привлечения его к ответственности за «нарушение присяги» были сформулированы слишком неопределенно; национальное законодательство не предусматривало никаких ограничений, применимых к разбирательствам об увольнении, и, таким образом, не обеспечивало достаточных гарантии против злоупотреблений и произвола. Кроме того, законодательство не определяло адекватную градацию санкций за дисциплинарные нарушения, которая бы гарантировала пропорциональное применение таких санкций. По этим причинам, законодательство было несовместимым с требованием «качества закона». Заявитель также утверждал, что оспариваемое вмешательство не было необходимым в обстоятельствах данного дела.
164. Правительство признало, что увольнение заявителя с должности представляло собой вмешательство в его право на уважение личной жизни по смыслу статьи 8 Конвенции. Тем не менее, эти меры были оправданы в соответствии с абзацем вторым статьи 8 Конвенции. В частности, увольнение было основано на положениях национального законодательства, которые были достаточно предсказуемыми и доступными. Кроме того, эта мера была необходимой в обстоятельствах данного дела.

2. Оценка Суда

(a) Имело ли место вмешательство

165. Стороны согласились, что имело место вмешательство в право заявителя на уважение его личной жизни. Суд не находит оснований считать иначе. Он отмечает, что личная жизнь «включает в себя право человека устанавливать и развивать отношения с другими человеческими существами, в том числе отношения профессионального и делового характера» (см. C. v. Belgium, 7 August 1996, § 25, Reports 1996 III). Статья 8 Конвенции «защищает право на личное развитие, а также право устанавливать и развивать отношения с другими человеческими существами и внешним миром» (см. Pretty v. the United Kingdom, no. 2346/02, § 61, ECHR 2002 III). Понятие «личная жизнь» не исключает в принципе деятельность профессионального и делового характера. В конце концов, именно в рамках своей трудовой деятельности большинство людей имеет значительные возможности для развития отношений с внешним миром (см. Niemietz v. Germany, 16 December 1992, § 29, Series A no. 251 B). Таким образом, было признано, что ограничение доступа к профессии оказывает влияние на «личную жизнь» (см. Sidabras and Džiautas v. Lithuania, nos. 55480/00 and 59330/00, § 47, ECHR 2004 VIII и Bigaeva v. Greece, no. 26713/05, §§ 22-25, 28 May 2009). Аналогично, было признано, что увольнение с должности представляет собой вмешательство в право на уважение личной жизни (см. Özpınar v. Turkey, no. 20999/04, §§ 43-48, 19 October 2010). Наконец, статья 8 касается вопросов защиты чести и репутации, как части права на уважение личной жизни (см. Pfeifer v. Austria, no. 12556/03, § 35, 15 November 2007 и A. v. Norway, no. 28070/06, §§ 63 and 64, 9 April 2009).
166. Увольнение заявителя с должности судьи повлияло на широкий спектр его отношений с другими людьми, включая отношения профессионального характера. Кроме того, оно оказало влияние на его «внутренний круг», так как потеря работы имела ощутимые последствия для материального благополучия заявителя и его семьи. Кроме того, повод для увольнения заявителя, а именно нарушение судебной присяги, позволяет предположить, что его профессиональная репутация также пострадала.
167. Следовательно, увольнение заявителя представляло собой вмешательство в его право на уважение личной жизни по смыслу статьи 8 Конвенции.

(b) Было ли вмешательство оправданным

168. Далее Суд должен рассмотреть вопрос, удовлетворяло ли вмешательство условиям пункта 2 статьи 8.

(i) Общие принципы законности вмешательства

169. Выражение «предусмотренный законом» означает, во-первых, что оспариваемая мера должна иметь некоторую основу в национальном законодательстве. Во-вторых, оно относится к качеству рассматриваемого закона, который должен быть доступным для заинтересованного лица, которое должно, кроме того, иметь возможность предвидеть последствия для него этого закона, и быть совместимым с принципом верховенства права (см., среди прочего, Kopp v. Switzerland, 25 March 1998, § 55, Reports of Judgments and Decisions 1998-II).
170. Таким образом, это выражение подразумевает, в частности, что национальное законодательство должно быть достаточно предсказуемым в своей формулировке, чтобы предоставить людям адекватные указания на обстоятельства и условия, при которых власти имеют право прибегнуть к мерам, затрагивающим их права в соответствии с Конвенцией (см. C.G. and Others v. Bulgaria, no. 1365/07, § 39, 24 April 2008). Кроме того, закон должен обеспечивать определенную степень правовой защиты от произвольного вмешательства со стороны властей. Наличие специальных процессуальных гарантий является существенным в данном контексте. Конкретные гарантии зависят, по крайней мере в некоторой степени, от характера и степени оспариваемого вмешательства (см. P.G. and J.H. v. the United Kingdom, no. 44787/98, § 46, ECHR 2001-IX).

(ii) Соответствие национальному законодательству

171. Суд установил (см. пункт 145 выше), что парламентское голосование по решению об отстранении заявителя от должности было незаконным с точки зрения национального законодательства. Этот вывод сам по себе достаточен для того, чтобы Суд установил, что вмешательство в право заявителя на уважение его личной жизни не соответствовало закону по смыслу статьи 8 Конвенции.
172. Тем не менее, Суд считает необходимым продолжить рассмотрение жалобы и установить, было ли соблюдено требование «качества закона».

(iii) Соблюдение требования «качества закона»

173. В своих аргументах по этому пункту, стороны оспаривали вопрос относительно предсказуемости действующего законодательства. В связи с этим, Суд отмечает, что до 15 мая 2010 материальное право не содержало описания преступления «нарушение присяги». Сфера этого преступления истолковывалась на основании текста судебной присяги, предусмотренной в статье 10 Закона о судебной системе 2002 года, которая гласит: «Торжественно клянусь честно и добросовестно исполнять обязанности судьи, осуществлять правосудие, подчиняясь только закону, быть объективным и справедливым».
174. Суд отмечает, что текст судебной присяги предполагает широкую свободу интерпретации преступления «нарушение присяги». Сейчас новое законодательство конкретно касается внешних признаков этого преступления (см. статью 32 Закона о ВСЮ 1998 года с поправками, пункт 72 выше). Хотя новое законодательство не распространяется на дело заявителя, уместно отметить, что определение «нарушения присяги» в этой статье по-прежнему дает дисциплинарному органу широкие полномочия в этом вопросе (см. также соответствующие выдержки из мнения Венецианской комиссии, пункт 79 выше).
175. Тем не менее, Суд признает, что в некоторых областях может быть трудно сформулировать законы достаточно точно, и определенная степень гибкости может быть даже желательной для того, чтобы национальные суды применяли закон в свете своей оценки необходимых мер с учетом конкретных обстоятельств каждого дела (см. Goodwin v. the United Kingdom, 27 March 1996, § 33, Reports 1996 II). Это логически вытекает из принципа, что законы должны иметь общее применение, а формулировки законодательных актов не всегда точны. Необходимость избегать чрезмерной жесткости и учитывать меняющиеся обстоятельства означает, что многие законы неизбежно сформулированы в большей или меньшей степени неопределенно. Толкование и применение таких законов зависят от практики (см. Gorzelik and Others v. Poland [GC], no. 44158/98, § 64, ECHR 2004 I).
176. Эти принципы, ограничивающие требование точности законов, особенно актуальны для сферы дисциплинарного права. Действительно, что касается военной дисциплины, Суд постановил, что вряд ли было бы возможно разработать правила, описывающие различные типы поведения в деталях. Поэтому может иметь место необходимость более широкой формулировки таких норм (см. Vereinigung demokratischer Soldaten Österreichs and Gubi v. Austria, 19 December 1994, § 31, Series A no. 302).
177. Опыт других государств показывает, что основания для дисциплинарной ответственности судей, как правило, сформулированы в общих чертах, в то время как примеры детального законодательного регулирования этого вопроса не обязательно демонстрируют достаточность применяемых законодательных методов и предсказуемость закона в этой области (см. пункт 82 выше).
178. Таким образом, в контексте дисциплинарных норм, следует использовать разумный подход при оценке точности закона, так как, в силу объективной необходимости, actus reus при таких преступлениях должны быть сформулированы в общем виде. В противном случае, закон не позволяет решать вопросы всесторонне и будет требовать постоянного пересмотра и обновления в связи с многочисленными новыми обстоятельствами, возникающими на практике. Отсюда следует, что описание в законе правонарушения, основанное на перечне конкретных форм поведения, но направленное на общее и разнообразное применение, не дает гарантий должного соблюдения требования предсказуемости закона. Другие факторы, влияющие на качество правового регулирования и адекватность правовой защиты от произвола, должны быть определены и исследованы.
179. В этой связи Суд напоминает, что наличие конкретной и последовательной практики интерпретации соответствующих правовых положений позволяет прийти к выводу, что положение является предсказуемым (см. Goodwin, упомянутое выше, § 33). Хотя этот вывод был сделан в рамках общей правовой системы, интерпретационная роль судебных органов в обеспечении предсказуемости правовых норм в системе гражданского права не может быть недооценена. Именно эти органы должны точно и последовательно интерпретировать общие положения закона и рассеивать любые сомнения в отношении интерпретации закона (см., с соответствующими изменениями, Gorzelik and Others, упомянутое выше, § 65).
180. Что касается настоящего дела, нет никаких признаков того, что на момент рассмотрения дела заявителя имелись какие-либо принципы и практика, позволяющие точно и последовательно интерпретировать понятие «нарушение присяги».
181. Кроме того, Суд считает, что не существовало необходимых процессуальных гарантий для предотвращения произвольного применения соответствующих норм материального права. В частности, внутренним законодательством не были установлены какие-либо сроки начала и проведения разбирательства в отношении судьи за «нарушение присяги». Отсутствие какого-либо срока давности, как описано выше в соответствии со статьей 6 Конвенции, сделало усмотрение дисциплинарных органов неограниченным и нанесло ущерб принципу правовой определенности.
182. Кроме того, национальное законодательство не предусматривало соответствующую градацию санкций за дисциплинарные проступки, а также правила, обеспечивающие их применение в соответствии с принципом соразмерности. В то время, когда рассматривалось дело заявителя, существовало только три вида дисциплинарных санкций: выговор, понижение квалификационного класса и увольнение. Эти три вида санкций оставляли мало места для применения к судье дисциплинарных мер на пропорциональной основе. Таким образом, власти имели ограниченные возможности для соблюдения баланса между конкурирующими общественными и личными интересами в свете каждого конкретного случая.
183. Стоит отметить, что принцип пропорционального наложения дисциплинарных взысканий на судей прямо излагается в пункте 5.1 Европейской хартии о статусе судей (см. пункт 78 выше), и, с целью соблюдения этого принципа, некоторые государства создали более подробную иерархию санкций (см. пункт 82 выше).
184. И, наконец, самым важным противовесом неизбежному усмотрению дисциплинарных органов в этой области будет наличие независимого и беспристрастного пересмотра. Между тем, в национальном законодательстве не сложилась соответствующая основа для такого пересмотра, и, как говорилось ранее, он не был доступен для заявителя.
185. Соответственно, отсутствие каких-либо принципов и практики точной и последовательной интерпретации такого проступка, как «нарушение присяги», а также отсутствие надлежащих правовых гарантий, привели к невозможности предсказать последствия применения соответствующих положений национального права. На этом фоне, можно также предположить, что практически любой проступок судьи, совершенный в любое время в течение его карьеры, может быть интерпретирован, по желанию дисциплинарного органа, как достаточное фактическое основание для дисциплинарного обвинения в «нарушении присяги» и привести к отстранению судьи от должности.

(iv) Выводы

186. В свете вышеизложенного, Суд приходит к выводу, что вмешательство в право заявителя на уважение его личной жизни было неправомерным: вмешательство было несовместимым с национальным законодательством, и, кроме того, соответствующие положения национального права не удовлетворяли требованиям предсказуемости и гарантий соответствующей защиты от произвола.
187. Следовательно, имело место нарушение статьи 8 Конвенции.

III. ЗАЯВЛЕННОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 13 КОНВЕНЦИИ

188. Заявитель также жаловался, что у него не было эффективных средств правовой защиты в связи с его незаконным увольнением. Он сослался на статью 13 Конвенции, которая гласит:
«Каждый человек, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективные средства правовой защиты перед государственным органом даже в том случае, если такое нарушение совершено лицами, действовавшими в официальном качестве».
189. Рассмотрев доводы сторон по данному пункту, Суд считает, что жалоба является приемлемой. Однако, учитывая выводы Суда по статье 6 Конвенции, настоящая жалоба не вызывает никаких отдельных вопросов (см. Brualla Gómez de la Torre v Spain, 19 December 1997, § 41, Reports 1997-VIII).
190. Следовательно, Суд считает, что нет необходимости отдельно рассматривать жалобу в отношении нарушения статьи 13 Конвенции.

IV. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЕЙ 41 И 46 КОНВЕНЦИИ

191. Статья 41 Конвенции гласит:
«Если Суд решает, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».
192. Статья 46 Конвенции гласит:
«1. Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются исполнять окончательные постановления Суда по делам, в которых они являются сторонами.
2. Окончательное постановление Суда направляется Комитету министров, который осуществляет надзор за его исполнением…»

A. Указание общих и индивидуальных мер

1. Общие принципы

193. В рамках исполнения судебных решений в соответствии со статьей 46 Конвенции, решение, в котором Суд находит нарушение Конвенции, налагает на государство-ответчика правовое обязательство, в рамках этого положения, положить конец нарушению и предоставить возмещение за его последствия таким образом, чтобы восстановить, насколько это возможно, положение, существовавшее до нарушения. Если, с другой стороны, национальное законодательство не предусматривает возмещение (или допускает возможность лишь частичного возмещения) за последствия нарушения, статья 41 предоставляет Суду право присудить потерпевшей стороне такое возмещение в уместной, с его точки зрения, форме. Из этого следует, в частности, что решение, в котором Суд находит нарушение Конвенции или Протоколов к ней, налагает на государство-ответчика правовое обязательство не только выплатить заинтересованным лицам суммы, присужденные в качестве справедливой компенсации, но также выбрать, под надзором Комитета министров, общие и/или, при необходимости, индивидуальные меры, которые будут приняты в рамках национальной правовой системы для того, чтобы положить конец нарушению, установленному Судом, и сделать все возможное для возмещения за его последствия таким образом, чтобы восстановить, насколько это возможно, положение, существовавшее до нарушения (см. Maestri v. Italy [GC], no. 39748/98, § 47, ECHR 2004 I; Assanidze v. Georgia [GC], no. 71503/01, § 198, ECHR 2004 II; и Ilaşcu and Others v. Moldova and Russia [GC], no. 48787/99, § 487, ECHR 2004-VII).
194. Суд повторяет, что его решения носят, по существу, декларативный характер, и, в общем-то, именно государство, в первую очередь, должно, под надзором Комитета министров, выбрать средства, в рамках национальной правовой системы, для выполнения своих обязательств по статье 46 Конвенции, при условии, что такие средства совместимы с выводами, изложенными в решении Суда (см., среди прочего, Öcalan v. Turkey [GC], no. 46221/99, § 210, ECHR 2005-IV; Scozzari and Giunta v. Italy [GC], nos. 39221/98 and 41963/98, § 249, ECHR 2000-VIII; и Brumărescu v. Romania (just satisfaction) [GC], no. 28342/95, § 20, ECHR 2001-I). Это усмотрение в отношении способов исполнения судебного решения отражает свободу выбора, присущую основному обязательству Договаривающихся государств обеспечивать соблюдение прав и свобод, гарантированных Конвенцией (статья 1) (см. Papamichalopoulos and Others v. Greece (Article 50), 31 October 1995, § 34, Series A no. 330 B).
195. Тем не менее, в исключительных случаях, с целью оказания помощи государству-ответчику в выполнении его обязательств по статье 46, Суд пытается указать тип мер, которые могут быть приняты для того, чтобы положить конец нарушению, найденному Судом. При таких обстоятельствах, Суд может предложить различные варианты и оставить выбор меры и путей ее реализации на усмотрение соответствующего государства (см., например, Broniowski v. Poland [GC], no. 31443/96, § 194, ECHR 2004-V). В некоторых случаях, характер найденного нарушения может не оставлять реального выбора в отношении мер, необходимых для его устранения, и Суд может указать конкретные меры (см., например, Assanidze, упомянутое выше, §§ 202 and 203; Aleksanyan v. Russia, no. 46468/06, § 240, 22 December 2008; и Fatullayev v. Azerbaijan, no. 40984/07, §§ 176 and 177, 22 April 2010).

2. Что касается настоящего дела

(a) Общие меры

(i) Аргументы сторон

196. Заявитель утверждал, что его дело свидетельствует о фундаментальных системных проблемах в украинской правовой системе, которые вытекают из несоблюдения государством принципа разделения властей и требуют применения статьи 46 Конвенции. Он утверждал, что проблемы, связанные с данным делом, говорят о необходимости внесения поправок в соответствующие области внутреннего законодательства. В частности, поправки должны были быть внесены в Конституцию и Закон о ВСЮ 1998 года в отношении принципов формирования состава ВСЮ и порядка назначения и увольнения судей, а также в Кодекс административного судопроизводства в отношении юрисдикции и полномочий ВАС.
197. Правительство не согласилось и заявило, что соответствующее национальное законодательство значительно изменилась с того времени, когда дело заявителя рассматривалось национальными властями. В частности, поправки от 7 июля 2010 года к Закону о ВСЮ 1998 года предусматривают, что число судей-членов ВСЮ увеличится, и в итоге составит большинство в этом органе (см. пункт 68 выше). В июне 2012 года в Закон о ВСЮ 1998 года были дополнительно внесены поправки, предусматривающие, что предварительное расследование, возбужденное прокуратурой, не должно проводиться членом ВСЮ, являющимся бывшим или действующим прокурором.
198. Правительство также отметило, что роль парламента в процедуре увольнения судьи уменьшилась, так как пересмотр дела парламентским комитетом или любая другая форма парламентского расследования больше не требуются.

(ii) Оценка Суда

199. Суд отмечает, что данное дело выявило серьезные системные проблемы, связанные с функционированием украинской судебной власти. В частности, нарушения, найденные в настоящем деле, позволяют предположить, что система судебной дисциплины в Украине не организована надлежащим образом, так как она не обеспечивает достаточное отделение судебной власти от других ветвей государственной власти. Кроме того, она не обеспечивает соответствующие гарантии против злоупотреблений и неправомерного применения дисциплинарных мер в ущерб независимости судебной власти, которая является одной из важнейших ценностей, лежащих в основе эффективного функционирования демократии.
200. Суд считает, что характер выявленных нарушений показывает, что для надлежащего исполнения настоящего решения государство-ответчик должно будет принять ряд мер, направленных на общее реформирование системы судебной дисциплины. Эти меры должны включать законодательные реформы, связанные с перестройкой институциональной основы системы. Кроме того, эти меры должны повлечь за собой разработку соответствующих форм и принципов последовательного применения национального законодательства в этой области.
201. Что касается утверждения Правительства о том, что они уже внедрили определенные гарантии в этой области, Суд отмечает, что законодательные поправки от 7 июля 2010 года не имеют немедленного эффекта, и реформирование ВСЮ должно происходить постепенно в будущем. В любом случае, Суд отметил, что эти поправки не решили, на самом деле, конкретный вопрос о составе ВСЮ (см. пункт 112 выше). Что касается других законодательных поправок, упомянутых Правительством, Суд не считает, что они позволяют эффективно решить целый ряд проблем, выявленных Судом в контексте этого дела. Как указано в мотивировочной части этого решения, возникает много проблем, указывающих на недостатки в национальном законодательстве и практике в этой области. В целом, законодательные меры, упомянутые Правительством, не решают проблемы системных нарушений в правовой системе, выявленные в данном деле.
202. Таким образом, Суд считает необходимым подчеркнуть, что Украина должна в кратчайшие сроки провести упомянутую выше общую реформу своей правовой системы. При этом украинские власти должны уделить должное внимание этому решению, соответствующей практике Суда и соответствующим рекомендациям, резолюциям и решениям Комитета министров.

(b) Индивидуальные меры

(i) Аргументы сторон

203. Заявитель утверждал, что наиболее подходящей формой индивидуального возмещения будет его восстановление в должности. В качестве альтернативы, он просил Суд обязать ответчика возобновить внутреннее разбирательство.
204. Правительство утверждало, что нет никакой необходимости в каких-либо конкретных указаниях, касающихся индивидуального возмещения, так как эти вопросы будут надлежащим образом рассмотрены Правительством в сотрудничестве с Комитетом министров.

(ii) Оценка Суда

205. Суд установил, что заявитель был уволен в нарушение основополагающих принципов процессуальной справедливости, закрепленных в статье 6 Конвенции, таких как принцип независимого и беспристрастного суда, принцип правовой определенности и право быть заслушанным в суде, созданном на основании закона. Было также установлено, что увольнение заявителя было несовместимым с требованиями законности в соответствии со статьей 8 Конвенции. Увольнение заявителя, судьи Верховного суда, при явном игнорировании вышеизложенных принципов Конвенции, может рассматриваться как угроза для независимости судебной власти в целом.
206. Поэтому возникает вопрос о том, какие индивидуальные меры были бы наиболее подходящими для того, чтобы положить конец нарушениям, найденным в данном деле. Во многих случаях, когда устанавливалось, что положения Конвенции были нарушены в ходе внутреннего судопроизводства, Суд указывал, что наиболее подходящей формой возмещения за выявленные нарушения будет возобновление внутреннего судебного разбирательства (см., например, Huseyn and Others v. Azerbaijan, nos. 35485/05, 45553/05, 35680/05 and 36085/05, § 262, 26 July 2011, с дальнейшими ссылками). При этом Суд указывал эту меру в резолютивной части судебного решения (см., например, Lungoci v. Romania, no. 62710/00, 26 January 2006, и Ajdarić v. Croatia, no. 20883/09, 13 December 2011).
207. Принимая во внимание вышеуказанные выводы о необходимости введения общих мер по реформированию системы судебной дисциплины, Суд не считает, что возобновление внутреннего разбирательства будет подходящей формой возмещения за нарушение прав заявителя. Нет никаких оснований полагать, что дело заявителя будет повторно рассмотрено в соответствии с принципами Конвенции в ближайшем будущем. В этих обстоятельствах Суд не видит смысла в указании такой меры.
208. Таким образом, Суд не может смириться с тем, что заявитель будет оставаться в состоянии неопределенности в отношении того, каким образом должны быть восстановлены его права. Суд считает, что, по самой своей природе, ситуация в данном случае не оставляет реального выбора в отношении индивидуальных мер, необходимых для устранения нарушений прав заявителя по Конвенции. С учетом исключительных обстоятельств дела и настоятельной необходимости положить конец нарушениям статей 6 и 8 Конвенции, Суд считает, что государство-ответчик должно обеспечить восстановление заявителя в должности судьи Верховного Суда в кратчайшие сроки.

B. Ущерб

1. Материальный вред

209. Заявитель утверждал, что в результате несправедливого разбирательства, которое привело к его увольнению с должности судьи Верховного суда, он был лишен своего права на получение заработной платы судьи Верховного суда, надбавок к заработной плате и судебной пенсии. Заявитель представил подробный расчет своих требований о компенсации материального вреда, который составил 11.720.639, 86 украинских гривен (UAH) или 1.107.255, 87 евро (EUR).
210. Правительство оспорило эти требования, утверждая, что они являются спекулятивными, чрезмерными и необоснованными.
211. В обстоятельствах настоящего дела, Суд считает, что вопрос о компенсации материального вреда не готов к принятию решения. Соответственно, этот вопрос должен быть отложен и урегулирован впоследствии, с должным учетом соглашений, которые могут быть достигнуты между Правительством и заявителем (Правило 75 §§ 1 и 4 Регламента Суда).

2. Нематериальный вред

212. Заявитель утверждал, что в результате его незаконного увольнения он испытал значительные страдания и расстройство, которые не могут быть в достаточной степени возмещены признанием нарушения. Он потребовал выплатить ему компенсацию за понесенный нематериальный вред в размере 20000 евро.
213. Правительство заявило, что претензии в отношении нематериального вреда необоснованны.
214. Суд считает, что заявитель испытал страдания и тревогу в связи с найденными нарушениями. Принимая решение на справедливой основе, как того требует статья 41 Конвенции, Европейский суд присудил заявителю 6000 евро в качестве компенсации нематериального вреда.

C. Расходы и издержки

215. Заявитель также потребовал 14945, 81 фунтов стерлингов (GBP) в качестве компенсации расходов и издержек, понесенных в Суде в период с 23 марта по 20 апреля 2012 года. Эта сумма включает оплату юридических услуг, оказанных представителями заявителя в Лондоне (г-ном Филиппом Личем и г-жой Джейн Гордон), которые затратили 82 часа 40 минут рабочего времени по делу в этот период, оплату услуг консультанта EHRAC, административные расходы и расходы на перевод.
216. В своих дополнительных аргументах по этому вопросу, заявитель потребовал GBP 11154, 95 в качестве компенсации расходов и издержек, понесенных в связи со слушанием 12 июня 2012 года. Эта сумма включает оплату услуг представителей заявителя, которые затратили 69 часов и 30 минут рабочего времени по делу, оплату услуг консультанта EHRAC, административные расходы и расходы на перевод.
217. Заявитель просил, чтобы любая компенсация по данному пункту была выплачена непосредственно на банковский счет EHRAC.
218. Правительство утверждало, что заявитель не смог доказать, что издержки и расходы действительно были понесены. Кроме того, они не были должным образом обоснованы.
219. В соответствии с прецедентным правом Суда, заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в той мере, в какой было показано, что они были действительно понесены и являлись необходимыми и разумными. В данном случае, принимая во внимание имеющиеся у него документы и вышеуказанные критерии, Суд считает разумным присудить сумму в 12000 евро в качестве компенсации расходов по всем пунктам. Сумма должна быть выплачена непосредственно на банковский счет представителей заявителя.

D. Пеня

220. Суд считает разумным, что пеня должна быть основана на граничной кредитной ставке Европейского Центрального Банка, к которой следует добавить три процентных пункта.

ПО ЭТИМ ОСНОВАНИЯМ СУД ЕДИНОГЛАСНО

1. Объявляет оставшуюся часть жалобы приемлемой;
2. Постановляет, что имело место нарушение статьи 6 § 1 Конвенции в отношении принципов независимого и беспристрастного суда;
3. Постановляет, что имело место нарушение статьи 6 § 1 Конвенции в отношении принципа правовой определенности и отсутствия срока давности для разбирательства против заявителя;
4. Постановляет, что имело место нарушение статьи 6 § 1 Конвенции в отношении принципа правовой определенности и увольнения заявителя на пленарном заседании парламента;
5. Постановляет, что имело место нарушение статьи 6 § 1 Конвенции в отношении принципа «суда, созданного на основании закона»;
6. Постановляет, что нет необходимости рассматривать остальные жалобы по статье 6 § 1 Конвенции;
7. Постановляет, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции;
8. Постановляет, что нет необходимости рассматривать жалобу по статье 13 Конвенции;
9. Постановляет, что Украина должна обеспечить восстановление заявителя в должности судьи Верховного Суда в кратчайшие сроки;
10. Постановляет, что вопрос о справедливой компенсации материального вреда, понесенного в результате найденных нарушений, не готов к принятию решения и поэтому:
(a) откладывает рассмотрение этого вопроса;
(b) предлагает Правительству и заявителю представить, в течение трех месяцев со дня уведомления о данном решении, свои письменные замечания по этому вопросу и, в частности, уведомить Суд о любых достигнутых ими соглашениях;
(c) откладывает дальнейшее рассмотрение и передает Председателю Палаты полномочия продолжить рассмотрение в случае необходимости;
11. Постановляет:
(a) государство-ответчик должно выплатить заявителю, в течение трех месяцев с даты, когда судебное решение станет окончательным в соответствии со статьей 44 § 2 Конвенции, следующие суммы:
(i) 6000 (шесть тысяч) евро, в переводе в национальную валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты, плюс любые налоги, которые могут быть начислены на эту сумму, в качестве компенсации нематериального вреда;
(ii) 12000 (двенадцать тысяч) евро, плюс любые налоги, которые могут быть начислены на эту сумму, в качестве компенсации расходов и издержек; эта сумма должна быть выплачена на банковский счет представителей заявителя;
(b) с момента истечения вышеупомянутых трех месяцев до выплаты, на вышеуказанную сумму начисляется пеня, равная граничной кредитной ставке Европейского Центрального Банка в этот период, плюс три процентных пункта;
12. Отклоняет оставшуюся часть требований заявителя в отношении компенсации нематериального вреда и расходов и издержек.
Составлено на английском языке и провозглашено в открытом заседании 9 января 2013 года в здании Дворца прав человека, Страсбург, в соответствии с Правилом 77 §§ 2 и 3.
Claudia Westerdiek Dean Spielmann
Секретарь Председатель

В соответствии со статьей 45 § 2 Конвенции и Правилом 74 § 2 Регламента Суда, к настоящему решению прилагается совпадающее мнение судьи Юдковской:

D.S.
C.W.

СОВПАДАЮЩЕЕ МНЕНИЕ СУДЬИ ЮДКОВСКОЙ
Я голосовала за пункт 9 резолютивной части решения, предписывающий Украине восстановить заявителя в должности судьи Верховного суда, хотя, как национальный судья, я понимаю трудности, с которыми придется столкнуться властям при исполнении этой части судебного решения.
Когда г-н Волков был уволен в июне 2010 года, число судей в Верховном суде Украины было довольно гибкой величиной, регулируемой статьей 48 Законом «О судоустройстве Украины» 2002 года, в соответствии с которой это число устанавливалось Указом Президента Украины по представлению Председателя Верховного Суда Украины, согласованному с Советом судей Украины. Таким образом, согласно действовавшему в то время Указу Президента № 1427/2005 от 7 октября 2005 года «О количестве судей Верховного Суда Украины», в 2005-2010 годах Верховный Суд состоял из 95 судей.
В июле 2010 года вступил в силу новый Закон «О судоустройстве и статусе судей», статья 39 которого однозначно предусматривает, что в состав Верховного Суда Украины входят сорок восемь судей. Эта цифра является постоянной. Таким образом, если в данный момент в ВСУ нет вакансий, похоже, что восстановление заявителя «в ближайший возможный срок», упомянутый в параграфе 208 и в пункте 9 резолютивной части, станет осуществимо только тогда, когда один из действующих судей Верховного суда уйдет на пенсию или покинет суд по другой причине, либо соответствующее законодательство будет изменено.
Тем не менее, даже в этих обстоятельствах, я убеждена, что предлагаемый подход, хотя он и представляется несколько проактивным, оправдан.
Практика Суда, касающаяся требования применить конкретное средство правовой защиты в случае нарушения положений Конвенции, имеет долгую историю. Из подготовительных материалов старой статьи 50 Конвенции видно, что первоначальная идея влиятельного суда, который вправе предписать широкий спектр «уголовных, административных или гражданско-правовых санкций», не была принята. Формулировка старой статьи 50, которая была, в конце концов, принята, предполагает, что основное обязательство обеспечить возмещение возлагается на государство, а Суд играет вспомогательную роль и предоставляет его если жертва не может получить возмещение в соответствии с внутренним законодательством.
Тем не менее, в 1972 году, в знаменитом деле о «бродяжничестве», Суд признал: «Нет сомнений, что договоры, из которых был позаимствован текст статьи 50, касаются в большей степени случаев, когда характер ущерба позволил бы полностью устранить последствия нарушения, но внутреннее право государства делает это невозможным». [2]
В деле Piersack v. Belgium Суд заявил, что он будет «исходить из принципа, что заявитель должен, в максимально возможной степени, быть поставлен в положение, в котором он бы находился, если бы требования статьи 6 не были нарушены» [3], подчеркнув, таким образом, первичность обязательства восстановить status quo ante. Суд также подчеркнул эту первичность в деле Scozzari and Giunta v. Italy: «В соответствии со статьей 41 Конвенции целью присуждения справедливой компенсации является возмещение понесенного ущерба в той мере, в какой рассматриваемые события являются следствием нарушения, которое не может быть устранено другим способом». [4]
Тем не менее, признавая свою вспомогательную роль в защите прав человека, на протяжении десятилетий Суд довольно неохотно использовал свои полномочия по предписанию индивидуальных средств правовой защиты, неоднократно заявляя, что установление нарушения само по себе является справедливой сатисфакцией, или присуждая умеренные суммы компенсации. Это нежелание подвергалось критике как извне, так и внутри Суда. Как заявил судья Бонелло, «тот факт, что в сфере предоставления возмещения Cуд с первых дней своей работы ограничивал себя не предписывая конкретных мер по исправлению положения в пользу жертвы, вызывает сожаление, хотя и понятен. Это упражнение в судебном ограничении уже значительно сузило спектр эффективности Суда». [5]
Суд впервые применил принцип restitutio in integrum в историческом деле Papamichalopoulos and Others v. Greece, касающемся незаконной экспроприации. [6] При этом Суд опирался на решение Постоянной палаты международного правосудия по делу Chorzów Factory, когда ППМП постановила, что «возмещение должно, насколько это возможно, устранить все последствия противоправного деяния и восстановить ситуацию, которая, по всей вероятности, существовала бы, если бы это деяние не было совершено». [7]
С тех пор в практике Суда в отношении предписания индивидуальных и общих мер был достигнут значительный прогресс. Процедура вынесения пилотного постановления представляет собой наиболее значительный шаг в развитии полномочий Суда в сфере предоставления правовой защиты, являясь неизбежным следствием резкого увеличения нагрузки на него и необходимости исправления ситуации, приведшей к нарушению. Сегодня Суд более не колеблется указать государству-ответчику, в случае необходимости, на широкий круг конкретных мер для обеспечения полного уважения к правам человека.
Принцип restitutio in integrum был распространен на дела, касающиеся случаев несправедливого судебного разбирательства, в которых Суд счел, «что наиболее подходящей формой возмещения за нарушение статьи 6 § 1, будет возврат заявителя, насколько это возможно, в положение, в котором он находился бы, если бы это положение не было нарушено… Следовательно, … наиболее подходящей формой возмещения будет повторное судебное разбирательство… »[8]. Распоряжение о пересмотре дела было признано «необходимым для надлежащей защиты прав человека». [9]
Дальнейший прогресс в применении принципа restitutio in integrum относится к делам, касающимся продолжающегося незаконного лишения свободы, в которых Суд постановил, что государство должно «обеспечить освобождение заявителя в кратчайшие сроки», поскольку «по самой своей природе, нарушение, установленное в данном деле, не оставляет никакого реального выбора в отношении мер, необходимых для его устранения». [10] В некоторых других делах, когда было признано, что длительное досудебное содержание под стражей являлось нарушением требований статьи 5 § 3 Конвенции, и дело было еще не завершено, Суд предписывал государству-ответчику «завершить данное уголовное дело как можно быстрее… и освободить заявителя до окончания разбирательства». [11]
Приветствуя этот «логический шаг вперед от вышеупомянутых дел о восстановлении имущественных прав», судья Коста отметил в своем особом мнении по делу Assanidze v. Georgia, что «было бы нелогичным и даже аморальным предоставить Грузии возможность выбора (правовых) средств, когда единственным способом прекратить произвольное содержание под стражей является освобождение заключенного».
Таким образом, выбор того, как исполнять решение Суда, предоставлен государству под надзором Комитета Министров, за исключением случаев, когда установленное нарушение, по самой своей природе, не оставляет никакого выбора в отношении мер, необходимых для его устранения.
Применение принципа restitutio in integrum, хотя он и является первичным средством правовой защиты от нарушений прав человека, естественно ограничено. Восстановление status quo ante в большинстве случаев невозможно, либо крайне проблематично. Статья 35 проекта статей об ответственности государства Комиссии международного права ООН гласит, что «государство, ответственное за международное противоправное деяние, обязано осуществить реституцию, то есть восстановить положение, которое существовало до совершения противоправного деяния, если и в той мере в какой реституция: а) не является материально невозможной, и (б) не влечет за собой бремя, которое совершенно непропорционально выгоде от получения реституции вместо компенсации».
Так, в недавнем деле Gladysheva v. Russia, тщательно соблюдая баланс поставленных на карту интересов, и «приняв к сведению отсутствие конкурирующих интересов третьих сторон или других препятствий к восстановлению права собственности заявительницы», Суд потребовал поставить заявительницу «насколько это возможно, в положение, эквивалентное положению, в котором она находилась бы, если бы статья 8 Конвенции и статья 1 Протокола № 1 к Конвенции не были нарушены», и распорядился о «полном восстановлении права собственности заявительницы на квартиру и аннулировании решения о ее выселении». [12]
На мой взгляд, данное дело [дело Волкова] являет собой исключительную ситуацию, когда природа нарушения позволяет восстановить status quo ante, что не является «материально невозможным» и не влечет за собой «непропорциональное бремя». Я присоединяюсь к заключению большинства, что «ситуация в данном случае не оставляет реального выбора в отношении индивидуальных мер, необходимых для устранения последствий нарушения прав заявителя по Конвенции» (параграф 208).
Суд впервые отдает распоряжение о восстановлении в должности лица, чье увольнение, как было установлено, противоречило гарантиям Конвенции. Такое средство правовой защиты не является чем-то новым или неизвестным для других международных юрисдикций. Например, Межамериканский суд по правам человека несколько раз принимал подобные решения [13]. Комитет ООН по правам человека, который постановил, что «возмещение может включать в себя восстановление прав, реабилитацию и меры по удовлетворению», [14], тем самым поставив восстановление прав на первое место, является еще одним органом, который, не колеблясь, отдает распоряжения о восстановлении в должности лиц, уволенных без достаточных гарантий. В частности, стоит упомянуть распоряжение Комитета о восстановлении в должности 68 судей, чье увольнение было признано «покушением на независимость судебной власти» [15].
В данном случае, рекомендованная индивидуальная мера сопровождается предложением к государству-ответчику принять общие меры по реформированию системы судебной дисциплины. Учитывая первостепенную важность независимости судебной власти, которая лежит в основе всей системы защиты прав человека, Суд внимательно проанализировал весь контекст проблемы до принятия решения о рекомендованных мерах.
Поэтому я убеждена, что распоряжение о восстановлении заявителя в должности судьи Верховного суда полностью соответствует роли Суда как органа, уполномоченного «обеспечивать соблюдение обязательств, принятых на себя Высокими Договаривающимися Сторонами по настоящей Конвенции и Протоколам к ней». Кроме того, оно находится в соответствии со стандартами, разработанными в международном праве.
________________________________________
[1]. Judicial Independence in Transition. Seibert-Fohr, Anja (Ed.), 2012, XIII, 1378 p.
[2]. De Wilde, Ooms and Versyp v. Belgium (Article 50), 10 March 1972, § 20, Series A no. 14.
[3]. Piersack v. Belgium (Article 50), judgment of 26 October 1984, Series A no. 85, p. 16, § 12.
[4]. Scozzari and Giunta v. Italy [GC], nos 39221/98 and 41963/98, § 250, ECHR 2000 VIII.
[5]. Nikolova v. Bulgaria[GC], no. 31195/96, § 58, ECHR 1999 II, особое мнение судьи Бонелло, к которому присоединился судья Марусте.
[6]. Papamichalopoulos and Others v. Greece (Article 50), 31 October 1995, Series A no. 330 B, § 38: «…Суд считает, что возвращение спорных земель… поставило бы заявителей, насколько это возможно, в ситуацию, эквивалентную той, в которой они находились бы, если бы нарушения статьи 1 Протокола № 1 не произошло».
[7]. Factory at Chorzow (Germ. v. Pol.), 1928 P.C.I.J. (ser. A) No. 17 (Sept. 13).
[8]. Salduz v. Turkey [GC], no. 36391/02, § 72, 27 November 2008.
[9]. Nechiporuk and Yonkalo v. Ukraine, no. 42310/04, § 297, 21 April 2011.
[10]. Assanidze v. Georgia [GC], no. 71503/01, § 202-203, ECHR 2004 II; а также Ilaşcu and Others v. Moldova and Russia [GC], no. 48787/99, ECHR 2004 VII, и Fatullayev v. Azerbaijan, no. 40984/07, 22 April 2010.
[11]. Şahap Doğan v. Turkey, no. 29361/07, 27 May 2010, и Yakışan v. Turkey, no. 1339/03, 6 March 2007.
[12]. Gladysheva v. Russia, no. 7097/10, § 106, 6 December 2011.
[13]. Например, в деле Baena-Ricardo and Others v. Panama (270 рабочих против Панамы) (МАСПЧ, 2 февраля 2001 года), в отношении произвольного увольнения 270 государственных служащих, Суд постановил, что государство должно восстановить служащих на их прежних должностях и выплатить им недополученную зарплату. Другим примером является дело Loayza Тамайо, репарации (статья 63 (1) Американской конвенции о правах человека) (judgment of November 27, 1998, IACtHR, (Ser. C) No. 42, 1998). Следует, однако, отметить, что в отличие от статьи 41 ЕКПЧ, статья 63 АКПЧ четко предусматривает: «Если Суд признает, что имело место нарушение прав или свобод, защищаемых настоящей Конвенцией… он должен … постановить, в случае необходимости, что последствия мер или ситуации, которые представляют собой нарушение такого права или свободы, должны быть исправлены…».
[14]. Комитет по правам человека, Замечание общего порядка № 31 «Характер общего юридического обязательства, налагаемого на государства-участников Конвенции», принятый 29 марта 2004 года.
[15]. Дело Busyo and Others v. Democratic Republic of Congo (2003, AHRLR 3 (HRC 2003)), касающееся увольнения 68 судей. Комитет рекомендовал «восстановить их на их государственных должностях, со всеми вытекающими последствиями, или, при необходимости, на аналогичных должностях», а также что «компенсация рассчитывается исходя из суммы, эквивалентной зарплате, которую они бы получали в период простоя».

Перевод Харьковской правозащитной группы

дивись також:
• СОВПАДАЮЩЕЕ МНЕНИЕ СУДЬИ ЮДКОВСКОЙ