Дело касается незаконного содержания заявителя под стражей и нарушения его права на обжалование в уголовном судопроизводстве. Заявитель, 1979 года рождения, проживает в Короливке, Киевская область. 12 июля 2010 года городской суд Белой Церкви признал заявителя виновным в нанесении тяжких телесных повреждений некоему г-ну Н. 12 мая 2006 года. Соответственно, Суд приговорил заявителя к четырем годам и семи месяцам лишения свободы. Он также постановил включить в срок лишения свободы заявителя период с 20 октября 2005 года по 3 мая 2006 года (шесть месяцев и четырнадцать дней), в течение которого он находился под стражей в связи с другим уголовным делом. Наконец, Суд отметил, что при назначении заявителю наказания он принял во внимание тот факт, что заявитель «провел более четырех лет в (следственном изоляторе), где условия содержания были значительно суровее, чем в исправительной колонии, и предыдущие решения в его отношении были отменены». Никакой другой информации о вышеупомянутом содержании заявителя под стражей или о других уголовных делах и отмененных решениях в отношении заявителя, не имеется.
Суд Белой Церкви в этом решении также избрал заявителю меру пресечения в качестве содержании заявителя под стражей в следственном изоляторе (далее – СИЗО) до вступления этого решения в силу. Он также отметил, что решение может быть обжаловано в течение пятнадцати дней с даты его провозглашения. 15 июля 2010 года срок заключения заявителя истек, и он обратился к администрации СИЗО с просьбой его освободить. Эта просьба была отклонена. Однако в тот же день администрация СИЗО обратилась в суд Белой Церкви для получения разрешения на освобождение заявителя под подписку о невыезде, с учетом того, что он полностью отбыл срок тюремного заключения. Ответа не последовало.
29 июля 2010 года, когда СИЗО получил распоряжение суда об исполнении окончательного решения, заявитель был освобожден. 5 августа 2010 года Государственный департамент Украины по вопросам исполнения наказаний написал адвокату заявителя, в ответ на его жалобы о задержках, связанных с освобождением заявителя, что нарушения Уголовно-процессуального кодекса не было.
Суд повторяет, что некоторые задержки в исполнении решения об освобождении задержанного понятны и часто неизбежны ввиду практических соображений, связанных с работой судов и соблюдением определенных формальностей. Тем не менее, государственные власти должны прилагать все усилия, чтобы свести такие задержки к минимуму (Quinn v. France, 22 March 1995; Giulia Manzoni v. Italy, 1 July 1997, Reports of Judgments and Decisions 1997-IV; K.-F. v. Germany, и Mancini v. Italy, № 44955/98, ECHR 2001-IX). Административные формальности, связанные с освобождением, не могут оправдать задержку более чем на несколько часов (Nikolov v. Bulgaria, № 38884/97).
Суд указывает на то, что государственным органам понадобилось два дня, чтобы организовать освобождение заявителя после того, как основания для его содержания под стражей перестали существовать после вступления в силу решения суда от 12 июля 2010 года. Принимая во внимание важное место, которое занимает право на свободу в демократическом обществе, государство-ответчик должно использовать все доступные современные средства коммуникации, чтобы свести к минимуму задержки в исполнении решения об освобождении заявителя, как того требует соответствующее прецедентное право. Суд не считает, что украинские власти выполнили это требование в настоящем деле.
Следовательно, содержание заявителя под стражей в течение этого периода не было оправдано в соответствии со статьей 5 § 1 Конвенции.
Суд повторяет, что Конвенция призвана гарантировать не теоретические или иллюзорные права, а практические и эффективные. Это особенно касается права на доступ к суду, в связи с огромным значением права на справедливое судебное разбирательство в демократическом обществе (см. Airey v. Ireland, 9 October 1979, § 24, Series A no. 32, и Garcia Manibardo v. Spain, no. 38695/97, § 43, ECHR 2000-II). Принимая во внимание вышеупомянутый принцип, Суд также постановил в своем прецедентном праве, что препятствование в осуществлении этого права может противоречить положениям Конвенции (см. Golder v. the United Kingdom, 21 February 1975, § 26, Series A no. 18, и более недавнее дело Centre for Legal Resources on behalf of Valentin Campeanu v. Romania [GC], no. 47848/08, § 113, ECHR 2014).
Обращаясь к настоящему делу, Суд отмечает, что украинское законодательство явно предусматривает процедуру обжалования приговора в уголовном судопроизводстве. Следует рассмотреть вопрос, столкнулся ли заявитель с препятствиями в реализации своего права на подачу апелляции и если да, то могут ли эти препятствия рассматриваться как нарушение самой сути его права, предусмотренного в статье 2 Протокола № 7. Суд отмечает, что национальные суды сочли необходимым оставить заявителя под стражей в качестве меры пресечения до вступления в силу решения суда первой инстанции, даже после того, как срок его тюремного заключения согласно приговору уже истек. В отсутствие апелляций, обжалуемый период продолжался двенадцать дней. Если бы заявитель решил подать апелляцию, вступление в силу решения было бы отложено на неопределенное время. Суд соглашается с доводом заявителя о том, что реализация его права на подачу апелляции стоила бы ему свободы, тем более что продолжительность его содержания под стражей была бы непредсказуема. Поэтому Суд считает, что это обстоятельство составило нарушение самой сути его права, предусмотренного в статье 2 Протокола № 7. Таким образом, была нарушена статья 2 Протокола № 7 Конвенции.
