Вмешательство психиатрических учреждений в личную жизнь является нарушением статьи 8 Конвенции

Вмешательство психиатрических учреждений в личную жизнь является нарушением статьи 8 Конвенции

Европейский суд по правам человека 26 февраля 2015 года вынес решение “Заиченко (Zaichenko) против Украины (№ 2)”, № 45797/09, признав нарушение статьи 5 § 1  и статьи 8 Конвенции, установив справедливое возмещение: 5 000 евро в счет возмещения нематериального вреда и 120 евро в счет возмещения затрат и расходов. Заявитель самостоятельно представлял свои интересы в Суде.

Дело касается принудительного помещения заявителя в психиатрическую больницу с целью проведения психиатрической экспертизы в административном производстве, а также сбора личной информации о нем сотрудниками правоохранительных органов.

На протяжении определенного периода времени заявитель несколько раз инициировал судебные производства в разных судах. В июле 2009 года заявитель отправил в Днепропетровский окружной административный суд несколько писем с довольно грубыми отзывами о судьях, которые принимали участие в рассмотрении его дела.  В ответ было открыто административное производство против заявителя, так как полученные письма заявителя являются неуважением к суду. Дело направили на рассмотрение в Красногвардейский районный суд г. Днепропетровска (далее – Красногвардейский суд). Чтобы выяснить, можно ли привлечь заявителя к  административной ответственности, 23 июля Красногвардейский суд обязал заявителя пройти судебно-психиатрическую экспертизу. Это решение не могло быть обжаловано. Из залы судебного заседания заявителя отвезли в отделение милиции, а потом в психиатрическую больницу. На следующий день из психиатрической больницы сообщили в Красногвардейский суд о том, что они не могут провести судебно-психиатрическую экспертизу ввиду отсутствия документов, подтверждающих личность заявителя и информации о его родственниках. Заявитель покинул больницу, а 31 июля он подал апелляционную жалобу на решение Красногвардейского суда. В августе председатель Красногвардейского суда поручил милиции собрать информацию о заявителе. Соседи написали положительные характеристики в отношении заявителя, а в психиатрической больнице сообщили, что он не состоит у них на учете. 14 августа Днепропетровский апелляционный суд отклонил жалобу заявителя. 2 сентября Красногвардейский суд потребовал от милиции обеспечить посещение заявителем всех процедур, необходимых для проведения судебно-психиатрической экспертизы. 14 сентября сотрудники милиции опять отвезли заявителя в психиатрическую больницу. 21 сентября главный эксперт психиатрической больницы сообщил в суд, что для проведения экспертизы ему потребуются еще некоторые документы (характеристика от бывшего работодателя, брата и бывшей жены). В своей характеристике брат заявителя не сообщил никаких новых деталей, но указал на то, что заявитель никогда не был женат. 8 октября комиссия экспертов решила, что ввиду отсутствия ясности клинической картины и сложности дела, установить диагноз заявителя невозможно и рекомендовал провести очередное обследование. В тот же день заявителя отпустили. При этом он не получил заключения экспертизы и, по его словам, один из экспертов заверил его в том, что он психически здоров. В ответ на просьбу получить заключение экспертизы ему посоветовали обратиться в Красногвардейский суд, поскольку заключение отправили туда. 19 ноября Красногвардейский суд обязал заявителя пройти очередную экспертизу. Попытки заявителя обжаловать это решение оказались неудачными. 1 декабря дело заявителя вернули из психиатрической больницы в суд без экспертного заключения, сообщив, что в соответствии с распоряжением Министерства здравоохранения экспертизы в таких сложных делах должны проводить в Киевском городском бюро судебно-психиатрической экспертизы или Украинском научно-исследовательском институте социальной и судебной психиатрии. 18 января 2010 года Красногвардейский суд отложил судебное заседание ввиду необходимости организовать последующую психиатрическую экспертизу. Вместе с тем, в ответ на запрос заместителя председателя Красногвардейского суда из территориального управления Государственной судебной администрации сообщили, что данная  экспертиза не может быть профинансирована, так как бюджет на тот год еще не был утвержден. 25 января Красногвардейский суд поручил проведение экспертизы Запорожской областной психиатрической больнице. Поскольку заявитель не явился в эту больницу для проведения необходимых обследований, то 16 июля дело было возвращено в суд. А 9 августа, по истечению срока исковой давности, Красногвардейский суд остановил судебное производство в деле о совершении заявителем административного правонарушения. Заявитель обжаловал это решение и просил, чтобы производство было закрыто по той причине, что он не совершал административного правонарушения. 17 сентября Днепропетровский апелляционный суд отказал в удовлетворении жалобы заявителя.

9 ноября 2009 года заявитель обратился в Октябрьский районный суд г. Днепропетровска с иском против психиатрической больницы, поскольку удерживание его в больнице было незаконным. Суд частично удовлетворил иск, но не назначил компенсации заявителю. Позже это решение было отменено Днепропетровским апелляционным административным судом, закрыв дело в связи с тем, что оно не может рассматриваться в административном производстве. В свою очередь, Высший административный суд Украины не открыл производства на основании кассационной жалобы заявителя из-за пропуска им срока на ее подачу.

Вскоре 25 января 2010 года заявитель обратился в Октябрьский районный суд г. Днепропетровска с жалобой на то, что в психиатрической больнице ему отказали в выдаче заключения психиатрической экспертизы. Суд частично удовлетворил иск заявителя и назначил ему компенсацию в размере 500 гривен. Обе стороны обжаловали это решение (заявитель требовал увеличения размера компенсации), но апелляционный суд оставил указанное решение без изменений.

Также 25 января 2010 года заявитель также обратился в Октябрьский районный суд г. Днепропетровска с гражданским иском о компенсации нематериального вреда, но этот иск не был рассмотрениз-за нарушения правил о территориальной подсудности, сообщив, что он должен был обратиться в Самарский районный суд г. Днепропетровска.

ледует отметить, что 30 ноября 2009 года заявитель обращался в прокуратуру с жалобой на сотрудников милиции, которые доставили его в психиатрическую больницу, но в возбуждении уголовного производства заявителю отказали.

Заявитель также утверждал, что после возвращения из психиатрической больницы обнаружил, что из его квартиры пропали деньги. Он также нашел там портфель с документами на неизвестного ему человека. 16 декабря 2010 года заявитель обратился в милицию. В милиции начали расследовать это дело, но информация об этом расследовании в материалах дела отсутствовала.

В первую очередь, Суд указал на то, что лишение свободы лица, которое возможно страдает от психических заболеваний, допускается только с соблюдением главной цели статьи 5 § 1 Конвенции – предотвращения произвольного лишения свободы. Для соблюдения этой цели необходимо наличие трех главных условий: психическое расстройство должно подтверждаться заключением объективной медицинской экспертизы; принудительное лишение свободы должно быть оправдано характером и степенью психического расстройства; продолжительность лишения свободы должна зависеть от продолжительности психического расстройства (см. Winterwerp v. the Netherlands, 24 October 1979, § 39, Series A no. 33). Суд обратил внимание на то, что без предварительного заключение медицинского работника человек не может быть лишен свободы. Это правило действует даже в тех случаях, когда задержание осуществляется с целью получения заключения специалиста (см. Varbanov v. Bulgaria, no. 31365/96, §§ 48-49, ECHR 2000-X). Изменение этой процедуры возможно только в крайних случаях. Но в деле заявителя единственным основанием для его задержания были сомнения судьи в том, что заявитель психически здоров. Никакой крайней необходимости в лишении заявителя свободы тоже не было, поскольку он добровольно приходил на судебные заседания и не вел себя агрессивно. Кроме того, негативным образом сказался и пробел в законодательстве, которое не регулирует надлежащим образом гарантии при проведении судебно-психиатрических экспертиз в административном производстве. Таким образом, Суд пришел к выводу о том, что статья 5 § 1 Конвенции была нарушена.

Суд обратил внимание и на то, что после соответствующего распоряжения председателя Красногвардейского суда, сотрудники милиции собирали информацию о заявителе. В то же время, Суд счел законодательство Украины, которым определяются условия сбора, хранения и использования информации таким, что не обеспечивает достаточного регулирования. Суд также упомянул отсутствие каких-либо процедур, при помощи которых граждане могли бы защитить свои права в случае незаконного вмешательства психиатрических учреждений в их личную жизнь. С учетом обстоятельств дела, вмешательство в личную жизнь заявителя, по мнению Суда, было незаконным. Поэтому Суд пришел к выводу о нарушении статьи 8 Конвенции.