© Перевод Украинского Хельсинского союза по правам человека
Официальное цитирование – Becker v. Austria, no. 19844/08, § …, 11 June 2015
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ
ДЕЛО БЕКЕРА ПРОТИВ АВСТРИИ
(Заявление № 19844/08)
РЕШЕНИЕ
СТРАСБУРГ
11 июня 2015 года
Это решение станет окончательным при условиях, изложенных в статье 44 § 2 Конвенции. Оно может быть отредактировано.
По делу Бекера против Австрии,
Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая палатой в составе:
Isabelle Berro, Председатель,
Elisabeth Steiner,
Paulo Pinto de Albuquerque,
Linos-Alexandre Sicilianos,
Erik Møse,
Ksenija Turkovic,
Dmitry Dedov, судьи,
и Søren Nielsen, секретарь Секции,
Рассмотрев дело в закрытом заседании 19 мая 2015 года,
Провозглашает следующее решение, принятое в этот день:
ПРОЦЕДУРА
1. Данное дело основано на заявлении (№ 19844/08) против Республики Австрия, поданном в Суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – «Конвенция») гражданином Австрии, г-ном Михаэлем Бекером (далее – «заявитель»), 22 апреля 2008 года.
2. Заявителя представляла г-жа У. Коллер, адвокат, практикующий в Мельке. Австрийское правительство (далее – «Правительство») представлял его уполномоченный, посол Х. Тихи, руководитель кафедры международного права при Федеральном министерстве по вопросам Европы, интеграции и иностранных дел.
3. Заявитель жаловался, в частности, что в ходе разбирательства о лишении его водительских прав не было проведено слушание в административном суде.
4. 28 сентября 2009 года Правительство было уведомлено об этом заявлении.
ФАКТЫ
I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
5. Заявитель родился в 1959 году и живет в Вене.
6. 3 октября 2000 года, в 23:05, заявитель был остановлен полицией, когда он управлял своим автомобилем на дороге общего пользования. Ему было приказано пройти проверку на алкотестере. После девяти попыток измерить количество алкоголя в крови, только одна из которых была успешной, проверка была завершена. Поведение заявителя было сочтено за отказ пройти проверку на алкотестере, и он был временно лишен водительских прав. В отношении заявителя были возбуждены два различных разбирательства.
7. 15 декабря 2000 года административный орган округа Мельк (Bezirkshauptmannschaft, далее – «ООА») принял решение о лишении заявителя водительских прав на четыре месяца в качестве профилактической меры для обеспечения безопасности дорожного движения. ООА отметил, что, в соответствии с прецедентным правом Административного суда, если из пяти попыток проверки на алкотестере четыре были неудачными, это приравнивается к отказу лица пройти эту проверку. Согласно заявлениям сотрудников полиции В. и Р. и распечаткам результатов проверки, заявителю было позволено сделать гораздо больше попыток, а именно девять, и только одна дала удовлетворительный результат. Когда заявитель стал настаивать, что алкотестер неисправен, полицейский Р. предпринял две попытки, используя тот же мундштук, что и заявитель, и обе попытки дали удовлетворительный результат. ООА также отметил, что 15 мая 2000 года и 9 ноября 2000 года была проведена техническая проверка алкотестера, и оба раза прибор признавался полностью исправным. На основании этих данных можно было с уверенностью заключить, что заявитель отказался пройти проверку на алкотестере. ООА также постановил, что апелляция не имела приостанавливающего эффекта, потому что было необходимо избежать риска того, что человек, не заслуживающий достаточного доверия как участник дорожного движения, будет управлять транспортным средством. К тому же заявителю было приказано пройти дополнительное обучение для усовершенствования водительских навыков, прежде чем ему будут возвращены его водительские права.
8. Заявитель обжаловал это решение, утверждая, что ООА должен был получить заключение квалифицированного эксперта по поводу технического состояния алкотестера, поскольку только такой специалист мог установить, работал ли прибор должным образом.
9. 19 декабря 2005 года земельный губернатор Нижней Австрии (Landeshauptmann) отклонил жалобу заявителя. Он установил, что, в соответствии с распечаткой результатов проверки на алкотестере, заявитель предпринял девять попыток, из которых только одна была успешной, тогда как в ходе других попыток заявитель не вдувал достаточного количества воздуха в мундштук прибора. После этого сотрудник полиции Р. предпринял две попытки, используя тот же мундштук, что и заявитель, и обе попытки дали удовлетворительный результат. Таким образом, не было никаких признаков того, что алкотестер не функционировал должным образом, или что сотрудники полиции, которые были специально обучены работе с алкотестером, использовали его неправильно. При таких обстоятельствах запрос на проведение технической экспертизы, без четких указаний на то, в чем могла бы состоять неисправность алкотестера, является недопустимым запросом в отношении доказательств (Erkundungsbeweis). Земельный губернатор пришел к выводу, что отказ пройти проверку на алкотестере был таким же серьезным правонарушением, как и управление транспортным средством в нетрезвом состоянии, так как этот отказ не позволил представителям власти проверить, был ли заявитель на самом деле пьян. Таким образом, дополнительная мера в отношении заявителя была обусловлена его поведением и преследовала воспитательные цели.
10. 8 февраля 2006 года заявитель подал жалобу в Административный суд и ходатайствовал о проведении устного слушания. В своей жалобе он утверждал, что земельные органы власти Нижней Австрии не компетентны рассматривать его дело, поскольку он живет в Вене. Кроме того, он обжаловал оценку властями доказательств, поскольку заявления сотрудников полиции, которые требовали, чтобы он прошел проверку на алкотестере, были противоречивыми, и заявил, что эти сотрудники полиции должны быть допрошены относительно конкретных обстоятельств, при которых проводилась проверка на алкотестере. Наконец, он жаловался, что власти неправильно применили закон, потому что они должны были получить заключение технического эксперта по вопросу об исправности алкотестера.
11. 27 сентября 2007 года Административный суд отклонил жалобу заявителя. Суд установил, что власти, на основании имеющихся в их распоряжении доказательств, пришли к выводу, что заявитель отказался пройти проверку на алкотестере. Заявитель не представил никаких существенных аргументов против этих выводов и не продемонстрировал, что оценка доказательств, проведенная властями, была противоречивой или недостоверной. В соответствии со статьей 39 § 2 Закона об административном суде (Verwaltungsgerichtshofgesetz), Административный суд отклонил ходатайство заявителя о проведении слушания, установив, что устное слушание не будет способствовать рассмотрению дела. Это решение было вручено адвокату заявителя 25 октября 2007 года.
12. 20 апреля 2001 года ООА принял решение о наказании (Straferkenntnis), и на заявителя было наложено взыскание за отказ пройти проверку на алкотестере.
13. 30 апреля 2001 года заявитель обжаловал это решение.
14. 30 сентября 2005 года Независимая административная комиссия Нижней Австрии пришла к выводу, что, поскольку в течение установленного срока 15 месяцев после подачи апелляции никакого решения не было принято, взыскание, наложенное ООА, истекло ipso iure.
II. СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
15. Соответствующие положения Закона о водительских правах, действовавшего в соответствующее время, гласили:
Статья 3
«(1) Лицу могут быть выданы водительские права, только если оно:
…
2. заслуживает доверия как участник дорожного движения (verkehrszuverlassig – статья 7),
Статья 7 (1)
(1) Лицо считается заслуживающим доверия как участник дорожного движения, если, на основании конкретных и проверенных фактов (пункт 3) и их оценки (пункт 5), нет оснований полагать, что оно, из-за своего характера, будет представлять собой угрозу дорожной безопасности при управлении транспортным средством, в частности, по причине беспечности, вождения под воздействием алкоголя, наркотических средств или лекарств.
…
(3) Конкретные факты по смыслу пункта 1 имеют место, в частности, если лицо:
1. будучи водителем транспортного средства… совершило правонарушение в соответствии со статьей 99 (1) Закона о дорожном движении, даже если деяние подпадает под действие статьи 83 Закона о полиции безопасности;
2. при управлении транспортным средством под воздействием алкоголя или наркотических средств совершило деяние, которое является уголовным преступлением, подпадающим под юрисдикцию обычных уголовных судов и, следовательно, это деяние не может караться как административное правонарушение в соответствии со статьей 99 (6) с Закона о дорожном движении;
…
(5) При оценке фактов, указанных в качестве примеров в пункте 3, орган власти должен принять во внимание серьезность деяния, то, было ли оно совершено в опасных обстоятельствах, время, прошедшее с тех пор, и поведение в течение этого времени».
Статья 24
«(1) Если владелец водительских прав более не обладает квалификацией, необходимой для получения водительских прав (статья 3 (1)), орган власти должен, в соответствии с требованиями безопасности дорожного движения,
1. лишить его водительских прав, или
…
(3) В случае лишения лица водительских прав, орган власти может также принять решение о дополнительных мерах (дополнительное обучение, обучение для повышения водительской квалификации с последующим экзаменом по вождению или без него, воспитательная работа, направленная на изменение поведения и отношения)…»
Статья 25
«(1) При лишении лица водительских прав, должен быть установлен срок такого лишения прав. Этот срок устанавливается на основании результатов расследования.
…
(3) Если лицо лишается водительских прав из-за того, что оно не заслуживает доверия как участник дорожного движения (статья 7), минимальный такого лишения срок составляет три месяца. Если были введены дополнительные меры в соответствии со статьей 24 (3), срок лишения прав заканчивается только после выполнения этих мер».
16. Соответствующие положения статьи 99 Закона о дорожном движении, действовавшего во время событий, гласят:
«(1) Административное правонарушение (Verwaltungsubertretung), влекущее за собой наложение штрафа в размере не менее 16000 шиллингов (австрийских шиллингов, ATS) и не более 80000 ATS, или, в случае неуплаты, лишением свободы на срок от двух до шести недель, имеет место, если любое лицо:
(a) управляет транспортным средством… когда в его крови содержится 1,6 г/л (1,6 промилле) алкоголя или более, или когда его в выдохе содержится 0,8 мг/л спирта или более;
(b) отказывается пройти проверку на содержание в его выдохе алкоголя, если выполнены условия, предусмотренные в статье 5 настоящего Закона, или если, в тех же условиях, это лицо отказывается от медицинской экспертизы;
(6) Административное правонарушение не имеет место, если
…
c. деяние в соответствии с этим законом… квалифицируется как уголовное преступление, подпадающие под юрисдикцию обычных уголовных судов».
17. Статья 83 (1) Закона о полиции безопасности (Sicherheitspolizeigesetz), действовавшего в соответствующее время, гласила:
«Лицо, которое находится в состоянии алкогольного опьянения, исключающем уголовную ответственность, и совершает в этом состоянии деяние, которое, если бы не это состояние, представляло бы собой административное правонарушение, совершает административное правонарушение и наказывается штрафом в размере до 3000 ATS».
18. Статья 144 (1) Федерального Конституционного Закона, действовавшего в соответствующее время, гласила:
«Конституционный суд рассматривает жалобы на решения административных органов и независимых административных комиссий, если лицо, подавшее жалобу, утверждает, что таким решением было нарушено его право, гарантированное федеральным конституционным законом…Жалоба может быть подана лишь после исчерпания всех прочих средств правовой защиты».
19. В соответствии с Федеральным Конституционным Законом от 4 марта 1964 года, в Австрии Конвенция имеет статус конституционного закона (Федеральный вестник законов № 59/1964). Это же относится и к Протоколу № 7, согласно решению Национального совета Австрии, опубликованному в Федеральном вестнике законов № 628/1988.
ПРАВО
I. ЗАЯВЛЕННОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ В ОТНОШЕНИИ ОТСУТСТВИЯ ПУБЛИЧНОГО УСТНОГО СЛУШАНИЯ ДЕЛА
20. Заявитель жаловался на то, что в ходе разбирательства о лишении его водительских прав не было проведено устное публичное слушание, что является нарушением статьи 6 § 1 Конвенции. Статья 6 § 1, в соответствующей части, гласит:
«1. Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела… независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона».
A. Приемлемость
21. Правительство утверждало, что жалоба является несовместимой ratione materiae с положениями Конвенции, поскольку статья 6 Конвенции неприменима к разбирательству о лишении заявителя водительских прав, так как это разбирательство не относилось ни к определению гражданских прав заявителя, ни к уголовному обвинению против него.
22. В отношении уголовного аспекта статьи 6 § 1 Конвенции, Правительство заявило, что, в соответствии со статьей 3 Закона о водительских правах, водительские права могут быть выданы только лицу, которое заслуживает доверия как участник дорожного движения, имеет хорошее здоровье и обладает необходимыми навыками. Если лицо теряет одно из этих качеств, оно должно быть лишено водительских прав. Когда положения о лишении водительских прав были приняты парламентом, законодатели прямо заявили, что это – защитная мера, а не наказание, и что она соответствует устоявшейся прецедентной практике Административного суда и Конституционного Cуда. Таким образом, лишение водительских прав, с одной стороны, и наказание за нарушение правил дорожного движения, с другой стороны, являются разными, не связанными друг с другом, процедурами. Кроме того, лишение водительских прав является не только мерой для предотвращения опасности, которую представляют собой непригодные водители, но также преследует цель воспитательного воздействия на таких водителей, и поэтому на нарушителя могут быть также наложены меры воспитательного характера. Заявитель был лишен водительских прав на четыре месяца, поскольку он был признан не заслуживающим доверия как участник дорожного движения по причине его поведения в ходе обследования водителя и транспортного средства. Эта мера сопровождалось обязательством пройти дополнительное обучение, прежде чем ему будут возвращены водительские права. Принимая во внимание срок, на который заявитель был лишен воительских прав, то, что эта мера была введена без неоправданной задержки и сопровождалась дополнительными мерами, очевидно, что она не представляла собой уголовное наказание, подпадающее под действие статьи 6 § 1 Конвенции.
23. В отношении гражданско-правового аспекта статьи 6 § 1, Правительство утверждало, что разбирательство о лишении водительских прав также не было связано с определением гражданских прав и обязанностей заявителя. Лишение заявителя водительских прав на короткий период времени никак не повлияло на его имущественные права, и не препятствовало его работе стоматологом, так как водительские права не являются обязательным условием для занятия этой профессией.
24. Заявитель утверждал, что статья 6 § 1 применима к разбирательству о лишении его водительских прав, так как это разбирательство носило уголовный характер. В формулировке, использованной в статье 7 Закона о водительских правах, которая аналогична формулировке в уголовном праве, присутствует очевидный карательный элемент. Кроме того, срок, на который он был лишен водительских прав, был очень продолжительным, и обязанность посещать дополнительное корректирующее обучение для восстановления водительских прав представляла собой тяжелое наказание. И наконец, его водительские права имели для него жизненно важное значение, потому что он был вынужден регулярно ездить из Вены в свою стоматологическую хирургическую клинику, расположенную в Пёхларне, на значительном расстоянии от Вены. Поэтому наказание было достаточно серьезным, чтобы его можно было рассматривать как уголовное.
25. Суд должен сначала рассмотреть вопрос, применима ли статья 6 § 1 Конвенции к обжалуемому разбирательству. При этом Суд сначала рассмотрит вопрос, было ли разбирательство о лишении заявителя водительских прав «уголовным» по автономному смыслу этой статьи. При этом Суд будет учитывать три критерия: первый критерий, связанный с правовой классификацией правонарушения в соответствии с национальным законодательством; второй – с характером принятой меры; и третий – со степенью тяжести наказания, которое могло быть наложено на заинтересованное лицо. Второй и третий критерии являются альтернативными и не обязательно кумулятивными. Однако это не исключает кумулятивный подход, когда анализ каждого критерия по отдельности не позволяет прийти к однозначному выводу относительно наличия уголовного обвинения (см. недавнее дело Sergey Zolotukhin v. Russia [GC], no. 14939/03, § 53, ECHR 2009).
26. В отношении правовой классификации правонарушения в национальном законодательстве, Суд отмечает, что, согласно законодательству Австрии, лишение водительских прав в соответствии со статьей 24 Закона о водительских правах, в случае, если лицо более не обладает квалификацией, необходимой для получения водительских прав, не предусмотрено уголовным законодательством либо административным уголовным законодательством, но регулируется обычными положениями административного права. Классификация в национальном законодательстве не является, однако, решающим критерием для целей Конвенции, с учетом автономного и основного смысла, придаваемого термину «уголовное обвинение» (сравните с Demicoli v. Malta, 27 August 1991, § 31, Series A no. 210).
27. В отношении второго критерия, характера принятой меры, Суд отмечает, что водительские права заявителя были изъяты на месте сотрудниками полиции, которые осматривали его автомобиль и его самого в качестве водителя, и которые установили, что существует неминуемая опасность того, что заявитель более не может управлять транспортным средством. Эта мера была подтверждена административным органом округа Мельк на срок четыре месяца, и немедленно была приведена в исполнение. Кроме того, заявитель не только был лишен водительских прав, ему также было приказано пройти дополнительное обучение до того, как ему будут возвращены водительские права. Таким образом, Суд считает, что рассматриваемая мера не имела карательного характера, а скорее представляла собой профилактическую меру для обеспечения безопасности участников дорожного движения (Escoubet v. Belgium [GC], no. 26780/95, § 37, ECHR 1999-VII; a contrario Tabet v. France (dec.), no. 12922/03, 3 November 2005, Sprotte v. Germany (dec.), no. 72438/01, 17 November 2005, и Nilsson v. Sweden (dec.), no. 73661/01, 13 December 2005).
28. В отношении третьего критерия, степени тяжести наказания, ни лишение заявителя водительских прав на указанный период, ни назначение дополнительных мер, таких как обучение, не являлись уголовным наказанием в свете поведения заявителя. Соответствующие нормы Закона о водительских правах не предполагают установления виновности, и их применение совершенно не зависит от возможного уголовного разбирательства, связанного с проведением проверки на содержание алкоголя или отказом пройти такую проверку. В настоящем деле заявитель не был осужден за отказ пройти проверку на алкотестере. И, наконец, срок, на который заявитель был лишен водительских прав (четыре месяца), не был столь значительным, чтобы рассматривать его как уголовное наказание.
29. В этой связи Суд считает, что уголовный аспект статьи 6 § 1 неприменим к разбирательству в настоящем деле. Далее Суд должен изучить вопрос о применимости гражданско-правового аспекта статьи 6 § 1.
30. В этой связи Суд повторяет, что для того, чтобы статья 6 § 1 в своем «гражданско-правовом» аспекте была применима, должен иметь место спор («contestation» во французском тексте) в отношении «права», которое можно считать, пусть даже и на спорных основаниях, признанным в соответствии с внутренним законодательством, независимо от того, охраняется ли это право в соответствии с Конвенцией. Спор должен быть реальным и серьезным; он может быть связан не только с фактическим существованием права, но также со сферой его действия и способом его реализации; и, наконец, результат разбирательства должен быть непосредственно решающим для рассматриваемого права (непрочных связей или отдаленных последствий недостаточно для применимости статьи 6 § 1) (см., в частности, Mennitto v. Italy [GC], no. 33804/96, § 23, ECHR 2000-X; Gulmez v. Turkey, no. 16330/02, § 28, 20 May 2008). Таким образом, характер законодательства, которое регулирует порядок решения вопроса (гражданское, коммерческое, административное право и так далее), и тип органа, наделенного юрисдикцией в этом вопросе (обычный суд, административный орган и так далее), не имеют решающего значения (Micallef v. Malta [GC], no. 17056/06, § 74, ECHR 2009).
31. В отношении существования права, признанного во внутреннем законодательстве, Суд отмечает, что из соответствующего австрийского законодательства очевидно, что при выдаче водительских прав компетентный орган не имеет широкой свободы действий; скорее, лицо имеет право на получение водительских прав, если оно удовлетворяет критериям, изложенным в статье 3 Закона о водительских правах (см. Masson and Van Zon v. the Netherlands, 28 September 1995, § 51, Series A no. 327-A). Хотя административный орган округа Мельк счел, что заявитель более не отвечает этим критериям, и что он поэтому должен быть лишен водительских прав, заявитель оспорил эти выводы. Таким образом, возник спор о праве, признанном во внутреннем законодательстве.
32. Переходя к вопросу о том, является ли это право гражданским по своей сути, Суд отмечает, что в деле Junnila v. Finland было установлено, что, поскольку судебное разбирательство касалось лишения заявителя профессиональных водительских прав, которые были необходимы ему для работы водителем грузовика, это разбирательство касалось определения его гражданских прав, и был сделан вывод, что статья 6 применима к этому разбирательству (см. Junnila v. Finland (dec.), no. 62963/00, 13 January 2004).
33. Однако заявитель в настоящем деле работал стоматологом. Даже при том, что наличие водительских прав могло помочь заявителю добираться на работу в свою стоматологическую клинику, нет никаких доказательств того, что водительские права были необходимым условием для его работы по профессии. Однако Суд считает, что вывод о неприменимости статьи 6 § 1 Конвенции только по этой причине был бы некорректным, поскольку, в зависимости от конкретных обстоятельств дела, одни и те же водительские права или разрешение могут или не могут рассматриваться, для целей статьи 6 § 1, как необходимое условие для занятия конкретной профессией.
34. Суд приходит к выводу, что нет никаких оснований считать, что лишение водительских прав как таковое не подпадает под действие гражданско-правового аспекта статьи 6 § 1. Кроме того, не оспаривается, что в настоящем деле заявитель имел доступ к административному суду. Соответственно, гражданско-правовой аспект статьи 6 § 1 применим к рассматриваемому разбирательству.
35. Кроме того, Суд приходит к выводу, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу статьи 35 § 3 (а) Конвенции и отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Поэтому она должна быть признана приемлемой.
B. Существо дела
1. Аргументы сторон
36. Заявитель утверждал, что публичное слушание в рамках разбирательства о лишении его водительских прав было необходимо, потому что в таком слушании в административном суде он мог бы прояснить некоторые фактические вопросы, а именно, действительно ли он был не способен должным образом пройти проверку на алкотестере, или, как утверждают власти, он специально пытался добиться неудовлетворительных результатов. Эксперт должен был высказать свое мнение в суде по этому вопросу, и заявителю должна была быть представлена возможность обсудить эти результаты. Тем не менее, ему было отказано в публичном слушании, в нарушение статьи 6.
37. Правительство утверждало, что даже если статья 6 применима к обжалуемому разбирательству, не было никакого нарушения статьи 6, поскольку, с учетом конкретных обстоятельств дела, в устном слушании в административном суде не было необходимости. В своей жалобе в административный суд заявитель не поднял никаких вопросов факта или права, которые не могли быть решены на основании материалов дела.
2. Оценка Суда
38. Суд отмечает, что дело заявителя было рассмотрено административным органом округа Мельк и земельным губернатором Нижней Австрии, то есть чисто административными органами, а затем Административным судом. Заявитель не оспаривает, что Административный суд является судебным органом, и в материалах дела нет никаких признаков того, что рассмотрения в Административном суде было недостаточно в обстоятельствах настоящего дела. Таким образом, Административный суд был первым и единственным судом, который рассматривал дело заявителя (см. Koottummel v. Austria, no. 49616/06, § 18, 10 December 2009; Schelling v. Austria, no. 55193/00, § 29, 10 November 2005). Слушание в Административном суде не было проведено, хотя заявитель явно просил об этом. Соответственно, заявитель ни в коей мере не отказывался от этого права.
39. В принципе, заявитель имел право на публичное устное слушание в первом и единственном суде, который рассматривал его дело, если не существовало исключительных обстоятельств, которые оправдывали бы отказ провести такое слушание. Суд признавал наличие таких исключительных обстоятельств в делах, когда разбирательство касалось сугубо юридических или технических вопросов (см. Schuler-Zgraggen v. Switzerland, 24 June 1993, § 58, Series A no. 263; Varela Assalino v. Portugal (dec.), no. 64336/01, 25 April 2002; и Speil v. Austria (dec.) no. 42057/98, 5 September 2002).
40. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Суд отмечает, что спор, в связи с которым заявитель обратился в Административный суд, касался правовых вопросов, а также вопросов факта. В частности, заявитель не согласился, что его поведение во время общения с полицией составило отказ от прохождения проверки на алкотестере, и просил суд рассмотреть дополнительные относящиеся к делу доказательства, например, опросить соответствующих сотрудников полиции и получить заключение технического эксперта.
41. Административный суд не привел никаких оснований для своего нежелания провести слушание, кроме того, что это не будет способствовать рассмотрению дела (см. параграф 11 выше). Правительство также не указало ни на какие другие исключительные обстоятельства, которые могли бы оправдать отказ от проведения слушания. В этой связи Суд отмечает, что он установил факт нарушения статьи 6 § 1 Конвенции в ряде аналогичных дел (см., например, Gabriel v. Austria, no. 34821/06, §31, 1 April 2010; Koottummel v. Austria, no. 49616/06, § 21, 10 December 2009; Emmer-Reissig v. Austria, no. 11032/04, § 31, 10 May 2007; Hofbauer v Austria, no. 7401/04, § 30, 10 May 2007; Brugger v. Austria, no. 76293/01, § 25, 26 January 2006; Schelling v. Austria, no. 55193/00, § 33, 10 November 2005). Суд не видит никаких причин, чтобы прийти к иному выводу в настоящем деле.
42. Соответственно, была нарушена статья 6 Конвенции.
II. ДРУГИЕ ЗАЯВЛЕННЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ
43. Заявитель жаловался, в соответствии со статьей 6 Конвенции, что разбирательство было несправедливым, и что местные власти не оценили доказательства должным образом. В соответствии со статьей 4 Протокола № 7, он жаловался, что было нарушено его право не быть наказанным дважды, поскольку, несмотря на то, что решение о наказании уже потеряло силу, он был фактически лишен водительских прав.
44. Тем не менее, Суд не должен рассматривать вопрос, раскрывают ли факты, изложенные заявителем, какие-либо признаки нарушения этих положений, поскольку, в соответствии со статьей 35 § 1 Конвенции, Суд может рассматривать подобные вопросы только после исчерпания всех внутренних средств правовой защиты.
45. Суд подчеркивает, что заявитель не подал жалобу в Конституционный Суд. В этой связи Суд отмечает, что, в соответствии со статьей 144 Федерального Конституционного Закона, действовавшего в соответствующее время, Конституционный Суд обладает компетенцией рассматривать жалобы в отношении решений административных органов, включая независимые административные комиссии, но не в отношении решений, принятых Административным судом, которые, как утверждается, нарушили права, гарантированные федеральной конституцией. Вышеуказанные жалобы относятся к статье 6 Конвенции и статье 4 Протокола № 7, которые, согласно австрийскому законодательству, являются частью конституционного порядка (см. параграф 19 выше), и, следовательно, заявитель мог поднять эти вопросы в жалобе в Конституционный Суд. Тем не менее, он не сделал этого, и, следовательно, не исчерпал внутренние средства правовой защиты в соответствии с требованиями статьи 35 § 1 Конвенции.
46. Из этого следует, что данная жалоба должна быть отклонена в соответствии со статьей 35 §§ 1 и 4 Конвенции по причине неисчерпания внутренних средств правовой защиты.
III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ
47. Статья 41 Конвенции гласит:
«Если Суд решает, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».
A. Компенсация вреда
48. Заявитель потребовал выплатить ему 861,17 евро (EUR) в качестве компенсации материального вреда. Он утверждал, что он был вынужден понести эти расходы для того, чтобы добиться возвращения своих водительских прав. Он также потребовал выплатить ему 4000 евро в качестве компенсации нематериального вреда.
49. Правительство отметило, что нет никакой причинно-следственной связи между предполагаемым нарушением и заявленным материальным и нематериальным вредом. Кроме того, они утверждали, что установление факта нарушения само по себе является достаточным возмещением в отношении любого нематериального вреда.
50. Суд повторяет, что он не может рассуждать о том, каков бы был исход разбирательства, если бы оно соответствовало статье 6 Конвенции. Соответственно, он отклоняет требования о возмещении материального вреда. Кроме того, Суд считает, что установление факта нарушения само по себе является достаточной справедливой компенсацией любого нематериального вреда, который заявитель мог понести в настоящем деле (Brugger v. Austria, no. 76293/01, § 31, 26 January 2006).
B. Компенсация затрат и расходов
51. Заявитель также потребовал выплатить ему 4707,88 евро в качестве компенсации затрат и расходов, понесенных в национальных органах и судах, а также 1634,76 евро в качестве компенсации затрат и расходов, понесенных в Суде.
52. Правительство оспорило это требование. Они утверждали, что расходы на представительство заявителя в ходе внутреннего разбирательства не были вызваны якобы имевшими место нарушениями, так как они были бы понесены в любом случае. Кроме того, заявленные суммы являются чрезмерными.
53. В соответствии с прецедентным правом Суда, заявитель имеет право на возмещение затрат и расходов только в той мере, в какой было доказано, что они действительно были понесены, были обязательными и разумными. В настоящем деле, из утверждений заявителя не следует, что какие-либо конкретные затраты были понесены в связи с ходатайством о проведении устного слушания. Поэтому никакая компенсация по этому пункту не может быть присуждена.
54. Что касается затрат и расходов, понесенных в Суде, Суд отмечает, что заявителю, который был представлен адвокатом, не была предоставлена оплата правовой помощи. Суд считает разумным, что требуемая сумма должна быть присуждена в полном объеме. Поэтому Суд присуждает заявителю 1634,76 евро в качестве компенсации судебных издержек, с добавлением любых налогов, которые могут быть начислены на эту сумму.
C. Пеня
55. Суд считает разумным, что пеня должна быть основана на предельной кредитной ставке Европейского центрального банка с добавлением трех процентных пунктов.
ПО ЭТИМ ОСНОВАНИЯМ СУД ЕДИНОГЛАСНО
1. Объявляет жалобу в отношении отсутствия публичного слушания приемлемой, а оставшуюся часть жалобы неприемлемой;
2. Постановляет, что была нарушена статья 6 Конвенции;
3. Постановляет, что установление факта нарушения само по себе является достаточной справедливой компенсацией нематериального вреда, причиненного заявителю;
4. Постановляет:
(a) государство-ответчик должно выплатить заявителю, в течение трех месяцев с даты, когда это решение станет окончательным в соответствии со статьей 44 § 2 Конвенции, EUR 1634,76 (одну тысячу шестьсот тридцать четыре евро семьдесят шесть центов), с добавлением любых налогов, которые могут быть начислены на эту сумму, в качестве компенсации затрат и расходов;
(b) с момента истечения вышеупомянутых трех месяцев до выплаты, на вышеуказанную сумму начисляется пеня, равная предельной кредитной ставке Европейского центрального банка в этот период с добавлением трех процентных пунктов;
5. Отклоняет оставшуюся часть требований заявителя относительно компенсации.
Составлено на английском языке и провозглашено в письменном виде 11 июня 2015 года в соответствии с правилом 77 §§ 2 и 3 Регламента Суда.
Сорен Нильсен Изабель Берро
Секретарь Председатель
