Дело касается жалобы заявителя о принудительном помещении его в психиатрическую больницу и сбора данных сотрудниками милиции по этому делу.
Заявитель, 1956 года рождения, проживает в г. Днепропетровске. В разные периоды он инициировал в государственных судах многочисленные разбирательства. В июле 2009 года Днепропетровский окружной административный суд получил от заявителя несколько писем, в которых содержались чрезвычайно оскорбительные замечания в адрес судей в отношении разбирательств, которые были им инициированы (в частности, одного из судей он назвал «гнидой»). 23 июля 2009 года секретарь суда составил протокол об административном правонарушении, в котором отмечалось, что заявитель выражает свое неуважение к суду. Дело было передано на рассмотрение в Красногвардейский районный суд г. Днепропетровска. Также Суд назначил провести психиатрическую экспертизу заявителя.
24 июля 2009 года психиатрическая больница сообщила в Красногвардейский суд, что она не может провести судебно-психиатрическую экспертизу в соответствии с постановлением суда, поскольку в материалах дела отсутствуют какие-либо сведения, которые его характеризуют. Заявителя был выписан из больницы, и никаких документов о состоянии его психического здоровья составлено не было. 4 августа 2009 года председатель Красногвардейского суда предоставил милиции указания собрать сведения о личности заявителя, которые были необходимы психиатрической больнице для установления состояния его психического здоровья. В тот же день двое из соседей заявителя предоставили милиции достаточно положительные характеристики. 6 августа 2009 года местная поликлиника сообщила в милицию, что заявитель не проходил психиатрическое лечение и не находится под психиатрическим наблюдением.
Из материалов дела следует, что 9 ноября 2009 года заявитель инициировал в Октябрьском районном суде г. Днепропетровска административное производство в отношении психиатрической больницы. Он требовал признания его госпитализации и содержания в этой больнице незаконными и возмещения 500 000 грн. (в то время эта сумма составляла около 41 000 евро) нематериального вреда. Заявитель не представил Суду копии указанного заявления. 7 июня 2011 года Октябрьский суд частично удовлетворил иск заявителя. Ссылаясь, в том числе, на статью 5 Конвенции, Суд пришел к выводу, что помещение заявителя в больницу 23 июля и 14 сентября 2009 года, а также содержания его в психиатрической больнице с 23 по 24 июля и с 14 сентября по 8 октября 2009 года являлись неправомерными.
Суд отмечает существование пробелы в государственном законодательстве. Хотя положения национального законодательства, которые были применены, предусматривают довольно конкретные гарантии для судебно-психиатрических экспертиз, которые проводятся в рамках уголовного или гражданского производства. Проведение таких экспертиз в рамках административного производства фактически остается неурегулированным. Вышеприведенных соображений достаточно для того, чтобы Суд пришел к выводу, что принудительное содержание заявителя в психиатрической больнице в период с 23 по 24 июля и в период с 14 сентября по 8 октября 2009 года не соответствовало требованиям статьи 5 § 1 (е) Конвенции. Соответственно, в этом деле был нарушена статья 5 § 1 Конвенции.
Также учитывая, что сотрудники милиция собирали сведения о заявителе в связи с его судебно-психиатрической экспертизой, Суд также считает уместным ссылаться на собственную оценку применимых законодательных положений, предоставленных Судом ранее, в частности, что экспертизы в рамках административного остаются неурегулированными. Для Суда вышеприведенных соображений достаточно, чтобы сделать вывод, что обжалуемое вмешательство в частную жизнь заявителя было незаконным. Таким образом, Суд приходит к выводу, что в связи с этим была нарушена статья 8 Конвенции.
Суд также отклоняет возражение Правительства относительно исчерпания внутренних средств правовой защиты, которое было предварительно добавлено к делу. Суд отмечает, что жалоба заявителя касается его лишения свободы в психиатрической больнице в течение двадцати пяти дней, и поднимает более серьезные проблемы, чем простые процессуальные нарушения. Поэтому Суд считает, что он имеет достаточное основание заключить уже на этом этапе, не принимая во внимание возражений Правительства по существу дела, что существование ретроспективного средства защиты, если оно существовало, не было достаточным в деле заявителя для того, чтобы рассматривать его в качестве эффективного средства правовой защиты в понимании § 1 статьи 35 Конвенции.
